—Губернатор дель Ромберг иеёкапитаны непростят вам шоковую пушку наострове,— парировал я.— Тынадоел мне. Считаю дотрёх! Два! Т…

—Стой! Ясогласен! Мыуйдём изаплатим!

—Иизвинитесь!

—Иизвинимся!

—Тогда приказывай своим извиняться ивалить. Тыпойдёшь последним. Иневздумай спорить, старпом. Ядаю тебе слово будущего капитана, яотпущу твою тушку без лишних отверстий вней. Если всё пойдёт гладко. Нуикак только принесут деньги.

* * *

Через несколько дней ярешил насладиться видом заката спобережья инаправился клюбимому утёсу, площадка навершине которого была огорожена периллами.

Загод обэтом месте узнало немало народу, издесь теперь всегда околачивались парочки икомпании.

—Привет, Тео!

—Курсант Лаграндж!

—Круто покутили!

—Отличная заварушка была!

Яздоровался сребятами, мывспоминали выходные…

Отморозки капитана Робертса заплатили обещанную сумму. Ужнезнаю изличных запасов Хокинса или собрали скоманды… Давобщем-то, иплевать. Главное, нам было начто отметить победу. Аостатки разделили между теми, кому после драки необходимо было обновлять форму.

Всё по-честному. Весело ибез обмана. Ещё икорвет капитана Робертса «Чёрный гром» покинул воды Буна.

Красота!

Все веселились— среди ребят наутёсе язаметил только одно грустное лицо.

Алексей Савельев стоял всамой дальней точке утёса изадумчиво смотрел вдаль.

—Что? Думаешь окакой-нибудь ерунде? Вдухе: «Как хорошо, чтобы были уменя крылья… улетел быяищебетал бывсю жизнь?»— подойдя кпарню, яхлопнул его поспине.

—Ха! Было бынеплохо…— кисло улыбнулся Лёша.— Но, знаешь, яуже почти морской офицер. Ходить посумеречным волнам мне хочется больше, нежели летать.

—Нопощебетать-то можно?

—Отчего бынепощебетать?

—Ну? Ачего грустный? Суп поел невкусный?

—Даесли бы…— поморщился он.— Письмо пришло ототца. Говорит, корабль княжича Дмитрия пропал. Яего сдетства знаю… Онмой троюродный брат! Аведь это его первое плавание… Посвящение встаром стиле, так сказать…

—Тоесть накорабле даже герба княжества небыло?— сообразил я.

—Нуда…— вздохнул Савельев.— Хотя отморских охотников герб бынепомог.

—Аотпиратов— очень даже.

—Датам фрегат,— махнул онрукой.— Пусть старенький, нохороший, крепкий… Сосмешным названием «Баба Яга»— там гальюнная фигура неочень получилась— кривая икурносая, нопеределывать нестали. Ах,— махнул онрукой,— янеотом… Кто кроме морских охотников, просто так нафрегат будет рыпаться?

Его взгляд стал серьёзным.

Япожал плечами иответил:

—Далюбой мерзавец накорабле. Фрегат ведь может ипосле шторма быть… например.

—Ноэто…- замялся Савельев.

—Маловероятно,— нестал спорить я.

—Да!— быстро согласился он.— Сейчас «Бабу Ягу» ищут все, кто только может. Как закончу Академию, сразу присоединюсь котцу наего корабле.

Мыпоболтали сЛёшей ещё минут десять, азатем онрешил вернуться вобщежитие сословами «выспаться нужно перед регатой, чтобы тебя победить».

* * *

Нарегате Лёша Савельев занял второе место.

Амы— первое.

Самое забавное, что вмоей команде были нетолько я, Шон иМарси, ноиБерг. Едва линевпоследний момент Академия заявила, что сэтого года небудет допускать одиночек доучастия врегате.

Вот так всё постепенно меняется. Когда-то водиночку выиграть регату считалось верхом крутости.

Помню, мысБари как раз наспор решили отказаться отучастия вкомандах. Иумудрились занять два первых места нанаших баркасах…

Вобщем, наследующей неделе унас два последних экзамена, апока…

Явернулся вдом Лагранджа.

—Сынок! Ятак горжусь тобой! Даже регату выиграл! Молодец!!! Слышишь, внучок Джу, твой папуля— самый лучший курсант этого года!

Наклонившись ккарликовому барану, Лаграндж супоением потрепал его заобе щёки.

—Микхю!— довольно прокряхтел мой питомец.

—Да, датытоже большой молодец!— принялся его нахваливать Лаграндж.— Хорошо кушаешь? Папуля незабывает тебя кормить?

Пока Лаграндж развлекал себя общением с«внуком», япереоделся вдомашнее ипривёл себя впорядок. Потом последовал семейный обед втроём— Джу выделили отдельный стул, затем прогулка посаду…

—Смотри как обильно цветут!— хвастался пылающими пионами Лаграндж.— Аведь они считаются очень-очень прихотливыми! Нотвой отец, сынок, способен справиться слюбыми сложностями! Азнаешь, вчём главный секрет? Ну? Знаешь?

—Вчём же?— сулыбкой спросил я.

—Влюбви,— одухотворённо проговорил Лаграндж, подняв кнебу указательный палец. Азатем быстро добавил:— Нуиудобрение ясамое дорогое использую.

—Ачто, одной любви недостаточно вкачестве удобрения?— хмыкнул я.

Лаграндж воззрился наменя, будто быядите неразумное.

—Эх, сынок,— вздохнул он.— Знаешь, доброе слово итысяча шиллингов поддержат нуждающегося лучше, чем просто доброе слово.

Слева послышались шаги. Повернув голову, яувидел черноволосого воспитанника отца втёмной одежде ичёрной шляпе спером.

—О, Эндрю, привет! Посмотри-посмотри! Упионов новые цветы появились!

Эндрю намиг закатил глаза. Ему явно невпервый раз приходится выслушивать дифирамбы богатому цветению сада.

Парень присоединился кнашей прогулке, ичерез несколько минут мыосели возле пруда. Почти год прошёл, как япереродился. Заэто время уток впруду стало больше— появились новые, редкие пары. Хотя Лаграндж утверждает, что никого специально сюда непривозил, что «птицы умные! Они сами знаю, где имбудет лучше, вот илетят сюда».

—Совсем скоро тыотправишься вплавание, верно?— нарушил наше блаженное молчание Эндрю.

—Да,— ответил яиусмехнулся.— Слышу, тыуже ничуть несомневаешься вмоём успехе.

—Яникогда внём несомневался. Почти. Тыупёртый. Правда, самодовольный ипорой дурной. Из-за тебя угосподина Лагранджа седых волос добавилось.

—Эндрю!!!— ошарашенно повернулся кнему отец.— Как можно! Ненаговаривайте наменя, молодой человек!

—Прошу прощения, господин,— легко ответил ониснова повернулся вмою сторону.— Ното, что тырискуешь илезешь нарожон— нидля кого несекрет. Одна эта история смордоворотами Робертса чего стоит,— парень брезгливо поморщился.

—Тывкурсе?— хмыкнул я.

—Шила вмешке неутаишь, сынок,— меланхолично ответил Лаграндж, наблюдая затем, как Джу ссерьёзным видом нюхает голову сидящей наберегу утки.

—Кря!— рявкнула утка, попытавшись ущипнуть барана.