— Да нет, нет, — успокоила её Софи. — И не надо за меня беспокоиться — я теперь живу у чародея Хоула, так он…

— У чародея Хоула?! — ужаснулась Фанни. — Злодей, негодяй! Это из-за него ты стала такая? Где он? Я его!!!

Она схватила кружевной зонтик и стала такой воинственной, что Софи пришлось силой усадить её обратно.

Софи не стала думать, что сделает Хоул, если Фанни разбудит его, огрев зонтиком.

— Да нет же! — замотала она головой. — Хоул был ко мне очень добр! — И тут Софи поняла, что это истинная правда. Доброту свою Хоул выказывал странноватыми способами, однако, если принять в расчёт то, как Софи его донимала, он был к ней по-настоящему добр.

— Но ведь говорят, что он ест женщин живьём! воскликнула Фанни, пытаясь встать.

Софи пригнула разбушевавшийся зонтик.

— Нет, нет, не ест, — уговаривала она Фанни. — Как бы объяснить… Он совсем не злой! — При этих словах из очага послышалось шипение — Кальцифер глядел на происходящее с неподдельным интересом. — Не злой! — повторила Софи — и Фанни, и Кальциферу. — За всё время, пока я здесь, он не сотворил ни одного злого заклятья! — И это тоже была правда!

— Придётся мне тебе поверить, — вздохнула Фанни, откидываясь в кресле, — хотя я не сомневаюсь — если он так переменился, это твоя заслуга. У тебя свой подход, Софи. Ты прекращала Мартины истерики, когда я ничего не могла поделать. И я всегда говорила, что если Летти поступает своевольно только в половине случаев, а не во всех это твоя заслуга! Но почему же ты не сказала мне, где ты, ласточка?

Софи поняла, что надо было это сделать. Она заразилась Мартиными представлениями о Фанни, приняла их сразу и безоговорочно, а ведь она, Софи, лучше понимала Фанни. Ей стало стыдно.

Фанни между тем не терпелось поведать Софи о мистере Сашеверелле Смите. Она завела долгий и увлекательный рассказ о том, как повстречала мистера Смита — и недели не прошло с тех пор, как Софи пропала. Она всё говорила и говорила, а Софи смотрела на неё. Старость позволила ей взглянуть на Фанни совсем по-новому. Она видела перед собой молодую хорошенькую женщину, которой было в шляпной лавке так же скучно, как и юной Софи. Но Фанни никуда не могла подеваться и старалась, как могла, — и вела торговлю, и воспитывала трёх девочек, — до самой смерти мистера Хаттера. А тогда она вдруг испугалась, что стала совсем как Софи __ старухой, чья жизнь лишена смысла и даже подобия смысла.

— А когда ты пропала и передать лавку было уже некому, причин не продавать её не осталось, — говорила Фанни, и тут в кладовке раздался топот.

В комнату ворвался Майкл с воплем: «Смотрите, кто пришёл!» За руку он держал Марту.

Марта стала тоньше, волосы у неё посветлели, и вообще она была уже совсем как раньше. Она выпустила Майкла и бросилась к Софи, крича: «Что же ты мне не сказала!» — и стиснула её в объятьях. Потом она обняла Фанни — словно никогда не говорила о ней никаких гадостей.

Но на этом всё не кончилось.

Из кладовки следом за Мартой выбежали Летти и миссис Ферфакс — они вдвоём тащили какую-то огромную корзину, — а за ними появился Персивалъ, настолько полный жизни, что Софи его таким и не видела никогда.

— Мы приехали с попутной повозкой на рассвете, — затараторила миссис Ферфакс, — и привезли… Ну и ну! Это же Фанни! — Она выпустила свою ручку корзины и побежала обнимать Фанни. Летти тоже бросила корзину и побежала обнимать Софи.

Было столько объятий, воплей и хохота, что Софи просто диву давалась, как это Хоул до сих пор не проснулся. Но храп был слышен даже сквозь весь этот гвалт. Сегодня же вечером ухожу, решила Софи. Она так радовалась встречам, что решила пока остаться.

Летти была влюблена в Персиваля по уши. Пока Майкл, оттащив корзину к столу, доставал оттуда холодную курицу, бутылки вина и медовые пудинги, Летти повисла на Персивале с видом собственницы, который не больно-то Софи нравился, и заставила его выложить всё, что он помнит. Персиваль не возражал. Впрочем, Летти была так хороша, что винить его было не в чем.

— Пришёл, понимаешь, и ну превращаться то в человека, то в разных собак, и всё твердил, будто он меня знает, — обернулась Летти к Софи. — Я-то его в первый раз видела, но это не важно. — И она потрепала Персиваля по плечу, словно он всё ещё был псом.

— А принца Джастина ты видела? спросила Софи.

— Конечно, — небрежно ответила Летти. — Только он был инкогнито, в зелёном мундире, но это был точно он. Такой, знаешь, учтивый, даже когда сердился за слабое заклятье поиска. Пришлось мне сделать ему целых два, и оба показали, что кудесник Салиман находится где-то между нами и Маркет-Чиппингом, а это неправда. А пока я их делала, он мне всё время мешал — ехидно называл меня «прелестницей» и спрашивал и кто я такая, и сколько мне лет, и где живёт моя родня… Вот нахал! Я ещё тогда подумала, что чародей Хоул и то лучше!

Все толклись в комнате, ели курицу и потягивали вино. Калъцифер, судя по всему, смутился. Он превратился в зелёные искорки, и никто его даже не замечал. Софи хотела представить ему Летти. Она попыталась выманить его из-под поленьев.

— Это тот самый демон, который владеет частью жизни Хоула? — спросила Летти, с недоверием глядя на зелёные искорки.

Софи повернулась, чтобы заверить Летти, что Кальцифер самый настоящий, и увидела мисс Ангориан. Та стояла у двери с застенчивым и неуверенным видом.

— Ах, извините, пожалуйста, я, кажется, не вовремя, — сказала мисс Ангориан. — Мне хотелось бы поговорить с Хоуэллом…

Софи поднялась, не зная, что делать. Ей было стыдно при мысли о том, как она выставила мисс Ангориан за дверь. Это случилось только и исключительно потому, что Хоул ухаживал за мисс Ангориан, а Софи про это знала. Но разве Софи должна её за это обожать?

Майкл снял с Софи всякую ответственность, встретив мисс Ангориан сияющей улыбкой и приветственным возгласом.

— Хоул прилёг соснуть, — объяснил он. — Проходите, выпейте с нами, пока ждёте его.

— Как мило с вашей стороны, — улыбнулась в ответ мисс Ангориан.

Однако было яснее ясного, что мисс Ангориан вовсе не рада. Она отказалась от вина и нервно бродила по комнате, покусывая куриную ножку. Все в комнате прекрасно знали и любили друг друга, а она была чужой. Да и Фанни ничуть не улучшила общую картину, когда прервала неумолчную беседу с миссис Ферфакс и воскликнула: «Какое необычное платье!»

Марта тоже не лучилась гостеприимством. Увидев, с какой сердечностью Майкл приветствует мисс Ангориан, она сделала всё возможное для того, чтобы Майкл разговаривал только с ней самой или с Софи. А Летти просто не заметила мисс Ангориан — она пошла посидеть на лестнице с Персивалем.

Судя по всему, мисс Ангориан довольно быстро решила, что с неё хватит. Софи увидела, что она стоит у двери и пытается её открыть. Она поспешила к незваной гостье, чувствуя себя страшно виноватой. Ведь чувства мисс Ангориан к Хоулу, наверное, очень сильны, раз она отважилась сюда прийти.