В каком-то смысле эксперт в суде похож на учителя, которому нужно доступно, на уровне понимания учеников, рассказать о законах квантовой механики или об общей теории относительности.

Наш отдел ежегодно проводит курс для молодых сотрудников «Выступление в суде», на котором учат, как правильно себя держать, как не попадать в ловушки и не втягиваться в пустые перепалки с адвокатами. Эксперт ни на миг не должен забывать, что его ответы предназначаются судьям, а не защитнику, следовательно, и смотреть надо на них, и разъяснять надо именно им. Это не так просто, как кажется, ведь мы привыкли вести диалог, глядя собеседнику в глаза. На таких семинарах я много раз играл роль мерзкого адвоката, стирая своих молодых коллег в порошок.

Припоминаю давний случай. В отделе проходит очередная тренировка, я — в роли эксперта, женщина — прокурор из Тель-Авивской окружной прокуратуры — выступает как адвокат. Слушается дело об убийстве. Первый же вопрос дамы был нестандартным:

— Можно я буду называть вас по имени?

Я несколько растерялся, но ответил:

— Можно, только не называйте меня «мой сладкий зайчик».

Дальнейший диалог оказался невозможен. В зале катались от хохота, а у адвокатессы началась икота.

Не забудем, что судья тоже человек и у него может быть плохое настроение, головная боль, утренняя ссора с женой и другие проблемы. Сытый, выспавшийся, вернувшийся из отпуска судья и голодный, усталый неврастеник — это два разных человека, и различие чувствуется с первой минуты заседания.

За редчайшими исключениями судьи являются специалистами самого высокого класса. Два раза в год они проходят краткосрочные курсы повышения квалификации: слушают лекции ведущих криминалистов о достижениях и проблемах нашей профессии, посещают лаборатории и читают специальную литературу. Израиль — маленькая страна, количество игроков на поле судопроизводства велико, но не безгранично. Протоколы судебных заседаний — открытый материал, и адвокаты заранее знают, кто из криминалистов будет выступать со стороны прокуратуры. Чтобы не ставить себя в неудобное положение, они зачастую отказываются от перекрестного допроса наиболее квалифицированных и уверенных в себе экспертов.

Жаль, что латынь сегодня изучают только лингвисты, ну и — по краешку, самую малость — студенты, будущие медики и фармакологи. А то вы бы хором перевели заголовок: «Что общего между африканским слоном и ишаком?» Вообще-то я не планировал писать эту главу, но мне стало грустно, когда перед самой сдачей в редакцию я перечитал рукопись. Уж очень много в ней крови, убийств и вообще насилия. Неужели за все годы службы не набралось хотя бы нескольких случаев, которые можно вспомнить с улыбкой? Я расскажу о двух из них, но для начала разберемся со слонами и ослами.

Популяция африканских слонов уменьшается из года в год с катастрофической скоростью, и причиной тому является незаконная добыча бивней и торговля ими. Трафик слоновой кости уступает в доходности таким «классическим» видам мафиозной деятельности, как наркотики, незаконный оборот оружия и торговля «живым товаром», но не считаться с ним нельзя. Этот рынок огромен и ворочает миллиардами. В результате показатели численности африканских слонов выглядят ужасающе.

Последние исследования ДНК африканских слонов дают возможность предположить, что этот вид образовался 1,9 млн лет назад. В начале XX века в мире насчитывалось около 10 млн африканских слонов, а к 2016 г. — лишь 325 000. По прогнозам, через шесть лет этих животных останется вдвое меньше. То есть за последние сто лет человечество уничтожило около 90 % популяции Loxodonta africana.

Полностью исчезли слоны в Бурунди, Гамбии и Мавритании. Правительства ряда африканских стран очень озабочены плачевным положением дел, но справиться с ситуацией в одиночку они не в состоянии. Браконьеры готовы травить цианидом огромные площади саванны, чтобы получить то, что им нужно. Так случилось в 2013 г. в Зимбабве, где в один день погибло 80 особей.

Вот и обратилось одно государство через Интерпол к Израилю: помогите справиться с организованной преступностью — убийством рейнджеров и охраняемых ими слонов. Мол, бивни-то мы иногда тоннами конфискуем, а до преступников добраться не можем: нет доказательств. Нельзя ли искать их по следам рук на слоновой кости?

Над проектом мы работали несколько месяцев по вечерам (ведь борьба с убийствами и террором — это основная задача) и пришли примерно к таким выводам:

Слоновые бивни состоят из дентина, покрытого слоем эмали.

Дентин — вещество очень твердое, тверже кости: он содержит в основном кристаллы апатита, кальция и фосфата.

Отпечатки пальцев на дентине держатся лишь очень короткое время.

Оптимальным методом для их выявления служит VMD (уже известное вам напыление золота и цинка в вакууме).

Подобного оборудования в полицейских органах африканских стран нет и не предвидится.

Интерполу, представлявшему заказчика проекта, надо было показать африканским коллегам, что работу делали грамотные люди, и делали честно. По этой причине я был делегирован с докладом в Лион, на сессию Интерпола, посвященную охране окружающей среды и борьбе с преступлениями против животных.

Сотрудники Интерпола ни на жизнь вообще, ни на условия работы в частности почему-то не жаловались, хотя передвигались по коридорам с озабоченными лицами, непременно держа в руках какие-то папки, кляссеры или коробки. Картина напомнила мне совет, который я, студент, получил от старика прораба на «шабашке» в Сибири в 1973 г.: «Ты, парень, ежели устанешь брус рубить, не стесняйся, отдохни немного. Только не садись, а ходи, да чтобы топор в руках был».

Настал день моего доклада. Я, изрядно нервничая, поднялся на трибуну и оглядел огромный зал. Ведущий заседание полковник-француз объявил, что сейчас выступит эксперт такой-то из Израиля. При слове «Израиль» участники из арабских стран и Ирана встали со своих мест и, не торопясь, отправились покурить. Но, как выяснилось, не все. Доклад прошел гладко, перешли к вопросам и комментариям. Первым отреагировал представитель Египта, единственный оставшийся на своем месте представитель арабского мира. Он сказал, что работа произвела на него большое впечатление и что он очень рад приветствовать коллегу из дружественной страны на таком солидном форуме. Я даже расчувствовался. Нет, сказал я себе, не зря наш премьер Менахем Бегин с их Анваром Садатом подписали мирный договор, хотя Израилю и пришлось ради него пойти на громадные односторонние уступки. А Садата так исламские фундаменталисты за это соглашение вообще убили[48].