— В чём дело? — холодно спросила Софи, просовывая голову между столбиками перил.

— Встреча регбийного клуба! — с величайшим достоинством отвечал Хоул. — Неужели вы забыли, что я играю за сборную университета, миссис Проныра?

— Странноватые у вас игры, — пробурчала Софи.

— Я великий чародей и невидимое зрю направо и налево, — укорил её Хоул, — и как раз направлялся в постель, а вы мне дорогу загораживаете. Я знаю, как прошлое вернуть и отчего хромает бес…

— Иди ляг, придурок, — сонно промычал Кальцифер. — Ты же пьян в стельку.

— Кто, я? — оскорбился Хоул. — Заверяю вас, друзья мои, я тре… тёр… тверез как стёклышко! — И он поднялся и побрёл наверх, держась за перила, словно боялся, что стоит их отпустить — и они куда-нибудь денутся. Дверь спальни ловко увернулась от него. — Какое гнусное коварство! — заметил чародей, натыкаясь на стену. — Спасением мне станет моё сиятельное бесчестье и леденящая душу злобность… — Он ещё несколько раз наткнулся на стену — в разных местах, — а потом наконец обнаружил дверь спальни и вломился в неё. Софи было слышно, как он там падает на пол, жалуясь, что кровать постоянно отпрыгивает в сторону.

— Просто ужас что такое! — сказала Софи и приняла решение немедленно уходить. К несчастью, от грохота проснулись Майкл и Персиваль, который устроился на ночлег на полу в комнате Майкла. Майкл спустился вниз и заявил, что совсем не хочет спать и что можно пойти и по холодку набрать цветов для гирлянд к празднику. Софи была не против в последний разок сходить за цветами. Снаружи висел тёплый молочный туман, напоённый запахами, и сквозь него проглядывали приглушённые цветные пятна. Софи заковыляла по траве, пробуя мокрую почву тростью и прислушиваясь к щебету и писку тысяч певчих птиц. Ей было жалко лишаться всего этого. Она погладила влажную атласную лилию и повертела в пальцах колкий лиловый цветочек с длинными пушистыми тычинками. Оглянулась на высокий чёрный замок, рассекающий туман у неё за спиной. Горько вздохнула.

— Он здесь всё здорово улучшил, — подал голос Персиваль, сгружая в летучее корыто Майкла охапку мальв.

— Кто? — спросил Майкл.

— Хоул, — ответил Персиваль. — Сначала тут были только кусты, и то довольно мелкие.

— Так вы вспомнили, что бывали тут раньше? — обрадовался Майкл. Судя по всему, мысль о том, что Персиваль на самом деле принц Джастин, не давала ему покоя.

— Кажется, я был здесь с Ведьмой, — неуверенно проговорил Персиваль.

Они притащили в лавку целых два корыта цветов. Софи заметила, что, когда они вернулись во второй раз, Майкл несколько раз провернул ручку над дверью. Должно быть, это для того, чтобы не пустить сюда Ведьму. Потом, само собой, надо было наделать гирлянд для праздника Середины лета. Это заняло кучу времени. Сначала Софи хотела бросить работу на Майкла с Персивалем, только Майкл очень уж увлёкся заковыристыми вопросами, а Персиваль плёл гирлянды страшно медленно. Софи понимала, почему Майкл так разволновался. Вид у Персиваля действительно был странный — словно бы он ждал чего-то с минуты на минуту. Софи даже задумалась, не находится ли он до сих пор под властью Ведьмы. Так что Софи пришлось плести гирлянды самой. Она отбросила все и всяческие мысли о том, что можно бы остаться и помочь Хоулу обороняться от Ведьмы. Чародей Хоул, которому по силам было сплести все гирлянды одним мановением руки, храпел так громко, что Софи было его слышно даже в лавке.

Гирлянды пришлось плести очень долго, и не успели они всё доделать, как пора было уже и открывать лавку. Майкл принёс им хлеба с мёдом, и они на ходу перекусывали, отражая натиск первых покупателей. И хотя день Середины лета, как это в обычае у праздников, в Маркет-Чиппинге выдался пасмурным и прохладным, полгорода, вырядившись в лучшие платья, нагрянуло в лавку покупать гирлянды и цветы. Как всегда, улицу заполонила толпа. Покупателей было так много, что Софи улизнула на лестницу и в кладовку лишь далеко за полдень. Неплохая выручка, думала она, увязывая в узелок свои старые одёжки и кое-какую еду на дорогу. Этак Майклов запас в очаге вырастет вдесятеро.

— Что, пришла поболтать? — оживился Кальцифер.

— Сейчас, погоди, — буркнула Софи, направляясь к выходу с узелком за спиной. Ей не хотелось выслушивать от Кальцифера нотации по поводу договора. Она протянула руку к креслу, чтобы взять свою трость, и тут в дверь постучали. Софи застыла с вытянутой рукой, вопросительно глядя на Кальцифера.

— Дверь особняка, — ответил демон. — Плоть и кровь, совершенно безвредно.

Стук раздался снова. Вот так всегда, стоит собраться уходить, подумала Софи. Она повернула ручку вниз оранжевым и открыла дверь.

На аллее сразу за статуями стояла карета, запряжённая парой лоснящихся лошадей. Софи разглядела её за широкой спиной могучего лакея, производившего весь этот шум.

— Миссис Сашеверелл Смит с визитом к новым хозяевам! — провозгласил лакей.

Как некстати, рассердилась Софи. А всё Хоул со своими новыми занавесками и гладенькой штукатуркой!

— Нас нет до… — начала было она. Но тут миссис Сашеверелл Смит отодвинула лакея в сторону и взбежала на крыльцо.

— Подождите в карете, Теобальд, — велела она лакею, складывая кружевной зонтик и проплывая мимо Софи.

Это была Фанни — Фанни, богатая и процветающая, в кремовом шёлковом платье. На ней была кремовая шёлковая шляпа с розами, которую Софи прекрасно помнила. Она помнила и то, как приговаривала, украшая шляпу: «Вы выйдете замуж за настоящего богача!» Судя по виду Фанни, именно это и произошло.

— Ах! — огляделась Фанни. — Должно быть, я ошиблась! Это ведь людская!

— Э… ммм… видите ли, сударыня, хозяева ещё не переехали… — промямлила Софи, представив себе, что будет с Фанни, если она узнает, что их старая лавка прямо за кладовкой.

Фанни обернулась, увидела Софи и изменилась в лице.

— Софи! — воскликнула она. — Детка, детка, что с тобой сталось?! Тебе на вид лет девяносто! Ты болела, да? — И тут, к величайшему изумлению Софи, Фанни отбросила в сторону широкополую шляпу, кружевной зонтик и все изысканные манеры и с плачем прижала Софи к груди. — Я не знала, что и думать! — всхлипывала она. — Побежала к Марте, послала к Летти, и они тоже не знали! Вот глупышки, они поменялись местами, ты слышала? А про тебя никто ничегошеньки не знал! Я даже назначила вознаграждение… А ты, оказывается, здесь в простых служанках, а могла бы жить в роскоши в нашей с мистером Смитом усадьбе!

Софи обнаружила, что тоже плачет. Она отшвырнула узелок и усадила Фанни в кресло. Придвинув табурет, она села рядом с Фанни и взяла её за руку. Теперь они обе и смеялись, и плакали. Они были так рады снова увидеться!

— Долгая история, — ответила Софи, когда Фанни в шестой раз спросила её, что же с ней стряслось. — Когда я взглянула в зеркало и увидела, во что превратилась, у меня в голове всё перемешалось, вот я и ушла…

— Ты переработала! — покаянно закивала Фанни. — Как я себя корила!