— Откуда ты знаешь? — удивилась Асан.

— Я из Марны все сведения по Дамаяти вытряс перед отъездом из Лакхнау, — хмыкнул Рам. — У них всего два куска родовых земель в окрестностях столицы. Один здесь, около Нохара, второй практически у черты города с северо-запада. Но там их родовое поместье стоит, вряд ли они будут гадить, где живут. А здесь какой-то невнятный объект. То ли лаборатория, то ли еще что.

— Не обязательно же родовые земли, — усомнилась Асан.

— Не обязательно, — кивнул Рам. — Но они не могут не понимать, что мы придем за своим наследником. И обороняться в разрешенных законом пределах — это не то же самое, что без ограничений на родовой земле. Да и как ты себе представляешь тюрьму-пыточную на частных землях?

Асан неопределенно покачала головой, но в целом выводы диверсанта были логичны.

Это на родовой земле права голоса не имеет никто, даже император. А за преступления на частной земле прилетит в случае чего точно так же, как и на государственной. Когда родовых земель нет — это один разговор. Но если они в наличии, то не использовать их возможности глупо.

— А ты не упустишь их? — спохватилась китаянка.

Она машинально бросила взгляд в ту сторону, куда утащили Шахара.

— Мои ребята ушли за противником сразу, — улыбнулся Рам. — И для меня они метки оставят, догоню потом, не волнуйся.

— Да, извини, — смутилась Асан.

— В общем, твоя задача — добраться до столицы, собрать людей и прибыть на точку шесть. Мы с Марной обсуждали черновые варианты на разные случаи, она покажет на карте место. Если ее еще нет в столице, точка шесть — это сто четырнадцатый километр от Амрита по трассе С-18. Там есть развалины какого-то древнего храма, в них можно загнать машины и укрыть на время до полусотни бойцов. Ждите там. Или я за вами приду, или кто-то из моих ребят.

— Хорошо. Удачи!

— И тебе, — кивнул Рам и растворился в темноте ночного леса.

* * *

Да что ж я все время отрубаюсь-то, как хлипкая девчонка, а!..

Я очнулся с этой мыслью, можно сказать даже, очнулся от возмущения. Глаза открывать, правда, не спешил. Я лежал на спине, под спиной было что-то твердое и теплое. Явно не ночная земля. А значит, с большой вероятностью, я в плену.

И подавать признаки жизни, тем самым приближая миг решения собственной участи, не в моих интересах.

Я прислушался. Вокруг было тихо.

Воздух был теплый, не очень свежий, но и не затхлый. Запахов практически не было, если не считать вони от моей собственной пропотевшей камуфляжки.

Рискнув активировать магическое зрение, я понял, что магия мне по-прежнему не доступна. Скорее всего, процесс интеграции родового камня еще не закончен. Но даже это ни о чем мне не говорило, Асан же упоминала, что это может до декады длиться.

Ну хоть боли нет, и то хорошо.

Осторожно приоткрыв глаза, я убедился, что в комнате — или в камере? — я один.

Поначалу я этому обстоятельству радовался, но уже примерно через час мне хотелось лезть на стену от скуки. Двигаться я по-прежнему не мог, а просто валяться было скучно до безумия.

В какой-то момент дверь распахнулась и в камеру вошли двое мужчин.

Дамаяти я узнал сразу. Он был высоким и худощавым, практически тощим, с холодными серыми глазами и характерной горбинкой носа. На вид ему было лет двадцать пять — двадцать семь. Прямые черные волосы он отрастил и собрал в низкий хвост. Он носил серый деловой костюм с белой рубашкой и пиджаком нараспашку.

Понятия не имею, кто это конкретно, но он точно из рода Дамаяти.

Шахару показывали фотографии многих глав аристократических родов страны, и этого было достаточно, чтобы узнать практически любого представителя древнего рода. Сильная кровь делает родичей очень похожими внешне.

Второй мужчина был старше лет на десять как минимум, ниже ростом на полголовы и существенно шире в плечах. Судя по естественности, с которой он носил камуфляжку и привычке держаться у господина за плечом, это какой-то силовик рода.

Дамаяти встретил мой взгляд и остановился в двух шагах от входа.

Несколько секунд он молча смотрел мне в глаза, а потом чуть повернул голову к плечу и обратился к своему сопровождающему:

— Камень вы при нем не нашли.

Он не спрашивал, он скорее утверждал.

— Нет, господин, — ровно ответил вояка.

— И никого, кроме него, вы не поймали.

— Так точно, господин.

Дамаяти вновь посверлил меня взглядом.

— Если он отдал камень кому-то из своих, — задумчиво начал Дамаяти, — и этот кто-то ушел от вашей облавы, то он и сам не знает, где камень.

Вояка молча кивнул. Дамаяти этого не видел, потому что тот по-прежнему стоял за его плечом. Однако ответ аристократу и не нужен был, похоже.

А вот я напрягся. Если я не смогу им выдать, где камень, то и оставлять меня в живых для них смысла нет.

Ну уж нет, так не пойдет.

— Я знаю, где камень, — презрительно усмехнувшись, сказал я.

И Дамаяти, и вояка синхронно бросили взгляд на боковую стену камеры. Примерно на уровне глаз там было вмонтировано крохотное зеркальце размером в полладони. От безделья я долго гадал, зачем здесь этот аксессуар, а теперь понял. Судя по их реакции, это какой-то артефакт, определяющий ложь.

Причем зеркальце как было прозрачным, так и осталось.

И раз на ложь оно должно было как-то отреагировать, значит, они тоже сказали правду. То есть Асан ушла. Я едва заметно перевел дух.

— Еще раз, — нахмурился Дамаяти. — Ты знаешь, где твой родовой камень?

— Да, я знаю, где находится мой родовой камень.

Я постарался сделать максимально неприятное выражение лица и, судя по тому, как перекосило Дамаяти, все у меня получилось.

Еще и формулировку я выбрал такую, что не подкопаешься. Двойных толкований она не предусматривала и, значит, им придется попытаться выбить из меня эту информацию.

А это лишние часы жизни для меня. Или даже дни, если я окажусь стойким.

Дамаяти вновь молча смотрел на меня. На этот раз с минуту, пожалуй.

— На месте захвата были остаточные следы плетений? — спросил он, наконец, своего подчиненного.

— Были, — ответил тот. — Плетение четвертого ранга, очень сложное.

— Сложное плетение на четвертом ранге? — удивился Дамаяти.

Вояка промолчал.

— Могло там быть несколько плетений, следы от которых смешались? — предположил Дамаяти.

— Да, пожалуй, — согласился вояка.

— И вы вокруг ничего не искали.

— Нет, господин.

— Отправь на место группу, — приказал Дамаяти. — Целью этой магической