Полковник Мурашко был не только опытным штабистом. Кадровый военный, он провел достаточно времени на передовой. Поэтому понимал: два вчерашних фронтовых разведчика с навыками диверсионной работы в тылу врага имеют прямое отношение к успеху задуманной тайной «операции прикрытия». Жукову об этом полковник, естественно, докладывать не собирался. Хотя бы потому, что маршала фамилии интересовали в последнюю очередь. Ему достаточно знать, что майор Гонта приложил к выполнению личной просьбы маршала максимум усилий. И получил нужный результат.

А вот дальше в разговоре наступил деликатный момент. Об аресте самого начальника милиции по приказу начальника УМГБ подполковника Коваля стало известно лишь без малого два часа назад. Мурашко даже посчитал звонок от Жукова неким знаком свыше: Игорь Сергеевич думал, что можно сделать уже для Гонты. Пока что ограничился докладом по инстанции. И когда маршал, выслушав его, вдруг без всякого перехода спросил:

– Так что с тем майором там? – Мурашко догадался: Жукова все-таки проинформировали.

– Под арестом, товарищ маршал.

– Причина?

– Пока не выяснили, Георгий Константинович. Вы же знаете, сотрудники государственной безопасности руководствуются в своих действиях не всегда объяснимыми доводами. Прикажете навести справки?

– Нет.

Быстрый ответ загнал Мурашко в тупик. Видимо, на том конце провода Жуков это почувствовал, отрезал:

– Мы с тобой, полковник, не можем сейчас знать, какие претензии у МГБ к Гонте. Возможно, майор давно мозолит госбезопасности глаза. И у них там, на месте, накопились к майору вопросы, которые никак нас и наших историй не касаются. А мы и не обязаны влезать в дела каждого управления МГБ! – Короткая пауза. – Армия подчинена совершенно другому ведомству. Перед ней иные задачи, полковник. Мы стоим на страже мира и спокойствия, бережем страну от внешних врагов. Они, кстати, очень скоро могут поднять голову. Не всем нравится, что Советский Союз сломал хребет фашизму. Ведомство Меркулова[34]пускай занимается своим делом – выявляет внутренних врагов. Вот справедливое распределение обязанностей.

– Но, товарищ маршал…

– Что?

– Майор Гонта успешно выполнил ваше… наше поручение. Оно было непростым и деликатным. Мне кажется, мы должны хотя бы выяснить причину ареста. И, если есть необходимость, принять посильное участие в его судьбе.

– Никому ты ничего не должен, полковник! – Фраза прозвучала как приказ. – Повторяю: если Гонта ни в чем не виноват и арестован по ошибке, разберутся и отпустят. Найдут вину и докажут – понесет наказание по закону. Да, имей в виду – интерес, проявленный из штаба Киевского военного округа к делу обычного офицера милиции, будет выглядеть подозрительно. В МГБ сидят далеко не дураки. Мы с тобой, Игорь Сергеевич, понимаем, для чего они умыкнули мои вагоны. И чего добивались, начав искать похищенные трофеи. Мы также знаем, какую роль сыграл в заметании следов этот Гонта. Я лично благодарен ему. При случае, если все для него обойдется, отмечу, как смогу. Наш с ним разговор в вашем присутствии происходил, товарищ полковник. Что из этого следует – сам понимаешь или объяснить?

– Никак нет, товарищ маршал.

– Это как: не понимаешь – или не объяснять?

– Ясно все, Георгий Константинович. Прояви мы настойчивый интерес к делу Гонты, его тут же свяжут с вами.

– Все верно. Главное у нас выполнено. Готовь дырку для награды. Мне тут товарищи подняли твое личное дело. Засиделся в штабе. Над повышением думай. А заслуги, за которые наградить, у любого честного офицера всегда найдутся. Услышал?

– Так точно, – ответил Мурашко и тут же добавил: – Служу Советскому Союзу!

– Молодец. Да, вот еще… Об этом деле я больше слышать не хочу. Ясно?

– Так точно, – повторил полковник, стараясь говорить ровно.

Теперь, положив трубку и сидя в полной тишине, Игорь Сергеевич Мурашко пытался собраться с мыслями, находя оправдание не словам Жукова, а своим дальнейшим действиям.

По большому счету, маршал не просто беседовал – он приказывал. Да, в глубине души Мурашко отдавал себе отчет: он, как и другие офицеры округа статусом повыше, оказался втянутым в решение вопросов, касавшихся Жукова лично. Однако, если мыслить стратегически, вражда между ним и Берией только по верхам имела сугубо личную природу. Попытка опорочить имя маршала Победы впрямь могла ударить по всей стране, фактически пошатнув, если не выбив фундамент победы из-под ног людей. Которые в подавляющем большинстве своем связывали ее не столько с мудростью товарища Сталина, сколько с полководческим искусством Жукова.

Вывод напрашивался однозначный. Уберечь маршала от попытки очернительства, сохранить для людей веру в то, что каждый из них – победитель. Когда страна поднимается после разрухи, такая вера очень важна.

Конечно, Гонта может назвать на допросе фамилию Мурашко. Или же попробовать привлечь к этой непонятной истории руководство Киевского военного округа. Мурашко после знакомства с майором стал относиться к нему с уважением, даже симпатией. Только любое намерение хоть как-то помочь перечеркивал приказ Жукова.

Полковник Игорь Сергеевич Мурашко был человеком военным. Для него нарушить приказ означало совершить преступление.

Вряд ли он скоро забудет о Гонте.

Но Жуков прав. Майор мог влипнуть в какую-то историю, никак не связанную с военными трофеями. Раз так, пускай МГБ разбирается на месте. Мурашко не сомневался в том, что Гонта будет молчать о встрече с ним и контакте с маршалом. Он не такой наивный, чтобы не просчитать ситуацию. Учитывая ее деликатность, в штабе округа просто открестятся от начальника бахмачской милиции. Гонта обязан это понять, если уже не понял.

Полковник Мурашко вступил в партию на первом курсе военного училища. Заявление писал по убеждению. Искренне верил в коммунистические идеалы и, среди прочего, считал религию дурманом для народа. Однако сейчас, наедине с собой, почему-то не стыдясь подобных мыслей, он попросил Бога помочь Гонте в его тяжелую минуту.

Ведь больше помощи тому ждать, выходит, неоткуда.

…Об этом не знал и не мог знать Дмитрий Гонта. В то самое время, когда военные приняли решение от него отказаться и даже по возможности забыть, майора отливали водой, чтобы продолжить допрос и пытку…

Черниговская область, Бахмач

– Он ни в чем не виноват. Разберутся. Они ведь тоже свою работу должны знать.