– Да, – неуверенно протянул я.

– Что-то не так? По-твоему, это не добрая весть?

– Конечно, добрая! Не хочу быть спойлером, прокалывающим шарик… Это всего лишь эсэмэски.

– Что?

– Вот если бы Грейс поговорила с ним самим…

– Сообщения пришли с телефона Стюарта.

– Знаю.

– Грейс думает, что это он. У молодежи свой сленг в эсэмэсках. Автора можно узнать, например, по сокращениям…

– Скорее всего ты права. Будем считать, что Стюарт уцелел и где-то прячется, ждет, пока все стихнет. Но как это связано с тем, что к нам в дом ломились?

– Может, одно с другим не связано? – предположила Синтия. – История с Грейс – одно, незнакомец у нашей двери – другое. Простое совпадение.

– Тогда нам следует вызвать полицию. Мы с Грейс были против, считая, что это как-то связано с ней, и не хотели привлекать полицию, пока все не выяснится или пока у Грейс не появится адвокат. Теперь ты собираешься вызвать копов?

Синтия потерла лоб, потом накрыла ладонями голову, будто мучилась от головной боли и боялась, что у нее взорвутся мозги.

– Даже не знаю… Если тот человек не имеет никакого отношения к случившемуся с Грейс, то лучше вызвать полицию. Он может вернуться, залезть к кому-нибудь еще или…

– Но…

Синтия встала, пошла в ванную, включила воду и выпила немного воды. Я ждал ее в дверях.

– Я вот чего не понимаю, – произнес я. – Если Стюарт жив, то что мешало Винсу сказать об этом напрямик? Но нет, он велел мне обо всем забыть. Если бы Винс сказал, что Стюарт цел, я бы так и сделал. Не стал бы сегодня утром искать его в больнице, потом у него дома. – Я немного помолчал и продолжил: – Может, поэтому мы и получили сообщения? Винс узнал – не спрашивай меня как, – что я не угомонился, и придумал этот ход.

– Тогда с телефона Стюарта с Грейс переписывается сам Винс.

– Винс или кто-либо из его банды.

– Проклятие! – Синтия оперлась о раковину и уставилась на себя в зеркало.

– Нам нужно точно знать.

Звонок телефона в спальне напугал нас. Подбежав к аппарату, я увидел, что автоответчик не определил номер. Я схватил трубку:

– Алло!

– Твоя жена рядом?

Я узнал голос.

– Чего тебе надо?

– Передай ей трубку, – произнес Винс.

Синтия, стоя в двери ванной, прошептала: «Кто это?»

Я протянул ей трубку:

– Винс.

Она приложила трубку к уху:

– Винс?

Синтия поманила меня пальцем. Я тоже прижался ухом к трубке, чтобы ничего не упустить.

– Синтия, – начал он, – мне надо знать, вызвала ли ты полицию. Они уже у вас?

– Зачем мне вызывать полицию, Винс?

– Из-за инцидента час назад. Перед вашим домом.

– Было дело, – сказала Синтия. – Ты-то откуда знаешь? – Она выразительно посмотрела на меня.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Нет, полицию мы не вызывали. Пока.

– Вот и хорошо. Я должен перед вами извиниться.

Синтия вспыхнула:

– Извиниться? Так это были вы? Кто-то из твоих головорезов?

– Говорю же, я должен перед вами…

– Нет! – Она повысила голос. – Извинения – это мало. Ты должен ответить мне – нам! – на кучу вопросов. Понял, сукин ты сын?

– Синтия, я…

– Довольно болтовни! Зачем кто-то из твоих полез в наш дом? Откуда у вас ключ? Что вообще происходит? А Стюарт? Твоя работа? Ты слал сообщения?

– Какие?

– На телефон Грейс. Она получила эсэмэски от Стюарта несколько минут назад.

– Я ничего не посылал.

Я уловил в его ответе уклончивость: Винс не сказал, что ничего не знает.

– А наш дом, Винс? Ты отправил кого-то залезть в наш дом? Чего ради? Чтобы похитить Грейс? Заткнуть ей рот? У тебя это было на уме?

– Он думал, что в доме пусто, – произнес Винс.

– Он?

– Берт. Это был Берт.

Я схватил трубку:

– Зачем? Для чего Берту лезть в наш дом?

Винс немного помолчал, а потом ответил:

– Потому что там деньги.

Джейн Скавалло добралась до офиса рекламного агентства «Андерс и Фелпс» только к половине одиннадцатого. На одном ее плече висела сумочка, на другом огромная спортивная сумка с торчащей наружу ручкой теннисной ракетки.

– Привет, Джейн! – При ее появлении Гектор, молодой сотрудник за стойкой дежурного, поднял голову. – Похоже, ты устала.

– Отвали, Гектор! – огрызнулась она.

– Да еще опоздала, – с удовольствием напомнил он.

Джейн знала, что неважно выглядит, потому что из-за всей этой истории с домом Каунтчиллов, с Грейс и с Винсом ночью ей было не до сна. Да еще утреннее открытие, что Брайс обманывал ее! В придачу по дороге на работу ей пришлось отвлечься на еще одно дельце.

Швырнув спортивную сумку под свой письменный стол и затолкав ее ногами подальше, Джейн увидела на телефоне мигающую лампочку. Пока ей было не до сообщений. Она встала и направилась в кухонный отсек, посмотреть, варит ли кто-нибудь кофе. Схватив чашку, налила туда горячий кофе и приготовилась пить, как Винс: без сахара и без молока. «Хочешь пить кофе, – учил он ее, – так пей кофе! Не порть его молоком, сливками, сахаром». Она подула на кофе, сделала глоток, покосилась на свое отражение в забранной стеклом газетной рекламе на стене: «Хонда-Риверсайд»! Мы открылись заново и устроили небывалую распродажу!»

Не ее рук дело. Это было еще до ее прихода сюда, но Джейн помнила проблемы этого автосалона. Она работала в «Андерс и Фелпс» недостаточно долго, чтобы ее произведение взяли в рамку и вывесили на всеобщее обозрение, пусть даже в кухонном отсеке. К тому же в наше время удачную рекламу в рамку не заключишь. Кто теперь помещает рекламу в газетах? Кто вообще заглядывает в газеты? Сама Джейн не помнила, когда последний раз брала в руки газету, даже «Нью-Йорк таймс». Когда ей хотелось узнать о событиях в мире – если честно, подобное с ней случалось нечасто, – она заходила в Интернет. Там же, считала Джейн, должны были красоваться объявления ее клиентов. Главное – найти правильный сайт и угадать адресатов. Или выяснить привычки людей и поместить всплывающий баннер там, куда они чаще всего заходят. Следующим за газетами по степени устарелости шло радио, однако реклама на радио была не так уж бесполезна. Люди день-деньской не вылезают из своих машин и не выключают в них радио. Иногда это срабатывает.

Как будто ей есть до всего этого дело! Разве этим она стремится заниматься? Арчер – вот кто ее разгадал! Джейн хотелось сочинять, только не дурацкие джинглы для автозаправок и для компаний по ремонту плит. Романы! Про то, что значит сейчас быть молодой женщиной. Про то, как решается проблема, куда себя девать в этой жизни. Как за все приходится сражаться. Никто не желает принимать тебя на постоянную работу: сплошь краткосрочные контракты без всяких льгот. Куда ни плюнь, всюду 22. Если тебе 22 года, компании норовят запрячь тебя на 22-часовой рабочий день за 22 штуки баксов в год. Не нравится – твое дело, тебе же хуже. Вот и в «Андерс и Фелпс» так же.