Правда, перед тем как сесть, он кинул взгляд на меня. Я же мило улыбнулась, отсалютовала ему бокалом с соком и отправила воздушный поцелуй.

Дуриан явно удовлетворился и приступил к игре.

А я наблюдала, пристально и не отрываясь. За ним. Когда поняла, что его от стола не оторвет и ядерный взрыв, вскочила.

«Время пришло!»

Решила отправиться в дамскую комнату, чтобы никто ничего не заподозрил, а потом искать нужные мне подсобные помещения, точнее служащих, которые поделятся со мной телефоном.

— Я с тобой, — тоненьким голоском пропела блондинка с кудрявыми волосами и огромными голубыми глазами. Анжела, кажется. — К тому же я знаю, где тут одна из туалетных комнат.

«Вот черт, чего тебе тут не сидится? Мне как раз в другую комнату, туда, где не будет тебя».

Но пришлось идти вдвоем. Стук наших каблуков отдавался эхом в пустых коридорах.

«М-да, придется разуваться».

Через несколько секунд после того, как Анжела зашла в туалет, который ожидаемо оказался для одного человека, я громко сказала:

— Анжела, я, пожалуй, другой поищу, сил нет уже.

Услышав негромкое «хорошо», я сняла босоножки, схватила их за тоненькие ремешки и ломанулась прочь. Свернув в какой-то темный и пустынный коридор, остановилась. Губы и руки тут же задрожали. Да что уж там — всё тело пробил нервный озноб.

Слишком многое стояло на кону. Но и не попытаться я не могла.

Перевела дыхание и только собралась двигаться дальше по коридору, как вдруг услышала какой-то шум за спиной. Правда, отреагировать не успела. Мне зажали рот рукой с какой-то тряпкой.

Я замычала и начала вырываться, а потом отключилась.

Герман

Алина… Моя милая, любимая девочка.

Она полулежала на откинутом пассажирском сиденье в «Ладе-Ларгус» с логотипом кейтеринговой компании, что обслуживала вечеринку Круглова.

Мы свернули на проселочную дорогу в десяти километрах от дома, откуда и выкрал Алину. Не без помощи Агеева, разумеется.

Я сидел рядом, на месте водителя, и ждал, пока она придет в себя. Из колонок тихонько лилась мелодия знакомой мне песни на английском языке, которая абсолютно точно отражала мое отношение и ко всей ситуации в целом, и к Алине. «Я буду продолжать искать тебя».

Я ласкал любимую взглядом, легонько гладил по волосам, щекам, плечам, рукам.

Сердце громко билось о ребра, в висках стучало, а руки немного потряхивало. Я никак не мог насытиться — смотрел бы и смотрел на нее, а лучше целовал бы, ласкал, уложил под себя и… «О чем я только думаю! Не время и не место».

Но внутренне разве что ламбаду не станцевал — план сработал, хотя меня и одолевали сомнения. Но праздновать победу было рано, пока только полдела сделано.

«Надо как-то помочь Алине очнуться».

И только я потянулся за бутылкой с водой, чтобы прыснуть на ее лицо, как вдруг ее веки дрогнули, и любимая открыла глаза. Сначала в них промелькнул неприкрытый страх, она резко дернулась, а затем сфокусировала взгляд на мне.

Ее глаза расширились; она огляделась, явно не поняла где она и что происходит, протянула руку ко мне, улыбнулась, но тут же опустила, прошептала огорченно:

— Гера… Какой странный сон…

Потом всё же снова робко подняла руку, ладонью прошлась по моей отросшей щетине, взъерошила волосы, шумно вдохнула воздух.

— И пахнешь как… как ты…

По ее щекам потекли слезы, она всхлипнула, а я не удержался, притянул к себе, обнял так крепко, что она ойкнула.

— Любимая, это не сон.

Алина резко отстранилась, недоверчиво на меня покосилась, потом ущипнула себя за руку.

— Ай!

— Ну вот, видишь, — уже в открытую улыбался я.

— Гера?.. Гера! Герочка! Герочка, миленький мой… — Она накинулась на меня, начала целовать в лоб, щеки, нос, ощупывать меня, будто желая удостовериться, что это и правда был я.

И вдруг расплакалась. Горько так… От каждого ее всхлипа у меня сжималось сердце. Я сделаю что угодно, лишь бы у нее больше не было поводов для горьких слез!

Но время шло, и как бы мне ни хотелось, нужно было ехать. Будь ситуация иной, я бы обнял мою любимую, попытался успокоить, придумал бы что-то ласковое, но на это не было времени. У нас ни на что не было времени. Да, мы подстраховались, но интуиция твердила, что не всё кончено, каждая минута на счету.

— Алина, нам нужно ехать, нас ждут. Я всё объясню и расскажу по дороге.

Она открыла рот, но лишь молча кивнула. Потом замерла с закушенной губой, нахмурилась, будто задумалась о чем-то.

Я протянул руку, чтобы убрать упавший ей на лицо локон, а Алина вдруг в ужасе отшатнулась и замерла, подняв руку в защитном жесте.

«Твою ж мать… Вот ублюдок! Что он с ней сделал?!»

Неосознанный жест Алины прямо кричал о том, что этот маньяк до смерти ее запугал.

Кажется, она увидела, как у меня на скулах заходили желваки. Я сжал кулаки.

— Тише, тише, это я, я… — Все-таки притянув любимую к себе, погладил по спине, волосам. Хоть и надо спешить, но полминуты ничего не решит.

Ничего, ему воздастся, а для меня пока приоритет — отвезти свою девочку подальше отсюда.

И я завел машину.

***

— Гера…

Она повторила мое имя много раз за то время, что мы ехали. Гладила мою руку, которая периодически ложилась на коробку передач.

— Гер, он… я… Я хочу, чтобы ты знал: он ничего не успел со мной сделать.

Я стиснул зубы. «Ну да… ничего. А отшатнулась ты просто так. Может, не успел физически, но морально…»

Всё время, что Алина была у этого психопата, я не мог и не хотел представлять, что они спали вместе. Мой мозг просто не выдерживал подобных мыслей, тут же дымился, и я просто вытеснил их. Поэтому для себя решил: даже если что-то и было, моя Алина навсегда останется для меня такой, как раньше. Однако если он не успел до нее добраться в этом плане — спасибо господу. Но вины этой богатой твари это не уменьшало для меня ни на йоту.

Вслух я, конечно, ничего не сказал, лишь крепче сжал руль.

— Алина, Михаил был в курсе?

— Что? — явно удивилась она. — Нет, нет, что ты! Он не знал! Я Марии пыталась сообщение передать, когда она в гости приезжала пару дней назад, но вряд ли она поняла.

— Ясно… — М-да, всё могло бы быть проще, но это теперь так казалось. А тогда я не знал, кому можно доверять. — Алин, я… Короче, я отказался звонить ему и Агееву запретил. Боялся, что он заодно с этим психом.