– Вполне. Правда, не очень понятно, где и как, – угрюмо бросил Вадим и шагнул к окну, доставая из пачки сигарету. Но и в этот раз он не смог ее прикурить. Черные динамики, скоммутированные с радиостанцией, негромко, но противно сфонили, и в них зазвучали протяжные гудки телефонного вызова. Трубку подняли.

– Алло! Алло! Я вас слушаю. Отвечайте! – послышался нетерпеливый голос Надежды.

Короткая, но многозначительная – так Вадиму показалось – пауза... Потом мужской голос спокойно и вкрадчиво произнес:

– Здравствуйте, Надежда Алексеевна! Вас старый знакомый беспокоит. Узнали меня?

– Узнала, – с плохо скрываемой злостью ответила Надежда.

– Ну что, наша договоренность остается в силе?

– Остается, но мое требование вы знаете: я хочу говорить с моей дочерью. Только тогда я пойду на ваши условия.

– Ну что же, мы не против этого разговора, тем более что ведете вы себя, по нашим наблюдениям, достойно, и особых претензий к вам нет.

«Не смогли засечь нашу активность», – с удовлетворением отметил Вадим.

– Когда я ее услышу? – взволнованно спросила Надежда.

– Будьте у телефона, вам очень скоро позвонят. Насколько я понял, вы куда-то весьма спешите, и мы не вправе задерживать вас. Единственная и настоятельная просьба – в беседе с дочкой не стоит пытаться выведать, где она находится. До свидания!

Не дожидаясь ответа, трубку положили, и эфир заполнился короткими гудками. Сергей-Мао подскочил к радиостанции, перещелкнул тумблеры и, прижимая микрофон к губам, почти закричал:

– Ратуша, Ратуша, я Маяк, прием! Ну что, засекли их?.. Сколько длился? Сорок четыре секунды? Но хотя бы район определили?.. Теперь уже Химки?.. Прежняя история... Все понял. Ладно, эту версту проехали. Готовьтесь к следующему звонку. Ребята, постарайтесь, очень прошу!

Мао в сердцах с размаху швырнул гарнитуру на стол и выдал длинную, минуты на полторы, весьма замысловатую тираду, которая в вольном переводе звучала несколько короче и скромнее:

– Это не совсем хорошие люди! Несмотря на то, что они не обнаружили за собой контрнаблюдения, все равно страхуются и не дают нам возможности засечь их месторасположение.

– Да успокойся ты, Сергей, – перебил пылающего от гнева друга Вадим. – Ожидал чего-то другого? Они должны были вежливо сообщить: мы на сей момент сидим в доме номер семь, что в Собачьем переулке, спуститесь в подвал, вторая дверь налево, с нетерпением ждем с вами встречи.

– Ничего я не ожидал, – опустив голову, сказал Мао. – Так, не по делу сорвался – наверное, от усталости. И еще сразу мысль в голову пришла, что и разговор Надежды с дочкой эти сволочи не доведут до минуты, чтобы засечь номер.

– Не определим номер, узнаем хотя бы район. Плюс в запасе показания шофера Привалова. И поездка Надежды в это, как его... Ашукино. И еще, ты же слышал, что сказал ей этот «вкрадчивый» по телефону: «Вы спешите, и мы не вправе задерживать вас». Они слушали разговор Надежды с Ларисой Дмитриевной и будут следить за ней. И позвонили, сволочи, когда убедились, что поведение Надежды вполне соответствует их ожиданиям. Да что я тебе рассказываю, ты и сам все прекрасно знаешь и сам планировал это. Ждем звонка от дочки и тогда уже будем или рыдать, или радоваться.

Ожидание не было долгим и мучительным. Шантажисты не менее внимательно, чем Вадим с Мао, следили за часами. Перенос поездки Надежды с девяти сорока на одиннадцать ноль пять – о расписании движения электричек они, конечно, узнали из ее разговора с Ларисой Дмитриевной – их вряд ли устраивал. А время поджимало. Уж ежели у обычно невозмутимого Мао эмоции вырвались на всеобщее обозрение, то у этих ребят охотничий азарт, без всякого сомнения, уже бил через край.

Колонки заработали через семь минут, ровно в восемь часов двадцать минут. Старая схема: короткий хрип, фоновое взвизгивание, гудки вызова – приковали к себе внимание всех, находящихся в квартире. Даже «хакеры» затихли, прекратив стучать по клавиатурам.

– Алло! Алло! Я слушаю! – раздался усиленный динамиками взволнованный возглас Надежды.

– Это Надежда Алексеевна? – Голос звучал более глухо, не как во время первого звонка. И сомнений не было, что это не искажения на линии – говорил другой человек. И отличался не только тембр, но и тон речи был иной – не зловеще-вкрадчивый, а какой-то более добродушный, если можно применить данный термин в их ситуации. – С вами здесь очень хотят побеседовать. Передаю трубку, пока ее у меня из рук не вырвали.

– Мама! Мама! Здравствуй! – Звонкий крик из динамиков едва не оглушил всех в комнате.

– Ириночка, здравствуй! Милая, как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, мама. Здесь так здорово! Я еще никогда в жизни так не отдыхала. Купаюсь в реке, загораю, меня каждый день на катере катают.

– Там не глубоко? Ты не утонешь? За тобой хоть смотрят? Ты не болеешь? Как тебя кормят? – Пулеметная очередь тревожных материнских вопросов высыпалась в эфир.

– Все нормально, мама. Я далеко не заплываю, плаваю только у бережка. И на вахте спасательный круг всегда висит и дядя дежурный сидит. И кормят здесь хорошо. Мне молоко каждый день привозят – дядя Равиль так распорядился... – Голос девочки внезапно стал еле слышен, и в него вплелась неразборчивая мужская речь.

– Ириночка! Ты меня слышишь? Что случилось? Ира, дочка, отзовись!

– Мама! Мне сказали, что пора заканчивать разговор, – голос девочки опять возник в эфире. – До свидания, мамуля.

– До свидания, доченька. Целую. Я люблю тебя. В динамиках раздались короткие гудки, потом наступила тишина.

– Разговор длился пятьдесят три плюс-минус одна секунда, – бесстрастно доложил Доктор, поднимая глаза от наручных часов.

– Это можно было предполагать, – спокойно сказал Мао. – Дождемся доклада «слухачей». Что они хорошего скажут?

Он потянулся к радиостанции, чтобы переключить тумблеры, но сразу убрал руку. Динамики вновь ожили. Телефонный вызов...

– Алло! Я слушаю, – произнесла в трубку Надежда.

– Вы удостоверились, что с вашей дочерью все в порядке? – спросил все тот же первый вкрадчивый голос.

– Да, убедилась, – холодно ответила женщина.

– Ваши требования, Надежда Алексеевна, мы выполнили, ждем того же от вас.

– Как я с вами свяжусь, когда дискета будет у меня? – бесстрастно поинтересовалась Надежда.

– Не беспокойтесь, мы сами отыщемся в нужное время и в нужном месте. Главное, чтобы вы в последний момент не наделали глупостей. Мы очень надеемся, что имеем дело с разумной женщиной и любящей матерью, – закончил разговор на зловещей ноте шантажист и повесил трубку.

– Ну что, господа, начинаем акцию, – сказал Мао и взял трубку спутникового телефона. Выйдя в эфир, он дал команду: – Внимание, для всех участников сигнал «Лавина». Приступаем к работе по намеченному плану. Повторяю: всем сигнал «Лавина». Прием...