– Неделю, может, две. А кто-то и месяц сидит.

– А зачем это?

– Что-то типа привыкания, – пояснил Юра.

– А ты тут уже бывал?

– Нет, первый раз.

– А откуда тогда знаешь?

– Других спрашивал. Я тут уже два этапа пережил.

– Каких этапов? – переспросил Игорь.

– Ну, это когда «сборка» практически полностью менялась, всех раскидывали.

– А на волю отсюда никого не отпускают?

– Нет, никого. Ты думаешь, если тебя «закрыли», то для того, чтобы тут же обратно выпустить? Кстати, а ты за что сидишь?

– Я? Да вот вчера на суде сказали, что по 105-й…

– А что это?

– Убийство.

– И кого ты завалил?

– Да никого я не заваливал!

– А-а… – усмехнулся Юра. – Значит, как и я.

– А ты за что тут?

– Да за наркотики меня взяли, за распространение.

– И что, кому-то продавал?

– Нет, никому. Менты подкинули для «галочки», вот и сижу тут с тобой… Ну ладно, я понимаю, мне их подкинули, чтобы преступление раскрыть. А тебя ни за что взяли – странно…

– Я не понял, ты адвокат или прокурор? – Игорь раздраженно посмотрел на Юру.

– Нет, я так… – начал оправдываться Юра.

– А чего тогда в мои дела лезешь?

– Я не лезу, я просто спрашиваю… – Тут каждый за себя, – продолжал Юра. – Законы камеры знаешь?

Игорь отрицательно покачал головой.

– То есть тебя еще ни разу не «закрывали»?

– А тебя?

– Пару раз в ИВС.

– А что это такое?

– Это в отделениях милиции камеры предварительного заключения.

– И я там тоже сидел, когда меня задержали, – кивнул Игорь.

– Тут много традиций, – продолжил Юра.

– Да откуда ты все знаешь? – усмехнулся Игорь. – Говоришь, что не сидел…

– Да я тут уже всю информацию собрал. Главное – правильно в хату заехать, с людьми нужными познакомиться, типа кто в авторитете, естественно, представиться смотрящему по камере…

– А это кто такой?

– Это человек, поставленный от криминальных авторитетов и воров, который за порядком следит – дежурных назначает, бабки в общак собирает… Короче, у него много полномочий. И самое главное, как мне тут сказали, на подлянку не попасться.

– Это как?

– Я тебе потом все объясню, сам еще всего не знаю. Это провокации всевозможные. Если попадешься – все, шнырем будешь.

– Кто это такой, шнырь? Что он должен делать?

– Да он на «вокзале» все время живет.

– На каком вокзале?

Юра заулыбался.

– Ну, ты, парень, вообще ничего не знаешь!

– Можно подумать, ты знаешь много, – тоже улыбнулся в ответ Игорь, – как будто тюрьмы и каторги по полной программе прошел!

– Ладно, – махнул рукой Юра. – «Вокзал» – это значит под шконкой жить. А шнырь – это самая низшая каста в тюремной иерархии.

– А высшая какая?

– А высшая – смотрящий, положенец.

– Ясно… Так, может, я на эту должность подойду?

– Ты, парень, молодец, с юмором, – усмехнулся Юра.

Тут кто-то позвал его, Юра встал и направился в противоположную сторону камеры. Игорь остался один.

«Да, – подумал он, – теперь тебе предстоит новый жизненный этап! Еще недавно ты жил благополучной, спокойной жизнью… Нет, спокойной эту жизнь назвать было нельзя. Но все равно, хоть жил на свободе. А сейчас ты закрыт в камере. И что будет – неизвестно…»

Несколькими месяцами ранее

На следующий день Игорь с Сергеем сели в «Мерседес» и поехали на встречу с будущим начальством Игоря.

– А «Мерседес» у тебя не новый? – спросил Игорь.

– Да, ему лет пять, пора менять. Я закажу, ребята из Германии посвежее что-нибудь пригонят.

– Новый, что ли?

– Зачем же новый? Новый только дураки покупают, – махнул рукой Серега. – Возьму трехлетку. Хочу «эмэлку» взять, паркетный джип называется. Только его не из Германии надо пригнать, а из Америки. У нас есть друзья, которые этим занимаются.

– И сколько такой будет стоить? – спросил Игорь.

– Тридцать – тридцать пять тонн баксов.

– И что, у тебя такие деньги есть?

– Может, у меня есть и больше, – усмехнулся Серега. – У нас фирма кредит дает, то есть купит машину, а ты потом отдавать будешь.

– Послушай, а мне никак нельзя?..

– Ты сразу-то не начинай об этом! Я тебя сперва со всеми познакомлю. Старший у нас – зовут его Владимир Николаевич, ему лет сорок. Ты не поверишь, в прошлом он – комсомольский работник, потом бизнесом занимался.

– А что в этом особенного? – удивился Игорь.

– Нет, просто потом тебе будет смешно… Даю тебе совет – меньше говори, а больше слушай. Все, приехали!

Сергей остановил машину возле большого ресторана.

– Это что, вы в ресторане работаете? – удивленно спросил Игорь.

– Нет, он сейчас завтракает с одним коммерсантом. Я с ним созвонился, он тут встречу назначил. Они старшие, они приказывают – мы исполняем… Пошли!

Они молча поднялись по ступенькам. Серега поздоровался со швейцаром, стоящим в дверях. После того как они вошли внутрь, швейцар тут же повесил на ручку двери табличку с надписью «Санитарный час».

Вскоре Игорь оказался на втором этаже. В пустом зале за столиком сидели двое мужчин. Один – лысоватый, в светлом костюме, второй – в темной костюме, в сером галстуке и серой рубашке. Первый не спеша ел, запивая еду соком.

Сергей подвел Игоря к столику.

– Владимир Николаевич, – сказал он негромко, – еще раз доброе утро! Вот привел своего школьного друга… Нам подождать или как?

– Нет, мы закончили, – ответил Владимир Николаевич, – садитесь! – Он показал на свободные стулья.

Ребята сели.

– Ну что, как друга зовут? – спросил Владимир Николаевич, внимательно глядя на Игоря.

На вид ему было около сорока лет. Широкоплечий, голубоглазый, с крепким телом. Галстука на нем не было, верхняя пуговица на рубашке была расстегнута. Игорь попытался представить, что Владимир Николаевич занимался комсомольской работой, но сделать это было трудно. Скорее, он был похож на борца или тяжелоатлета.

Владимир Николаевич прервал паузу: