Секрет моей гладкой красивой кожи предельно прост: майонез с настоем из ромашки!

Ромашка разглаживает кожу, как горячим утюгом, а майонез питает и придает ей упругость. Если кожа испорчена, как у меня, солнцем и ветром или больше не реагирует на покупные кремы, бегом к плите и как следует размешивать. Майонез с ромашкой справится с ней.

В пять часов пополудни, после стакана морковного сока, я начинаю священнодействовать. Делаю майонез из миндального масла и половинки желтка, это очень просто. Добавляю туда настой из ромашки, столько, чтобы не загустело. Туда же немного морской соли, каплю меда. Растапливаю на водяной бане две кофейные ложечки вазелина. Когда он становится жидким и чуть остывает, добавляю к нему майонез и размешиваю ручным миксером. Еще теплым сливаю все в маленький горшочек и ставлю в морозилку. Через пять минут все манипуляции закончены!

Вечером ополаскиваю лицо настоем из ромашки, беру немного крема из горшочка и втираю во влажную кожу. Потом вбиваю его пальцами досуха. Освежает великолепно! Когда бы кожу ни стянуло, я повторяю процедуру. Через четыре дня шелушение исчезает, мелкие морщинки тоже, большие поры закрываются, я выгляжу розовой и свежей. Теперь второй трюк.

Извини, М-1! Ты мне больше не нужна, я тебя отпускаю. Прощай, М-2! Приятно было познакомиться. Большим и указательным пальцами массирую свои брови, все время в одном направлении — от переносицы к вискам, семь-восемь раз, пока не покраснеет кожа. Потом, с закрытыми глазами, расчесываю брови щеткой. Это расслабляет маленькие мышцы, образующие морщины, снимает напряжение со лба и разглаживает его.

Теперь это должно стать обязательной ежевечерней процедурой перед сном. И каждый раз, когда сморщу лоб. Ведь морщины делаешь себе сам неправильной мимикой.

Я наблюдала за собой, последние дни постоянно таскала с собой зеркальце. Результат был убийственным. Я не только просыпалась изрядно помятой, потому что спала на боку (а не на спине), нет, стоило мне только встать, как я морщила лоб, щурила глаза, расхаживала с мрачным лицом. Когда я думала о Фаусто, уголки моего рта провисали до самого подбородка. Я сжимала челюсти, скрипела во сне зубами, да так громко, что просыпалась от этого. Наутро у меня болели щеки, так судорожно я их сжимала.

Я обнаружила, что целыми днями не улыбалась.

Даже при чтении моя физиономия оставалась угрюмой. Я непрестанно думала о Фаусто и великанше и желала ей смерти.

Но при черных мыслях железы выбрасывают яды, и это отражается на лице. Тот, кто злобно думает, злобно и выглядит! Ненавидящий становится уродлив. С этим теперь покончено!

Я не ангел мести, это не в моей натуре. Я заставлю себя быть радостной. И на это у меня есть все причины.

После двух недель сокотерапии я себя чувствую великолепно. Живот плоский, глаза незамутненные. Кожа снова мягкая, морщинки исчезли. Каждую ночь я сплю по десять часов. В награду опять еду в Бурже. Там хотя и нет Эйфелевой башни, зато есть знаменитый старый собор величиной с гору, и я хочу туда попасть.

Он с двумя башнями, незаконченный, без островерхой крыши, но для моих целей вполне пригоден. Сегодня вторник, 20 июля. Я хочу принять пару важных решений. И для этого мне надо забраться повыше!

Теперь голубое платье мне впору, на талии сидит как влитое. В этот раз я добираюсь всего за час, да и погода лучше, чем в прошлый раз.

Зато собор закрыт.

Но я нахожу церковного служку, объясняю, что мне надо, даю ему на чай, и он открывает мне дверь на башню. В своем красивом платье я забираюсь наверх по старым истертым ступенькам.

Разгоряченная и счастливая, вылезаю на самом верху.

Какое великолепие!

Отсюда открывается потрясающий вид на знаменитый старый город и его окрестности. Несколько минут стою совсем тихонько. Подставляю ветру свои густые волосы, теперь уже больше не напоминающие солому, а снова мягкие и блестящие, и наслаждаюсь этим магическим моментом.

Надо мной только небо — и Святой Дух, следящий за тем, чтобы принимались верные решения. Неожиданно из облаков выходит солнце, и у меня наступает прозрение! Сегодня я сделаю то, о чем мечтала несколько лет.

Я проколю себе уши. Пора.

Я решаю кое-что еще. Более серьезное. Но об этом потом, в свое время!

В волнении покидаю башню и разыскиваю ювелира. Довольно быстро нахожу его магазинчик на улице, круто уходящей от собора вниз. А серьги? Неужели проданы? Боязливо осматриваю витрину. Их нет. Нет, слава богу, они тут, только лежат поглубже на белом шелке и подмигивают мне. Они ждали меня! Ура!!

Открываю дверь и вхожу.

— Бонжур, — громко здороваюсь я. Магазинчик совсем крошечный. Приятно пахнет кофе. Из-за прилавка поднимается господин с маленькой чашечкой в руке. Он ненамного выше меня и одет во все черное. У него интересное лицо, густые седые волосы и светлые глаза, посматривающие из-под темных бровей. Он не похож на обыкновенного ювелира. В нем есть что-то особенное: взгляд художника!

— Бонжур, месье, — повторяю я. — Я бы хотела посмотреть пару сережек. С витрины, если можно.

— Бонжур, мадам. Какие вы имеете в виду? — Он ставит чашку и улыбается мне.

— Золотые солнечные диски.

— А, солнца! Они вам нравятся?

— Очень!

— Мне тоже, — говорит он с обезоруживающей прямотой, — я их сам придумал и изготовил.

— Вы золотых дел мастер?

— Самый лучший, мадам. Вы случайно попали на того, кто вам нужен. Здесь не продается ничего серийного производства. Все, что вы видите, сделано моими руками!

Он открывает витрину, осторожно вынимает серьги и кладет их передо мной. Вблизи они еще красивее. Я очарована. Это настоящее произведение искусства.

У каждого солнца свое лицо — улыбающееся, с толстыми щеками, как его изображали на фресках эпохи барокко. Я беру их в руки.

— Есть, правда, одна проблема, — говорю я неуверенно, — у меня не проколоты уши.

— Я это заметил, — отвечает ювелир. — Но если вы не возражаете, у нас есть для этого пистолет.

— Какой пистолет, месье?

— Вот этот, — он открывает ящик и показывает его мне. — Этот пистолет выстрелит в ваши изящные ушки медицинскими сережками. Это совсем не больно, вы ничего не заметите!

— Медицинские сережки? — разочарованно переспрашиваю я. — Как они выглядят?

— Маленькие золотые пуговки. Их надо носить месяц, пока не заживет прокол.

— Месяц? Но я хочу носить солнца.

— Это возможно, мадам, — он обворожительно улыбается, — я учел и это. Солнца укреплены на этих зажимах. Вы можете их снять и подвесить на другие замки. — Он демонстрирует. — Видите, мадам? Держатся очень прочно.

Потом он внимательно рассматривает меня. Его взгляд скользит по моим ушам, шее.