Деревья расступились, и впереди они увидели темный силуэт большого дома. Он казался красивым, даже лучше, чем смел надеяться Гейбриел. Строгая линия крыши, внушительные каменные ступени, ведущие к парадному входу. Два флигеля по бокам главного здания. Без сомнения, конюшни и другие постройки располагались позади дома. Перед домом запущенная лужайка, а в стороне Гейбриел заметил каменную стену – очевидно, французский сад.

Да, это могло стать прекрасной резиденцией джентльмена. Больше Гейбриел не будет бродягой, бездомным игроком, живущим одним днем, не знающим, где он встретит завтрашний рассвет или закат. У него будет дом, созданный им самим. Он ничем не будет обязан отцу, и это делало его победу еще слаще.

Ком в горле мешал Гейбриелу говорить, глаза затуманились. Он старался сдержать слезы, чтобы не показать свою слабость стоявшей рядом с ним женщине. Психея не шевелилась, храня молчание, и он был благодарен ей за ее понимание и сочувствие.

Наконец он достаточно овладел собой, чтобы заговорить:

– Выглядит неплохо. Подойдем поближе?

– Очень красивое здание, – сказала она.

Психея взглянула на восток. Первые слабые лучи солнца пробивались сквозь темноту и золотили верхушки деревьев. Запела птица, за ней другая, их радостная песня была созвучна чувствам Гейбриела.

– Я рад, что вы здесь. – Он взял ее за руку. Психея улыбнулась ему. Ее сияющие глаза могли бы соперничать с блеском восходящего солнца. Они приблизились к дому.

На подъездной дорожке почти не было гравия, она сплошь заросла сорняками. Каменные ступени выдержали испытание временем, но Психея увидела, что большие окна покрыты слоем сажи, а несколько рам сломаны. Она надеялась, что внутри не так уж плохо. Это место полностью овладело сердцем Гейбриела, и она не хотела видеть его разочарование.

Они медленно поднялись по ступеням, Гейбриел постучал в деревянную дверь. И, не веря своим глазам, выругался. От его удара дверь наклонилась, заскрипев ржавыми петлями, и провалилась внутрь дома. Взметнулось облако пыли, и грохот рухнувшей двери эхом разнесся по дому.

Гейбриел застыл на пороге. Психея увидела, как он побледнел. Затем он шагнул вперед, ступая на сгнившие доски двери, рассыпавшиеся у него под ногами.

– Гейбриел, подождите! – крикнула Психея, но он, казалось, не слышал ее.

Синклер вошел в дом. Психея, осторожно выбирая дорогу, двинулась вслед за ним. То, что они увидели, ужаснуло бы любого оптимиста. Психея осмотрелась. Сырые стены покрыты потеками, деревянные панели изгрызены мышами. Пахло плесенью, сырой землей и гнилью. Психея, зажав нос, заглянула в первую же дверь.

Когда-то это была малая столовая, но на пустых полках возле полуобвалившегося камина свили гнезда грачи, а старинный канделябр так обвила паутина, что Психея не могла определить его форму. Мебели было мало, но и она, оставленная без чехлов, потемнела от сырости и покрылась плесенью. Психея шагнула в комнату и услышала топот маленьких лапок. Содрогнувшись, она вернулась в холл.

Другие комнаты были в таком же состоянии. На полках библиотеки осталось лишь несколько книг, но и те погибли от сырости, холода и от мышей, разбегавшихся при приближении людей.

Гейбриел, который был так счастлив, так полон надежд, так рассчитывал начать новую жизнь, как он перенесет подобное разочарование?

Яркое солнце уже пробивалось сквозь грязные окна, давая ей возможность лучше рассмотреть дом. К несчастью, свет не изменил первого впечатления. Повсюду Психея видела грязь и запустение.

– Гейбриел, где вы? – позвала она.

Наконец она нашла его на ступенях лестницы, ведущей на верхние этажи. Он сидел, закрыв лицо руками. По грязному пятну на щеке, паутине, запутавшейся в его волосах, Психея поняла, что Гейбриел осмотрел большую часть первого этажа. А по его молчанию, опущенным плечам – что он не обнаружил ничего, кроме руин.

– Гейбриел, – прошептала она.

Когда он поднял голову, она была потрясена выражением его лица. Исчезли искры надежды и счастья, щеки ввалились, а в глазах была такая печаль, что у нее сжалось сердце.

– Гейбриел, все будет хорошо. Он покачал головой:

– Здесь должен был быть мой дом, это имение – ключ к возвращению к утерянной мной жизни, достойной джентльмена, к восстановлению моей репутации. И это безнадежно, как и все мои глупые мечты. – Его голос был так безжизнен и лишен привычных интонаций, что Психея могла бы принять его за голос незнакомого человека.

– Гейбриел, это не так. Ваши мечты не были глупыми. – Она хотела взять его за руку, но он отмахнулся.

– Я самонадеянно полагал, что когда-нибудь смогу попросить женщину благородного происхождения разделить со мной этот кров. Сюда мне было бы не стыдно привести свою жену. – Казалось, он не смел посмотреть Психее в лицо. – А здесь только руины. Баррет вывез все, что имело хоть малейшую ценность. Он использовал имение как приманку для таких дураков, как я. – Он хрипло рассмеялся.

– Гейбриел, не надо! – Горечь и гнев в его словах были для нее непереносимы. – Не все так плохо.

– Вы так думаете? – Он поднял на нее глаза, и она снова увидела, как глубока нанесенная ему рана. – Вы бы согласились лечь в постель с пауками, жить с крысами и мышами, которые деловито уничтожают все, что осталось?

– Не надо, дорогой, – повторила она. – Вижу, дом в плохом состоянии. Но стены дома, вероятно, крепки, просто в нем давно не жили. Вы можете восстановить его, только это займет больше времени, чем вы предполагали…

– И больше денег, – тихо добавил Гейбриел. – Мне придется вернуться к карточному столу, а отчаяние – плохой помощник. И если я потеряю эту единственную собственность, куда я пойду?

Психея подумала, что Гейбриел снова покинет Англию, станет изгнанником и будет бродить по свету, как делал многие годы, и у нее защемило сердце. Нет, она не допустит этого.

– Я хотел, чтобы дом был достоин тебя, – заговорил Гейбриел так тихо, что она сомневалась, что понимает его. – Ничего за всю свою жизнь я не желал сильнее, чем предложить тебе хороший красивый чистый дом. Конечно, этого мало для того, кто заслуживает золота, бриллиантов и королевских замков. Но я надеялся.

Психея понимала, как страдает его гордость, как трудно ему скрывать свою боль.

Наступило время сбросить маски.

– Гейбриел! – Она сжала его пальцы. На этот раз он не отдернул руки, но с удивлением посмотрел на Психею, как будто после такого шока, разочарования и горя утратил ясность мысли. – Мне не нужны красивые дома, золото и драгоценности. Мне нужен ты, Гейбриел. Мне нужна только твоя любовь. Лучшего подарка ты не можешь мне преподнести.

Гейбриел долго молча смотрел на нее, затем рассмеялся неприятным резким смехом, в котором слышались и сарказм, и отчаяние.

– Ты думаешь, я хочу, чтобы меня любили из жалости?