миску салата и выслушала последние новости, произошедшие в мире. Нет бы, смотрел сосед фильмы какие-нибудь, так у него канал «Евроньюс» днями не выключается. Но он хотя бы отвлек меня глобальными мировыми проблемами от своих собственных.

Когда обед был готов, хлопнула входная дверь – и через минуту в кухне появился Валик, тихо протянув:

– Здрасьте…

– Привет, – дружно ответили мы.

– Вкусно пахнет у вас.

– Садись, студент, – кивнул дядя Коля, ставя на стол сковородку. – Кормить тебя будем.

– Спасибо, – обрадовался Валик.

Обедали мы молча, потом наш студент вызвался помыть посуду, а я пошла в комнату, решив заняться рабочими делами, чтобы не возвращаться мыслями к Грише и Герману.

Просмотрев план-коспект, внесла в него несколько дополнений, выписала темы для сочинений и услышала звонок мобильного в сумке. Сердце пропустило удар, а дыхание перехватило. Трясущимися руками я нащупала телефон и посмотрела на экран.

И что опять?

– Да, – ответила на звонок.

– Это я, – сказал Сергей, как будто забыл, что человечество давно придумало определитель.

– Что случилось?! – испугалась я, не ожидая уже от жизни ничего хорошего.

– Да я насчет Яна, рука в порядке, небольшое растяжение.

– Слава богу, – выдохнула я. – Поговори с ним, кстати. Только без рукоприкладства.

– Лола, ты точно нашла свое призвание в педагогике. Поговорю.

Только мы попрощались, как телефон снова ожил. На экране высветилась Гришина фотография, и я закусила губу, поняв, что боюсь отвечать. А если он сейчас скажет, что я была права и нам стоит расстаться?

Какая же ты, Лола, дура. Сама не понимаешь, что тебе нужно.

ГЛАВА 42

Григорий

Герман ждал меня на крыльце школы. Хмурился, глядя себе под ноги, и притопывал пяткой. Увидев меня, сын поднял голову и заметил вроде бы равнодушно:

– Что-то ты быстро.

– Не хами. Поехали домой.

– Слушай, а может, к бабушке перееду, в другую школу переведусь, а ты пока своей личной жизнью займешься?

Я не злился на него. Даже, возможно, понимал. Он подросток, который неожиданно узнаёт, что его отец скрывал свои отношения с классным руководителем. Тут бы, наверное, пребывал в шоке любой.

Но, кажется, на себя злился. Послушал Лолу, которая все чего-то боялась, и потерял доверие ребенка. Скоро и он по родительскому примеру начнет скрывать от меня что-нибудь, а дальше мы станем просто чужими людьми, которые живут в одной квартире.

Докатился, чтоб меня!

Я повторил:

– Поехали, – и направился к выходу с территории.

Герман поплелся за мной, уже молча. Когда мы сели в машину, я повернулся к нему и спросил:

– К врачу надо?

Сын снова потрогал свою разбитую губу и отрицательно покачал головой, после чего демонстративно уткнулся в телефон.

И как с ним теперь разговаривать, когда передо мной глухая стена непонимания?

Не очень правильно все получилось.

Дома Герман, поздоровавшись с Елизаветой Сергеевной, сразу скрылся в своей комнате, а мне оставалось только подождать, пока она уйдет. Разборок при посторонних не хотелось.

Я сделал несколько звонков по работе, посмотрел присланные отчёты от коллеги, забронировал билет до Минска, раз уж без меня они там даже подготовиться не могут, и, наконец, услышал стук в дверь.

– Да?

– Григорий Александрович, я пойду, – предупредила меня домработница.

– До свидания. Кстати, Елизавета Сергеевна, я завтра улетаю где-то на неделю.

– Я вас поняла, – кивнула она в ответ.

Подождав, пока хлопнет входная дверь, я поднялся и пошел в комнату к сыну. На стук он не отреагировал, так что пришлось войти без приглашения. Герман сидел спиной ко мне в наушниках, так что я посчтитал его молчание не бойкотом. Положив руку сыну на плечо, я подождал, пока он нажмет на паузу и снимет наушники.

– Что? – спросил Герман, повернув голову.

– Давай поговорим.

– О чем?

– Мне завтра днём надо уехать.

– Надолго? – пошёл он на контакт, когда понял, что я не собираюсь обсуждать с ним свои отношения с Лолой.

– Примерно на неделю.

– Хорошо, – кивнул Герман.

– Я надеюсь, ты завтра в школе извинишься за свое поведение? – осторожно спросил я.

Ответа я ждал долго. И признаться, даже не знал, каким он будет. Довелось всё-таки почувствовать подростковую нестабильность, а я думал, что меня это миновало.

Наконец, Герман кивнул, а я выдохнул.

– Хорошо, я сейчас отъеду по делам, скоро вернусь.

– Даже не стану спрашивать, с кем тебе ещё надо попрощаться, – все же не удержался сын, но я оставил это замечание без комментария.

Вернувшись в комнату, переоделся и позвонил Лоле. Гудки тянулись, казалось, бесконечно.

Неужели она вот так просто перечеркнула всё?

Не верю.

Она, конечно, со своими литературными тараканами, но эти тараканы умиляют. Только вот, кажется, к подобным ситуациям не приспособлены.

Наконец, я услышал едва различимое:

– Да?

– Ты дома?

– Да, – как-то неуверенно ответила Лола.

– Через пятнадцать минут спускайся.

– Но… – попыталась она возразить.

– Что опять?

– Ничего. Хорошо.

Даже не пришлось уговаривать. Может, выбор она всё-таки сделала правильный. Хотя я уже сам запутался, что правильно, в что нет. Наверное, у каждого своё входит в это понятие.

В оговоренное время я остановился напротив подъезда и, открыв окно, закурил.

Не думал, что когда-нибудь окажусь в ситуации между женщиной и сыном. Если бы… Сколько этих "если бы" могли перевернуть историю, но, увы, ничего не изменить. Но, надеюсь, можно исправить.

Лола вышла и снова осмотрелась. Интересно, она всегда была такой мнительной? Или это после неудачной попытки отношений с Алексеевым стала?

Нет, я не искал в ней недостатки, она мне нравилась и такой, иногда немного потерянной, иногда неприспособленной к жизни, иногда излишне романтичной, но при этом полной дурой. В ней слишком много всего сочеталось, и было интересно наблюдать, какую сторону она покажет в следующий момент.

Дурак ты, Гриша, а не взрослый мужик.

Надо было в авторы любовных романов идти с такими мыслями.

И чего она ждёт, прикусывая нервно губу? Сейчас ее нерешительность была совсем некстати. Я вышел из машины и, обойдя ее, открыл пассажирскую дверь, сделав приглашающий жесть рукой. Осталось только добавить: "Карета подана".

Лола провела рукой по волосам и ней спеша направилась ко мне. Не сев в салон, она подняла глаза и спросила:

– Как дела?

– Все нормально.

– Мы куда-то поедем?

– Можем и в машине поговорить.

– Да, – она согласно кивнула и устроилась на сидении.

Я закрыл дверь с ее стороны и вернулся на водительское место, сразу предупредив:

– Я завтра уезжаю. Надеюсь, тебе хватит времени разобраться с собой.

– Что? – не поняла Лола и посмотрела так, как будто это я предложил ей расстаться несколько часов назад.

– Уезжаю в командировку.