мне приходила Пожарская и… нет, не поверите, мы до шести вечера занимались только этой паршивой Общей магией. А после я забирался в капсулу и путешествовал по «Мифам и Легендам», где мы медленно, но верно приближались к Пелопоннесу. Кстати Николай затих. По крайней мере, никаких намеков на дуэль, которой он мне угрожал, не было. В моей группе пару дней эта тема была одной из самых популярных, но всего пару дней, после чего народ дружно согласился с тем что Скуратов никогда не разрешит эту дуэль.

Весь кошмар с экзаменом закончился в среду, когда у нас на двух последних занятиях по Общей магии Татищева его и устроила. Причем, из трех часов занятий, два часа шел сам экзамен, который, к моей огромной радости, оказался письменным, а потом мы толпились, как идиоты, около аудитории целый час, пока она проверяла работы. Даже вызвала несколько несчастных, чтобы определить списывали они или нет и закидать дополнительными вопросами. Меня эта стезя миновала, и я очень гордился полученной честной четверкой. И большая заслуга в этом была именно Пожарской. О чем я и сообщил в цветистых выражениях Диане. Та даже смутилась, но то, что ей было приятно, заметно невооруженным глазом.

А вечером, в этот же день, мы, наконец, добрались до Пелопоннеса. Это звучное название носила небольшая деревушка из двух десятков домов и таверны в центре. Располагалась она на самом берегу моря. Но самым странным было то, что вход в Подводные Пещеры Пелопоннеса оказался закрытым. Мало того, что он представлял собой огромные железные ворота, вмурованные прямо в скалу километрах в трех от воды, так еще и все наши попытки открыть их были бесполезными.

— Ничего не понимаю, — зло произнес Геракл, — что тут вообще происходит? Эти ворота ведут в морские пещеры. Там находится Храм Посейдона. У нас квест. А тут ворота не открываются, да еще и никаких системных сообщений нет.

На это справедливое возмущение ответ ему никто дать не смог. Но сокрушенное молчание вдруг нарушил хриплый старческий голос.

— Вы куда, молодые люди, попасть хотите?

Резко развернувшись, мы увидели стоящего в пяти шагах от нас колоритного старичка. Нет, не выглядел он сгорбленным и шамкающим. Наоборот. Представительный, с осанкой явно бывшего военного и холодными голубыми глазами. Окладистая седая борода и аккуратно, словно у парикмахера, уложенные седые волосы. И, естественно, с массивным белым посохом, украшенным замысловатыми узорами.

Сократ.

Уровень 70.

Философ.

— А вы кто? — спросил я и понял, что задал глупый вопрос. Ожидал получить советующий ответ, но…

— Я философ Сократ. А вы те, кто хочет попасть в морские пещеры?

— Да, — кивнул я, — можете помочь?

Вторую часть вопроса философ проигнорировал.

— А зачем вам нужно в морские пещеры? Это очень опасное место! — его глаза как-то оценивающе осматривали нас.

— В Храм Посейдона нам нужно, — я решил, что раз тут стоит старик 70-го уровня с таким именем, то есть причина.

— Хм, — погладил бороду Сократ, — люблю честных и прямых людей.

— Пытаемся открыть ворота, — пожаловался Геракл, — но не знаем, как это сделать.

— Единственная истинная мудрость — в осознании, что мы, по сути, ничего не знаем, — кивнул наш собеседник, — Назначение философии не в умозрительных догадках и построениях картины мира, а в раскрытии того, как людям следует жить, чем руководствоваться, как оказывать воздействие на других и на самого себя. Повседневная жизнь человека — это искусство. Основное познание должно быть направлено на себя, на деятельность своей души по поиску истины и смысла жизни.

Я не совсем уловил смысл этой фразы. Покосившись на своих спутников, понял, что они испытывали схожие чувства.

— Так вы нам поможете? — решил все-таки попробовать перейти к решению более конкретных проблем.

— Кто хочет — ищет способ, кто не хочет — ищет причину. Захочешь — найдешь время, не захочешь — найдешь причину! — провозгласил седовласый господин, заумные фразы которого меня уже начали утомлять.

— Отец, можешь прямо сказать, а? — видимо, Аврора совсем потеряла терпение, — я понимаю, что ты философ, невероятно начитанный и невероятно умный, но помоги нам открыть ворота!

— Могу, — кивнул тот, — только за это вам придется заплатить. Слова не правильные не кормят, кормят правильные слова!

Внимание:

Философ Сократ оценил вас и готов помочь открыть ворота в морские пещеры Пелопоннеса за 5000 драхм с каждого, кто хочет пройти в них.

Вы согласны?

Да/нет.

— Вот это да! — восхитился Орфей, — ты черной икрой с устрицами, наверно, питаешься и мраморной говядиной закусываешь?

— Не знаю, о чем ты, юный поэт, говоришь, — покачал головой тот, — Голод — лучшая приправа к пище!

— Ну а…

— Орфей, помолчи, — остановила его Аврора, — не зли старика. Сбрасываемся. У всех деньги есть. Переглянувшись, все кивнули. Я тоже расстался с пятью тысячами золотых, которые исчезли из моего инвентаря после нажатия кнопки «да».

— Правильно. Деньги приходят и уходят, а мудрость всегда с тобой остается.

Произнеся это, он подошел к воротам и несколько раз стукнул в них своим посохом. Раздался громкий скрип и массивные створки открылись.

— И за это заплачено столько денег? — все не унимался Орфей, несмотря на шиканье остальных.

— Ты чем-то недоволен, юноша? — прищурившись, посмотрел на него Сократ.

— Да ты — старый обманщик, — презрительно фыркнул Орфей, — давно меня так не разводили. Я…

Философ почал головой и просто ткнул своим посохом говорливого игрока. В следующую минуту на глазах изумленных соратников Орфей растаял, оставив после себя кокон.

— Э… — только и смог выдавить я.

— Не переживайте, молодые люди, — хмыкнул Сократ, — знаю, что вы бессмертные и воскресаете, но ваш невоспитанный друг сможет сделать это только завтра. Понимаю, что можете подождать до завтра, но я не могу оставить без внимания необъяснимое хамство и бесцеремонность. Поэтому, либо вы сейчас продолжаете путь без своего наглого спутника, либо ворота закроются, а завтра я могу не захотеть их открыть. Хотя, если увеличить плату за открытие раз в пять… — он ехидно посмотрел на меня.

— Нет, мы пойдем, — поспешил успокоить я Сократа, забирая кокон.

— Идите! Но помните! Смерть может быть величайшим из всех человеческих благ.

Замечательное пожелание, ничего не скажешь…

Мы поспешили отойти подальше от странного философа. Морские пещеры оказались весьма скромными. Морскими они, наверно, назывались только из-за близости моря, так как внутри оказались абсолютно сухими. Огромный зал, усыпанный живописно разбросанными по земле камнями. В метрах тридцати возвышался тот самый Храм Посейдона, о чем говорила фигура бородатого старика с трезубцем на фронтоне. А так можно было давать задания на нахождение