По мере того как мать читала это, я чувствовала, как во мне растет гнев.

— Что за мерзкие намеки! — воскликнула она, бросив газету. — Грейс всего лишь пытается помочь Лиззи! Бедная Лиззи, что она может подумать?

— Интересно, что может подумать об этом Бен? сказала я.

— Он пропустит это мимо ушей, но это очень оскорбительно для Лиззи и Грейс!

— Судя по тому, что я слышала о Бенедикте Лэнсдоне, он очень привлекательный мужчина! — сказала Дженни.

— А вы знаете, что он является одним из наших дальних родственников? спросила мать. — Вы знакомы с Амарилис и Питером, Тимоти? Ну, так вот, Бенедикт — это внебрачный внук Питера. До свадьбы у него был бурный роман, и Питер всегда заботился о той незаконной семье.

Дженнет, казалось, расстроилась.

— Да, — продолжала моя мать. — Это не соответствовало правилам хорошего тона, но люди почему-то прощают Питеру его недостатки, правда, Анжелет?

Я кивнула.

— А как много он сделал для этой миссии. Без него у миссии не было бы и половины того успеха, который она имеет, попросту она не могла бы позволить себе таких масштабов действий. Хотелось бы мне знать, что Питер думает об этой статейке?

— Значит, вы думаете, что это может повредить шансам Бена на победу на выборах? — спросила я.

Тимоти сказал:

— Нет, такие вещи постоянно происходят во время предвыборной кампании. Думаю, люди не обращают на это особого внимания.

Я глубоко задумалась. Я была потрясена этими намеками и почти не слушала присутствующих. Я думала о Лиззи, настолько подавленной всем, что обрушилось на нее, пытающейся справиться с совершенно незнакомой ситуацией, и о Грейс, умеющей говорить с людьми очаровательно и убедительно.

Грейс и Бен! Неужели в этих намеках могла быть какая-то доля истины? Большинство женщин восхищалось Беном, а Грейс уже давно была вдовой. Лиззи привязалась к Грейс, а, Бен?

Я подумала о том, как я глупа: я получила предложение и могу жить спокойной жизнью с человеком, которому могла доверять, и отказала ему из-за своих чувств к тому, кому я в любом случае не могла доверять.

* * *

Мы вернулись в Лондон. Рэнсоны не хотели нас отпускать: они провожали нас до дверей экипажа, который прибыл, чтобы доставить нас к станции. Фиона и Алек с жаром махали нам на прощание руками, а Дженнет сказала: «Вы должны вернуться сюда… поскорее!» Тимоти поехал на станцию провожать нас, а Фанни стояла и с упреком смотрела на меня. Ребекка наиболее выразительным способом дала понять, что была удовлетворена этим визитом, когда разразилась слезами. Успокоить ее удалось только обещанием того, что вскоре мы снова вернемся сюда.

На станции Тимоти пожал мне руку и сказал:

— Мы встретимся в миссии во вторник.

Вот так мы попрощались.

* * *

По пути домой мать многословно восторгалась тем, какая это прекрасная семья и как доволен будет мой отец, услышав о результатах нашего визита. Посматривала она на меня с некоторым упреком, из-за того, что не было объявлено о нашей помолвке с Тимоти, и все считали, что вина в этом лежит на мне.

Я возвращалась в Лондон, сидя между заплаканной дочерью и огорченной матерью. Я вновь подумала, что повела себя глупо, не согласившись на то, что все считали превосходным решением. Тем не менее, еще ничто не было потеряно.

На следующий вечер мы были приглашены к дяде Питеру, и, к моему удивлению, там оказался Бен. Лиззи с ним не было. Он сообщил, что она отдыхает, и вместе с ней — Грейс.

— Я не ожидала увидеть тебя! Разве ты сейчас не должен околдовывать избирателей Мэйнорли?

— Впереди еще достаточно времени, — ответил он. За обедом дядя Питер говорил о статейке, появившейся в газете. Он помахал ею.

— Просто злобные измышления! Значит, противники трясутся от страха, Бен, раз решились на такое.

После обеда, когда мужчины присоединились к нам в гостиной, Бен подошел ко мне.

— Я должен поговорить с тобой, Анжела!

Давай встретимся! Предположим, в Гайд-Парке.

Ты считаешь это необходимым?

— Непременным!

Завтра в десять утра. — Но…

— Пожалуйста, Анжела! Я буду ждать тебя!

В эту ночь я плохо спала. Я лежала и размышляла о том, что же он собирается мне сказать?

Бен был явно обеспокоен, ожидая меня. Когда я подошла, он встал, взял меня за руки и посадил на скамью.

— В чем дело, Бен? Что случилось?

— Дело в Тимоти Рэнсоне! Вы были у него с визитом… вместе с матерью!

— Да, и что же?

— Весьма примечательно то, что он пригласил тебя вместе с матерью! Мне кажется, такое делается с единственной целью. Ты пообещала выйти за него замуж?

— Нет, не обещала, но я не понимаю, Бен…

— Какое мне до этого дело? Это и мое дело, Анжела! Я люблю тебя, мы с тобой созданы друг для друга…

Но ты женат на Лиззи!

— Это произошло потому…

— Да не нужно мне объяснять, я все прекрасно понимаю: ты не любил Лиззи, но любил то, что она может принести с собой!

— Прекрати, — сказал он. — Ты ничего не понимаешь!

— Я слишком хорошо все понимаю! Не забывай, я там была!

— Но все это в прошлом!

— Но последствия остаются.

— Я люблю тебя, ты мне нужна… только ты! Жизнь поступала с нами жестоко, всегда все было слишком поздно. А теперь ты собираешься вновь выйти замуж? Вначале ты была замужем за Джервисом, потом я женился на Лиззи…

— Ты до сих пор женат на Лиззи.

— Она может развестись со мной.

— Развестись? На каких основаниях? Я помню, ты предлагал мне развод с Джервисом. Похоже, у тебя всегда есть готовое решение.

— Это действительно решение.

— Никогда! Подумай о своей политической карьере: неужели ты собираешься задушить ее в колыбели?

— Я согласен на что угодно, если мы сможем быть вместе!

— Бен, ты поступаешь необдуманно.

— Все, что я хочу сказать тебе, — подожди, не действуй поспешно! О да, я знаю, Тим — достойный человек, он творит добрые дела, на что я не способен. Но разве он может любить тебя так, как я?

— Тебе не следует разговаривать со мной таким образом!

— Но я говорю правду! Я знаю, что мы созданы друг для друга, нас объединяет хотя бы… тот инцидент, он некоторым образом связал нас вместе. Ах, неужели это не ясно? Можно, оглянувшись, понять, где была совершена ошибка: тогда мне следовало остаться с тобой, пока ты не поправишься. Мне нельзя было возвращаться в Лондон, мне нельзя было уезжать в Австралию. Я думаю, меня заставило сделать это именно то происшествие, меня мучила совесть, Анжела. Я думал, что мне удастся от всего избавиться. Если бы ты была тогда постарше, я бы уже все понял… А потом, вновь увидев тебя, я действительно понял, но ты была уже замужем за Джервисом…