в ней все по своему усмотрению.

– Ключи от дачи забыла взять, – невинно пояснила Аля, оглядывая большое помещение, уставленное старинной аптечной мебелью, напоминавшей картотеку. Многие надписи на небольших шкафчиках были на латыни, Аля помнила их наизусть, потому что в детстве иногда проводила здесь время, играя в собственные игры, пока мама занималась своими делами. Salvia officinalis, Alpinia officinarum Hance, Camellia sinensis, Convallaria majalis и сотни других, Аля и сама не могла ответить на вопрос, зачем она все это помнит. Видимо, латынь в ее случае впиталась с молоком матери.

– Возьми у меня в сумке в боковом кармане. – Мама никогда бы не сказала дочери, что ей не до нее, но всем своим видом показывала, что сейчас к разговорам не расположена – у нее были другие дела. Сейчас она была погружена в волшебство.

Аля невольно залюбовалась. Мать действительно можно было принять за ведьму, над которой годы были не властны. Стройная, красивая, сосредоточенная, наполненная светом, присущим людям, которые нашли свое призвание в жизни. Она доставала из многочисленных баночек разные порошки и уверенными жестами смешивала их на весах, строго следя за дозировкой. Момент был идеален.

– Мама, а что может вызвать летаргический сон? – поинтересовалась Аля, продолжая осматривать картотеку.

– Травмы головы, сильный стресс, мутировавшие стафилококки, которые проникают в ткань мозга, – не удивившись вопросу дочери, принялась перечислять Анна.

– А растения могут его вызвать?

– Потенциально могут. Но сон будет не летаргическим, а просто глубоким.

– Таким, что человека можно будет принять за мертвого? – Аля повернулась к матери и попыталась поймать ее взгляд.

– Смотря в каких пропорциях все смешать. Ты сама знаешь, любое лекарство может стать ядом, дело в дозировке.

Аля немного помолчала, обдумывая ответ.

– Мама, расскажи мне все, что ты знаешь про друидов, – достав ключи из маминой сумки, Аля села в старинное зеленое кресло, стоящее в углу.

– Ты же уже спрашивала сегодня утром.

– Мне нужны подробности.

Мать подняла на нее глубокие и бездонные глаза, в полумраке мастерской казавшиеся почти черными, но Аля знала, что это не так. Мамины глаза были синими. Иногда цвета моря перед грозой, иногда цвета утреннего безмятежного неба.

– Зачем тебе подробности? – удивилась Анна.

– А ты можешь просто ответить? – ушла от ответа Аля. – Например, друиды могли кого-нибудь убить?

– Я не знаю таких деталей, Аля, – пожала плечами Анна, возвращаясь к своему занятию. – Кажется, они были жрецами, но приносили ли они жертвы, я не в курсе. Мне кажется, что Александр Македонский написал о них большой труд, так что можешь обратиться к первоисточнику, – она перекинула тяжелые волосы через правое плечо, всем видом давая понять, что разговор окончен.

– Скажи, а омела может вылечить рак? – Аля решила зайти с другой стороны.

– Ей действительно приписывают такие свойства, и в Европе ведутся испытания, – уклончиво ответила Анна, поворачиваясь к одному из ящиков, стоящих за ней, и доставая из него большую пластиковую банку.

– А ты можешь для Ромы сделать из нее лекарство?

– Мне казалось, что ты хочешь, чтобы твой муж жил как можно дольше, – Анна поставила банку на стол перед собой и снова подняла глаза на дочь.

– А что, омела может быть ядом? – Аля подалась немного вперед, не спуская глаз с матери.

– Наоборот, это очень мощное противоядие. Друиды верили, что им можно отменить действие любого яда. Но, как с любым лекарственным растением, с ней стоит быть очень осторожным, потому что противоядие и яд шагают рука об руку.

– Ты с омелой не работаешь? – уточнила Аля.

– Нет, я с омелой не работаю, – покачала головой Анна. – Если у тебя все, то я бы хотела заняться лекарствами. Ты же знаешь, что сегодня четверг, а по четвергам я выдаю людям их заказы.

Мама спокойно смотрела на дочь, давая той понять, что с допросом следует заканчивать.

– А что ты знаешь про добычу нефти и газа? – Аля решила не сдаваться. Нужно было ловить момент, пока мама вообще расположена к разговорами.

– То же, что и все, – усмехнулась Анна, доставая из коробочки какой-то порошок и кладя его на весы. – Их добыча наносит огромный вред окружающей среде, но без них пока что не обойтись. А что? Друиды восстали против нефти и газа? – Она снова подняла глаза на дочь и улыбнулась.

– А такое возможно? – Аля встала, подошла к столику и отодвинула весы от матери, привлекая ее внимание и давая понять, что без ответов на свои вопросы она отсюда не уйдет.

– Насколько я знаю, священным растением для друидов является омела. И раз ты пришла задавать мне вопросы про нее, друидов и нефть с газом, возможно, это как-то взаимосвязано. Лично я не вижу как, но не исключено, что я что-то упускаю. Или ты упускаешь, – мать выразительно посмотрела Але в глаза, и той вдруг стало не по себе от ее взгляда.

– Ты мне сказала утром, что друиды существуют и в наши дни, – протянула она, чувствуя, что сходит с ума.

– Да, это так. Культ действительно возродился и набирает поклонников по всему миру. В смутные времена люди склонны к мистике и поискам ответов в неожиданных местах.

– Как ты думаешь, друиды могут совершать что-то противозаконное в своих целях?

– Все возможно, Аля, – не сводя с дочери взгляда, ответила Анна, и Але вдруг стало страшно. На краткий момент показалось, что мама пытается что-то сказать ей между строк.

– То есть друиды все-таки могут убивать? – медленно повторила свой вопрос Аля. – Например, чтобы спасти свою омелу? И не надо посылать меня к Александру Македонскому, мне кажется, что ты прекрасно знаешь ответ.

Анна выдержала взгляд дочери и паузу. Хорошенько подумав, она ответила:

– Я полагаю, это зависит от того, насколько для них важна омела, – Анна пододвинула весы, отобранные дочерью, к себе, опустила взгляд и продолжила свое занятие.

– Мам, ты сейчас серьезно? Люди могут убивать ради растений? – Аля потрясла головой и попыталась избавиться от морока. Все происходящее, включая друидов-убийц, лично ей казалось настоящим бредом, но то, как мать отвечала на ее вопросы, казалось ей еще более удивительным.

Анна подняла глаза на дочь и уставилась. Лицо ее было серьезным.

– А похоже, что я сейчас шучу, Аля? Если кто-то кого-то убил, чтобы остановить вред, который причиняют экологии, и спасти некие растения, значит, так тому и быть. Или тебе бы хотелось, чтобы в нашем многострадальном городе все стало еще хуже, чем сейчас?

– Мне бы хотелось, чтобы в нашем городе все было по закону, – отрезала дочь.

– А ты когда взятку взяла с того, кто добил твою машину, тоже