И расходились – дальше, дальше, вон уж и не видно никого за горизонтом…

А все равно болит. Это чисто по-человечески, то есть по-идиотски: ощущать боль, которой нет.

Пастух мучительно хотел бы встретить брата, так ведь именно что мучительно: он боялся этой встречи. Но она, встреча, становилась все более и более эфемерной, поэтому и желание ее, и страх перед ней стирались, блекли, истаивали…

А Мальчик рядом был.

Хороший вроде бы Мальчик. Пусть и странный какой-то, но все ж – вот он, живой и теплый.

Кукурузу грызет.

Яблоко – на десерт…

Они въехали в Город-Отца со стороны Большого Притока Великой Реки, через мост перевалили, покатили по улице Космонавта, и тут Мальчик полюбопытствовал:

– А вокзал-то в этом мегаполисе имеется?

Пастух знал, что имеется. Не же-дэ вокзал в полном смысле этого термина, а скорее станция кучкования электричек. Плюс там же – автовокзал. Но вопрос Мальчика был недурен. Вызывал конструктивные размышления. Итак. Те, кто приезжает в Город на электричке – из Столицы, например, – вряд ли останутся ночевать в Городе. Проще вернуться в ту же Столицу. Полтораста от кольцевой километров по достойной шоссейке – не расстояние по нынешним меркам.

А если кто из других городов?..

Ну, хрен их знает…

Можно, конечно, смотаться к станции, но вряд ли местные тетки станут караулить там квартиросъемщиков, не тот клиент. А что ж делать? Гостиниц в Городе – штуки четыре, одна другой печальнее, но не в этом суть, а в том, что принцип «не светиться», несомый по жизни Пастухом, любую казенную – раз и многолюдную – два ночлежку исключал из выбора напрочь. Там – люди. Глаза, уши, рты, будь они неладны…

– А чем мы, собственно, рискуем? – вдруг встрял Мальчик. – Ну, час потеряем, и что с того? А если там, на станции, нет теток персонально, то уж какие-нибудь предложения на столбах висят наверняка. От тех же теток. Предложений должно быть больше, чем спроса.

– А и то верно, – согласился Пастух.

И поехали они по улице Вождя Революции до пункта Город-1. Так он назывался. Прямо по-военному. И приехали. И теток не обнаружили. А объявы имели места. Типа: «Здаецца аднушка за нибольшую цену. От недели до трех месяцев». И тому подобные. Пастуху понравилось наиболее лаконичное и с непонятным бонусом: «Квартира-шик! Задаром! Больница рядом. Бугай». И номер телефона.

– Как тебе? – спросил у Мальчика.

– Да здесь все – один хрен. Этот Бугай хоть с юмором. Если это юмор… Звони.

Бугай приболел, сообщил женский голос, но он же, голос, уверил, что в объявлении – чистая правда. Договорились встретиться через сорок минут по адресу, продиктованному этим голосом.

Город-Отца невелик, но тесен в смысле пробок. За сорок минут еле успели. У подъезда, похожего более на вход в разбомбленное бомбоубежище, стояла толстая молодуха в платке, повязанном по глаза.

– Смотреть будете? – с ходу спросила она. И сама ответила: – А чего смотреть? Хата как хата. Койка большая, вдвоем с малым поместитесь. Удобства есть, только слив в унитазе не работает. Там бидончик стоит. А в кране водичка. Холодная, правда.

– Да сойдет, – сказал Мальчик. – Если что, так больница рядом. Верно?

– Дело говоришь, – согласилась молодуха. – Скока жить станете?

– Пока не надоест, – уклончиво ответил Пастух. – Типа месяц.

– Тогда тыщу с вас. Предоплата.

– В какой валюте?

– В конвертируемой.

Слово произнесла без запинки. Выучила.

Пастух последнею теткину реплику всерьез не принял, выдал ей тыщу в неконвертируемых отечественных ассигнациях, на чем и расстались. Возражений не было.

– Будете уезжать, ключ в первую квартиру сдайте. Там бабка живет. Глухая, но надежная… – И пошла прочь, жопой виляя. Было чем.

– Во баба! – восхищенно сказал Мальчик. – Она не только коня, она танк остановит. И ограбит. Как тебе, а?

Пастуху было никак. Он таких молодух в разных своих войнах повидал, все они танк могли остановить, но – по пьяни. А по-трезвому не могли: голова болела. Она эту тыщу за три максимум дня со своим приболевшим Бугаем пропьет и за следующим траншем они к поселенцам вдвоем и придут. Пусть их!

Но хотелось бы, чтоб не застали жильцов. Три дня – большой срок.

– А почему она документы не посмотрела? – Мальчик полюбопытствовал.

– Потому что дура и пьянь, – толково ответил Пастух.

Это был правильный ответ.

– А другие умные и трезвые?

– Не проверял. Но документ им показывал…

Квартира оказалась – ужас!

Мальчик уточнил: не ужас, а ужас-ужас-ужас.

Стандартная однушка в стандартной пятиэтажке имени Вождя-Кукурузника. Обои содраны, а те, что недосодраны, висят клочьями. Стол в комнате – на трех ногах, а угол стола, который без ноги, опирался на подоконник. Подоконник оказался высоковат, поэтому крышка стола была наклонной. Никаких тебе штор-портьер: голое окно. Обещанная койка оказалась и впрямь большой, на ней лежали два полосатых матраца с сомнительного происхождения пятнами и – все. Белья не было. Шкаф – пустой. В кухне – стол и табуретка.

Легендарные спартанцы здесь бы не выжили.

– Жалко тыщу, – сказал Мальчик.

– Деньги – тлен, – сказал Пастух, доставая из сумки ноутбук. – Но чего-то мы под финал недодумали. Однако – прорвемся. Десант не сдается. Я, конечно, ко всему привык, но хотелось бы выспаться по-людски. Право имеем…

Машина осталась внизу, а в ней – все. И это все оставлять без присмотра было чревато.

– Пойди-ка ты, пацан, покарауль нашу машинку. Что-то не верю я в закон и правопорядок на данной территории. А там у нас все хозяйство в багажнике…

Он влез в базу, а Мальчик пошел караулить хозяйство.

Спросил походя:

– Если что, стрелять?

– Если что, орать в голос, я успею… – уточнил Пастух.

Последним – пятым – клиентом Пастуха оказалась женщина.

Он не стал наспех смотреть, что на нее в досье имеется, для этого чтения впереди предстояла ночь, а просто глянул – кто она в этом Городе, чем дышит и где обитает. Это быстро.

Уже через пять минут Пастух знал, что женщина – молода, всего тридцати лет от роду, служит старшим научным сотрудником в Институте и, по совместительству, является финансовым директором в некоем «ООО». И тот и другое расположены в семидесяти примерно километрах от Города-Отца, в знаменитом Наукограде, то есть совсем близко к Столице.

Имеет казенную двухкомнатную квартиру в Городе, но там не живет, имеет трехкомнатную – в Столице, а еще и домик в дачном поселке в двух буквально шагах от границы Наукограда, где, собственно, и обитает постоянно.