признание Косово Европа атлантистская, ориентированная на США, а это в первую очередь страны Восточной Европы, бывшие участники советского блока, наиболее преданные марионетки США, всеми силами стремящиеся ещё и ещё раз доказать свою преданность. Против, а скорее, не совсем «за» — те европейские государства, которые мыслят Европу самостоятельным геополитическим субъектом, не подчинённым США, а равным им по статусу, — это в первую очередь страны центральной, континентальной Европы. Элиты этих государств понимают, что раздробленность выгодна в первую очередь не самой Европе, но Америке, разделяющей и властвующей на европейском пространстве так, как ей заблагорассудится.

Однако главная проблема ЕС заключается в том, что новое государство Косово в принципе нежизнеспособно. Это известно тем, кто его поддерживает, и в некоторой степени, как ни странно, успокаивает евроконтиненталистов. Потому что ни Косово, ни Босния как государственные образования не могут существовать иначе как в форме протектората объединенных сил Евросоюза. И возможно Евросоюз давно бы уже и отказался от их поддержки, но это наталкивается на противодействие евроатлантистов, которые хотят сохранения Косово и Боснии в качестве независимых национальных государств, что на самом деле обеспечивает дополнительный контроль за Восточной Европой со стороны Америки. Раздробленной Европой легче управлять. Именно в рамках Евросоюза и проходит линия противостояния по косовскому вопросу. Исходя из этого политика России должна исходить из интерпретации косовского конфликта исключительно как возможности или повода поддержать евроконтиненталистов, стоящих за самостоятельность Европы, а значит, за придание Косову, Боснии и другим американским «новоделам» статуса failed states — несостоявшихся государств, политически целиком и полностью зависимых от США, а экономически — от стран Срединной Европы. Конечно, России крайне невыгодно выделение теперь уже проамериканского анклава Косово в суверенное государство из состава пророссийской Сербии. Это минус для евразийской геополитики. Но уж коли такое выделение состоялось, новое образование, как минимум, должно остаться под контролем евроконтиненталистов, в первую очередь под контролем Германии. Самым же плачевным сценарием развития является прямой американский трансатлантический протекторат над Косово, так как в этом случае оно становится исключительно плацдармом атлантистской геополитики в Европе, зоной нестабильности и элементом американского санитарного кордона.

Инструментарий сепаратизма: евразийские Балканы наступают

Вообще сепаратизм — обоюдоострый геополитический инструмент, которым надо уметь пользоваться. С геополитической точки зрения России выгоден скажем, абхазский сепаратизм. Не из чистой деструкции и человеконенавистничества, а потому, что грузинские элиты ориентированы на США. Здесь следует вспомнить о том, что именно в Абхазии был сформирован батальон Шамиля Басаева для отстаивания позиций абхазского сепаратизма. Он воевал против националитической Грузии, а значит в пользу России. Правда вскоре этот же батальон начал воевать уже против России. Можно воскликнуть — какая беспринципность! Американцы перекупили, а тем всё равно, за кого воевать. Однако не следует забывать о том, что в тот момент атлантистские элиты находились в Кремле, российская власть исповедовала либеральную парадигму и Абхазия оказалась между молотом грузинского национализма, развивавшегося, как сейчас понятно, в интересах США, и наковальней российского либерализма, атлантистского по сути. Получается, что именно Абхазия стояла в тот момент на позициях евразийской геополитики, а интересы Басаева с его батальоном лежали в области возврата к Традиции. Прими тогда российская элита чёткие евразийские геополитические позиции на основе традиционализма и консерватизма, и Басаев со своим батальоном снова оказался бы на нашей стороне. Но так как этого не произошло, с ним начали работать спецы бывшей Британской империи, имеющие большой колониальный опыт модерирования малых народов и поймавшие Басаева именно на удочку исламизма, взятого, что также характерно, в английской «политической» версии.

Понятно, что дестабилизация Кавказа нам невыгодна, так же как дестабилизация Приднестровья. Это задача как раз таки атлантистских стратегов. Нам выгодна стабильность, но не любой ценой, а на базе традиционализма и консерватизма, в интересах евразийской геополитики. Стабильный американский плацдарм под боком у России — лишь сиюминутно безопасен (потому что стабилен), но создаёт опасность глобальную. России нужно стабильное мирное Закавказье, но только не ценой признания единой Грузии в интересах США. Но и независимая Абхазия любой ценой — тоже не есть главная цель. В случае евразийской ориентации Грузии эта проблема снимается автоматически. Здесь мы вновь возвращаемся к теме двойных стандартов, вытекающих из политики американского реализма. Провоцированием дестабилизации на Кавказе много лет и довольно последовательно занимаются США. Американцы не были заинтересованы и в интегрировании в европейское пространство сильной, единой Югославии, поскольку это исключало возможность включения всего балканского пространства в НАТО. Распад Югославии — это мини-модель распада России: сначала от Социалистической Федеративной Республики Югославия (СФРЮ) откалывались отдельные республики, вооружённые конфликты на территории бывшей СФРЮ начались в марте 1991 года, полномасштабные боевые действия в Словении — в июне 1991-го, а в августе того же года распался СССР. Более самостоятельные и ориентированные на Запад или исламский мир республики СФРЮ одна за другой начали провозглашать независимость. Затем начали колоть на части уже саму Сербию, представлявшую в составе СФРЮ единый субъект. То же самое происходило с Советским Союзом. Россия, как и Сербия, уже стояла на грани распада. Провозглашение суверенитета Чеченской Республики Ичкерия должно было, по замыслу американских стратегов, открыть парад суверенитетов. Мы знаем, что Башкортостан, Татарстан, Якутия стояли на пороге провозглашения собственной суверенной государственности и были готовы включиться в общую пантюркистскую ось, разрезающую Россию.

Провозглашение Косово — есть некий этап геополитического алгоритма, который реализуется США для того, чтобы обкатать модель распада России.

Дестабилизация Кавказа — это американская игра в зоне российских стратегических интересов, осуществляемая, дабы спровоцировать парад суверенитетов. Суверенитет Косово — это та же самая игра в уменьшенном масштабе. Здесь бесполезно обращаться в те инстанции, с которыми Америка больше не считается, в первую очередь это касается ООН, в том числе, её Совета Безопасности. США открыто демонстрируют — нет больше никакого Совета Безопасности, забудьте, всё, мы — хозяева мира, хотите что-то решить — обращайтесь к нам. Взывание к Совбезу ООН выглядит в нынешних условиях как минимум наивно. Мы имеем дело с реалистами. Пока мы обивали пороги ООН, заваливая жалобами её комитеты, они создали суверенное государство Косово и двинулись на Кавказ. Создали плацдарм в Грузии и готовят продвижение теперь уже вглубь России, на Северный Кавказ, где у них возникла временная техническая заминка, а потом и далее. 18 февраля 2008 года, в день, когда несколько стран синхронно объявили о признании независимости Косово, было зафиксировано — ООН больше не существует. Пора прекратить обращаться к этому бесполезному институту и начать исходить исключительно из своих собственных интересов и своих собственных (включая союзников) военно-стратегических