Через минуту он остановил машину, немного не доехав до одичавшего сада, и выскочил наружу, на ходу прокричав спутнице:

– Что бы ни случилось, не двигайтесь с этого места! Слышите?

Ни в одном окне света не было, распахнутая настежь дверь хлопала на ветру, свидетельствуя о том, что дом покидали в спешке. Альдо со страхом догадывался о причине. Но он не колебался ни секунды: быстро перекрестился и вбежал в дом.

В уши ему ударило тиканье часового механизма, многократно усиленное тревогой.

– Эльза! – позвал он. – Эльза! Вы здесь?

В отпет послышался слабый стон. Ориентируясь на него, Альдо стал пробираться в темноте – электричества не было, – пока не споткнулся, едва не упав, обо что-то мягкое. Он нашел то, что искал. Солманский и его шайка, только что убившие Голоцени, обрекли невинную жертву на ужасную смерть.

– Не бойтесь! Я пришел за вами...

Он нащупал длинный сверток из одеял, обвязанный веревками так туго, что у лежавшей внутри Эльзы не было ни малейшей возможности не только встать, ко даже подползти к двери. И Альдо схватился было за нож, но тиканье напомнило ему о страшной перспективе, и он передумал, боясь, что потеряет слишком много времени. Он поволок сверток к двери и, сделав изрядное усилие, оторвал от пола – Эльза была высокого роста и весила немало – и взвалил себе на спину, сразу согнувшись под его тяжестью. Еще два шага, и князь выбрался наружу. На мгновение ему показалось, что дальше он идти не сможет: сердце отчаянно колотилось, он задыхался, а время между тем неумолимо иссякало. Ухватившись за ветки живой изгороди, Морозини немного отдышался, сделал один или два глубоких вдоха и бросился вперед, не разбирая дороги и думая только о том, как бы поскорее оказаться на безопасном расстоянии от обреченного дома и добраться до машины, до которой, как ему казалось в эту минуту, было страшно далеко.

Мелькнула предательская мысль, что все усилия бесполезны, но тут он заметил большой валун, до которого было всего-то метров двадцать. Достаточно добраться до него, это вполне надежное укрытие, и можно будет развязать несчастную, которая, верно, уже близка к смерти от удушья. Альдо почувствовал мгновенный прилив сил, напряг все мускулы, стиснув зубы, рванулся вперед, вскарабкался по невысокому склону, поскользнулся на мокрой траве, ухватился за какой-то кустик, подтянулся, сделал последнее усилие и рухнул на землю по ту сторону валуна вместе со своей спутницей, подумав, что та, верно, потеряла сознание, поскольку за все время их трудного пути через сад не подавала никаких признаков жизни.

Первым делом надо было высвободить ее из шерстяного кокона. Князь достал нож, чтобы приняться разрезать веревки... и в эту самую минуту тишину ночи расколол мощный взрыв. Альдо инстинктивно бросился закрыть женщину своим телом. Небо запылало, стало красным, словно на закате, предвещающем ветреный день. Морозини, вытянув шею, выглянул из-за камня: дома больше не было. На его месте пылал огромный костер, словно вырвавшийся из глубин озера. Искры рассыпались до небес.

До ушей князя донесся голос, испуганно и жалобно звавший его. Графиня, по-видимому, была уверена, что они погибли.

– Мы целы! – крикнул он. – Не бойтесь! Я сейчас приведу ее к вам...

* * *

Наконец ему удалось высвободить голову Эльзы, и под пальцами Альдо заскользили длинные шелковистые пряди. В отблесках пожара он разглядел тонкие, нежные черты спасенной им женщины. На вид ей было около сорока. Она была очень красива и действительно поражала сходством с покойной императрицей Елизаветой, и в ту же минуту князь понял, почему Эльза не показывается без вуали: ее прелестное лицо было нетронутым только с одной стороны. На другой через всю щеку, от угла губ до виска, шел длинный шрам. Альдо вспомнил, что сегодня бедняжка не в первый раз избегла смерти от пожара.

Внезапно веки спасенной дрогнули, она открыла глаза – словно два темных озера сверкнули вспыхнувшей радостью.

– Франц! – прошептала она. – Наконец-то вы пришли!.. Я всегда знала, что еще увижу вас...

Она протянула к нему руки, пытаясь приподняться, но на это ушел весь жалкий остаток ее сил, и несчастная снова лишилась чувств.

– Ну вот, – проворчал Альдо. – Только этого еще не хватало!

К счастью, его минутная слабость прошла. К князю вернулись силы, и, поскольку надо было поторапливаться, он снова взвалил на плечо свою ношу и вышел на дорогу. Навстречу ему уже бежала госпожа фон Адлерштейн.

– Она с вами? Слава тебе, господи! Но как вы страшно рисковали, дорогое мое дитя!

– Мы спаслись вашими молитвами, графиня! А теперь вы очень бы мне помогли, если бы открыли дверцу машины. Никогда бы не поверил, что романтическая героиня может оказаться такой тяжелой!

Старая дама поспешила исполнить его просьбу, на ходу обеспокоенно спрашивая:

– Она не очень пострадала? Как вам кажется, она хорошо себя чувствует?

Как я успел заметить, настолько хорошо, насколько это вообще возможно, – вздохнул Альдо, укладывая бесчувственную женщину на заднее сиденье. – По крайней мере, физически. Я больше опасаюсь за ее рассудок.

– Почему?

– Она назвала меня Францем... Я похож к. этого мифического Рудигера?

Удивленная графиня повнимательнее взглянула на своего спутника:

– Он и правда был такой же высокий и темноволосый, как вы, но, кроме этого, никакого особенного сходства я не заметила. К тому же он носил усы... Нет, вы совсем на него не похожи. И уж конечно, он был менее привлекателен, чем вы.

– Вы очень любезны, но об этом мы, с вашего позволения, поговорим позже. Нужно поскорее отвезти ее к вам в замок...

– И сообщить в полицию. Одному богу известно, как эти люди воспримут такое запоздалое сообщение!

Морозини помог графине занять переднее сиденье, заботливо расправил складки ее длинного платья, но ответил не сразу. Только сев за руль, он сказал:

– Полагаю, господин из Зальцбурга уже должен быть в курсе дела. Хотя бы частично.

Графиня немедленно выразила свое возмущение:

– Вы осмелились это сделать? Чистое безумие...

– Нет. Это была мера предосторожности, которую разумнее было принять и которая, я надеюсь, поможет арестовать шайку убийц.

– Как вы это сделали?

– Очень просто! Когда господин из Зальцбурга...

– Его фамилия Шиндлер!

– Очень может быть. Так вот, покидая Рудольфскроне после встречи с Лизой, он натолкнулся на Адальбера... Не волнуйтесь, этот Шиндлер намного умнее, чем кажется на первый взгляд. К тому времени он уже догадался, что вас шантажируют. Его роль в операции сводилась к тому, чтобы перекрыть дорогу на Зальцбург, а Фриц с Адальбером занялись дорогой, ведущей в Ишль. Естественно, Видаль-Пеликорн ни словом не обмолвился об участии во всем этом графа Голоцени. Теперь он мертв, и его память останется незапятнанной.