– Я убеждена, что правды здесь больше, чем одна щепотка. Это важно! Я имею в виду, важно для моего задания. Королева должна надеть на бал бриллианты. А Ришелье уж позаботится о том, чтобы у герцога бриллиантов не оказалось.

– А, ты считаешь, нужно сделать так, чтобы у герцога бриллианты не украли и он смог вернуть их перед балом королеве?

– Что-то вроде того, – сказала я.

– И как это сделать?

– Лучше всего предупредить герцога. Чтобы он хорошенько присматривал за бриллиантами.

– Крутой план, – согласился Гастон.

– И ты должен его реализовать.

Это ему показалось совсем не таким крутым. Он сердито вгрызся в паштет.

– И как, скажи, пожалуйста, мне это осуществить?

– Послать герцогу предостережение и, кроме того, на всякий случай заплатить нескольким людям, чтобы охраняли его от возможных воров.

– Он в Париже инкогнито и почти не выходит из дому.

– Тем лучше. Значит, охранять его будет намного легче.

Гастон вздохнул.

– Хорошо. Я посмотрю, что тут можно сделать.

Он вопросительно взглянул на мое простое платье и шерстяные чулки, торчавшие из-под подола покрытого коркой грязи одеяния. Туфли, запачканные не меньше, я сняла у входа в квартиру, чтобы не изгваздать прекрасный паркет.

– Разве герцогиня де Шеврез тебя не приодела? Ты разгуливаешь повсюду, как простая служанка.

– Эти вещи гораздо удобнее, – отрезала я, а затем перешла к следующему важному пункту. – После бала нам нужно предпринять еще одну попытку.

– Какую попытку?

– Вернуться домой.

– О, конечно, – Гастон опечаленно кивнул. – Я уже говорил об этом со Старейшиной. Он страшно огорчился, что переход не удался. И велел передать, что ему очень жаль. Само собой, при следующей попытке он своевременно будет на месте.

– А где он сейчас?

Гастон пожал плечами:

– Где-то странствует. Старейшин же постоянно где-то носит, разве не так?

Если Старейшина, отвечавший за Гастона, того же пошиба, что и Эсперанца, то очень даже возможно.

– Ну, все? – Гастон зевнул. – Тогда я бы прилег еще на чуть-чуть.

– Сначала нужно уладить все с герцогом.

Он беззаботно махнул рукой.

– Да решу я это дело.

– Сначала сделай, а потом будешь отсыпаться.

– Не волнуйся, все под контролем.

– Я полагаюсь на тебя.

– Ну разумеется! Принято. – Он выглядел замотанным. – Мне вся эта история тоже не доставляет никакого удовольствия, Анна. Вообще-то сейчас я мог бы уже быть у моей подруги в Берлине. Только из-за того, что ваш переход не удался, я вынужден теперь до следующей смены фаз луны грести службу здесь.

– Нести службу, – сказала я. – Правильно говорить «нести службу».

– Спасибо, но мне от этого все равно никакого проку. Я даже на выходные не могу смотаться домой.

Судя по тону, он так же, как и я, дошел до полного нервного истощения. В это утро я ни разу не видела его щербинки, которая обычно появлялась при каждой улыбке. Затянувшееся пребывание в прошлом не пошло на пользу нам обоим. В подавленном настроении я попрощалась с ним и отправилась попытать счастья на мост Нотр-Дам, но, как и в прошлый раз, лавка Эсперанцы была закрыта, а самой ее ни слуху ни духу.

Зато свою лавку как раз открывал мсье Батист. В облаке аромата розы – иногда он все-таки менял парфюм – он рассортировывал разные флаконы и саше на прилавке и тут же воспользовался возможностью предложить мне новую туалетную воду собственного производства.

– Аромат экзотический, как сады восточного гарема, – восхвалял он свое творение. – Многообещающее чувственное наслаждение во всей полноте раскрывается в одной-единственной капле этого божественного экстракта. Новинка для дам, знающих толк в жизни.

Его сияющая улыбка призывала решиться на покупку. В следующую секунду он узнал меня и со скоростью, наводившей на мысль о побеге, скрылся в глубине лавки.

Я подумала было заскочить на несколько минут к Сесиль, но она наверняка еще спала беспробудным сном и разозлилась бы так же, как Гастон, если бы я потревожила ее в это время суток. В результате я вернулась на Плас Рояль. Как назло, я забыла прихватить ключ. Так как в доме не было слуг, чтобы открыть мне дверь, на стук дверного молоточка долго никто не реагировал. На второй и третий раз тоже. Озябнув и продолжая стучать, я прождала у двери добрых полчаса, пока наверху наконец не открылись ставни и не послышался голос Мари.

– Кто там?

– Это я, Анна.

– Боже правый!

Она тотчас же, прямо в ночной рубашке, спустилась и открыла мне дверь.

– Где ты была? Ты опять всю ночь провела не дома?

– Нет. Мне не спалось, и нужно было подышать свежим воздухом.

И я вовсе не лгала.

Затащив в дом, Мари с тревогой оглядела меня.

– Ты ужасно выглядишь. Бледная, словно ночь не спала, грязная, совершенно измученная.

Так я себя и чувствовала. В одночасье на меня навалилась бесконечная усталость, и хотела я только одного – добраться до постели. Лучше всего было бы заснуть на сто лет. Как Спящая Красавица. Только вот в конце никакой принц не разбудит меня поцелуем, потому что в данный момент никого на эту роль не наблюдалось. Хорошо еще, если Себастьяно не сдаст меня кардиналу.

– Он все знает, – устало сказала я.

– Кто что знает?

– Себастьен знает, что королева встречалась здесь с герцогом. Он ее выследил. И кардиналу он наверняка уже все рассказал.

– О, понятно, – сказала Мари. Она внимательно смотрела на меня, что-то обдумывая. – Прошлой ночью он был здесь, не так ли?

Я кивнула с полыхающими щеками. Протянув руку, она ухватила кончик ткани, торчавший из кармана моего верхнего платья. Дернув за него, она вытащила носовой платок Себастьяно.

– Ах, – сказала она. – Ты хотела, чтобы он исчез.

Я заметила, что краснею еще больше.

– Ну, знаешь, тут такое дело. Он и я… я… я…

– Мне ясно, что ты влюблена в этого прекрасного негодяя, малышка. И ты, конечно же, рассказала ему о платке и моих планах, связанных с ним, правда?

Я сконфуженно кивнула, но Мари удивительным образом выглядела очень довольной, словно все шло именно так, как ей хотелось. И я опять почувствовала, что мной манипулируют, двигают туда-сюда, как шахматную фигуру на доске, где много незнакомых и опасных клеток. Голова шла кругом, потому что обдумать нужно было одновременно столько всего, а я для этого явно слишком устала и измучилась.