– Я уже договорился с одним из нашего двора, ключи от «ракушки» взял. Он сдал недорого…

– Все ты продумал, – усмехнулся Серега, – только главного не сделал! Тебе же сказали купить машину по доверенности! Ладно, давай сделаем так. Ты особо не свети, никому не говори, что машина на тебя оформлена, понял? Владимиру Николаевичу отчитаешься, скажешь, сколько чего, но об этом не говори.

– А если спросит?

– Ну, если спросит – придумай что-нибудь, это твои проблемы! – раздраженно буркнул Серега.

Тогда Игорь не понимал, в какую историю вляпался… Эта покупка сыграет с ним злую шутку. Но это случится чуть позже…

Уже три дня Игорь находился на «сборке». Жизнь в следственном изоляторе текла монотонно и однообразно: подъем, проверка, туалет, завтрак, после завтрака – прогулка, обед, потом личное время, затем ужин и отбой.

Телевизора в камере не было, потому целый день травили разговоры и молча ходили вдоль стен.

Игорь пытался играть с некоторыми сокамерниками в «морской бой» или в самодельные шашки.

Как-то ближе к обеду дверь открылась, и конвоир выкрикнул фамилию Игоря. Он встал.

– Куда меня? – спросил он у конвоира.

– На допрос.

Выведя Игоря в коридор, конвоир закрыл дверь камеры на ключ, потом задвинул тяжелый засов.

– Пошли! – скомандовал он.

Они пошли прямо по коридору, потом вышли на лестничную площадку и поднялись двумя этажами выше. Наконец они оказались в узком коридоре с обычными дверями. Скорее всего, это были следственные кабинеты. Приоткрыв одну дверь, конвоир сказал:

– Веревкина доставил. К вам?

– Да, к нам, – услышал Игорь знакомые голоса.

Войдя в кабинет, Игорь увидел, что там сидят те же оперативники МУРа, Александр и Владимир.

– Ну, здорово! – сказал Александр язвительно. – Как дела? Как в хате, никто не обижает?

– Нет, никто не обижает.

– Пришли еще раз с тобой поговорить. Время твоего карантина кончается. Сегодня тебя должны направить в камеру. Так что, как ты понимаешь, в какую камеру ты попадешь, с какими удобствами, с какими людьми сидеть будешь, зависит от тебя, от сегодняшнего разговора. Ты хорошо подумал о своей дальнейшей судьбе?

Игорь неопределенно пожал плечами. Все это время он только и делал, что думал. Ситуация не такая уж страшная, решил он, как показалось сначала. Во-первых, никакого Григоряна он не убивал. Если тот был убит ножом или из пистолета, то следов пальцев Игоря на орудии убийства не было. Во-вторых, то, что он находился возле кафе, не означает, что он знал о том, будто Виталик шел на убийство. Как ему объяснили в камере, он будет проходить, скорее всего, по «эксцессу исполнителя», то есть он человек, который приехал на место преступления, но не знал о намерениях своего соучастника. Это будет в худшем случае. А что касается его принадлежности к группировке, то пока это только слова. Они же еще ничего не назвали. Игорь знал, что менты часто берут на пушку, пытаются раскрутить клиента. Это их работа, как ему объяснили в камере. Так что он ничего страшного впереди не видел.

– Нет, вы меня, граждане начальники, с кем-то путаете. Я могу только повторить то, что говорил вам в больнице. Подвозил Николая, совершил дорожно-транспортное происшествие, – сказал Игорь.

– Понятно… Значит, то, что мы тебе говорили про двадцатку, которая тебе светит за убийство и нахождение в составе бандитской группировки, тебе серьезным не кажется?

– Я не знаю, откуда у вас такая информация, но она не соответствует действительности. Может быть, вы меня с кем-то путаете?

– Да, конечно, мы тебя путаем, – Володя встал из-за стола. – А ты, парень, не задумывался о том, что мы можем устроить тебе очень хорошую жизнь? Хочешь, мы тебя в такую камеру загоним, что через несколько дней ты сам будешь проситься к нам на допрос и признаешься во всем, что мы захотим? Не веришь?

Игорь растерялся. Он слышал про так называемые «пресс-хаты», где находятся насильники, которые могут «опустить» тебя, матерые уголовники, которые ненавидят современную братву, живущую не по понятиям. Но особо он в это не верил.

– Делайте что хотите, – проговорил Игорь, – но у меня ничего такого, что бы вас интересовало, нет.

– Ладно, – раздраженно сказал Володя, – все ясно. Но имей в виду, ты сам выбрал этот путь! Все, свободен! – Он нажал на кнопку вызова.

Через какое-то время появился конвоир. Расписавшись на листке вызова, Александр протянул его конвоиру и сказал:

– Уведи его в камеру!

Повернувшись к Игорю, он добавил:

– Игорь, ты зря так говоришь. Ты подумай на досуге… Я тебе повторяю – многие из вашей группировки, кого мы задержали, уже дали признательные показания. Чего тебе гнить в тюрьмах из-за вашего придурка? Ты подумай! А так ты получишь минимальный срок. А может, мы и вообще тебе условный срок пробьем…

Игорь молчал.

Вернувшись в камеру, Игорь заметил, что там произошли изменения. Часть людей, которые сидели вместе с ним, ушла. Игорь вопросительно посмотрел на Юру, с которым общался с первого дня пребывания в камере.

– А где все остальные? – спросил он.

– Так нас сегодня всех раскидывают по нормальным камерам. Кстати, тебя тоже выкрикивали. Так что готовься.

Действительно, вскоре началась процедура перевода. Конвоиры выкрикивали несколько фамилий, выводили заключенных с вещами и постельными принадлежностями и вели по разным камерам. Пребывание на «сборке» заканчивалось.

Игорь ждал своей очереди, но за ним все не приходили. Наконец он остался последним из старого состава. Появились новые лица, в основном это были ребята от восемнадцати до двадцати пяти лет. Все заходили в камеру испуганные, усаживались на шконки и оглядывались по сторонам. Игорь же продолжал ждать вызова.

Несколькими месяцами ранее

Игорь подогнал «десятку» к ресторану, где, как он узнал позже, каждое утро завтракал Владимир Николаевич.

Тот появился уже с другим бизнесменом. Посмотрев на Игоря и переведя взгляд на машину, он спросил:

– Купил тачку?

– Да, Владимир Николаевич, все в порядке. – Игорь подошел к нему и вытащил из кармана оставшиеся деньги. – Около двух тысяч долларов осталось… – Он протянул пачку Владимиру Николаевичу, но тот махнул рукой, показывая, что деньги ему не нужны.

– Это на бензин, на всякие дела, – сказал он, – держи у себя. А машина у тебя почти как новая… Или новую купил?

– Почти, Владимир Николаевич…

Владимир Николаевич больше не обращал внимания на «десятку» и направился к своему шестисотому «мерсу». Когда он уехал, Игорь остался стоять неподвижно.