В сумерках живые изгороди терновника, покрытые белыми цветками, казались призрачно-бледными; кромка бальзамина поблёскивала мелкими сердцевидными листочками. Аромат цветов, сигаретный дымок, перспектива еженедельных встреч с Гайей… жизнь налаживалась; Эндрю в облаке блаженства и красоты поднимался по склону. Когда в следующий раз Саймон к нему пристанет: «Нашёл работу, Пицца-Тупица?» — он сможет ответить «да». Он нашёл не просто работу, а возможность проводить выходные рядом с Гайей Боден.

А вдобавок он теперь точно знал, как вонзить анонимный нож в отцовскую спину.

Когда первый порыв злости прошёл, Саманта раскаялась, что позвала на ужин Гэвина и Кей. В пятницу она всё утро перешучивалась со своей продавщицей о предстоящем кошмаре, но, когда вышла из магазина «Идеальные чашки для пышной милашки» (это название в своё время так насмешило Говарда, что у него от хохота случился приступ астмы, а Ширли, слыша его, всякий раз морщилась), настроение испортилось окончательно. Она спешила проехать через Пэгфорд до наступления часа пик, а там забежать за продуктами и встать к плите. Утешало лишь то, что можно будет забросать Гэвина каверзными вопросами. Например, полюбопытствовать, почему они до сих пор не съехались с Кей; да, это неплохо.

По дороге домой, нагруженная пакетами от «Моллисон энд Лоу», она столкнулась с Мэри Фейрбразер, стоявшей у банкомата, встроенного в стену банка, где служил Барри.

— Мэри… добрый день. Как ты?

У Мэри, исхудавшей и бледной, под глазами пролегли серые тени. Разговор получился до странности натянутым. После той поездки в больницу они не общались, если не считать кратких неловких соболезнований на похоронах.

— Всё собиралась к вам зайти, — сказала Мэри, — вы были ко мне так добры… хотела поблагодарить Майлза…

— Не стоит, — бестактно возразила Саманта.

— Но мне бы хотелось…

— Тогда, конечно, пожалуйста, заходи…

Когда Мэри отошла, у Саманты осталось жуткое чувство, что та восприняла её приглашение буквально и заявится прямо сегодня.

Дома, бросив пакеты на пол, она принялась звонить мужу на работу, чтобы поделиться своими опасениями, но только ещё больше взбеленилась, когда Майлз вполне благосклонно принял известие о возможном приходе вдовы.

— Не вижу препятствий, — сказал он. — Мэри необходимо развеяться.

— Но я ей не сказала, что у нас будут Гэвин и Кей.

— У Мэри с Гэвом нормальные отношения, — заметил Майлз. — Причин для беспокойства нет.

Нарочно тупит, решила Саманта; не иначе как мстит за отказ идти с ним в Суитлав-Хаус. Повесив трубку, она задумалась, не позвонить ли Мэри, чтобы попросить её сегодня не приходить, но побоялась обидеть и понадеялась, что Мэри сама поймёт, насколько нежелательно её появление. Зайдя в гостиную, Саманта на полную громкость включила DVD Либби, чтобы из кухни слушать бой-бэнд, разобрала покупки и принялась готовить ужин: рагу с овощами и свой фирменный шоколадный пай «Миссисипи». Она бы охотно купила большой торт в «Моллисон энд Лоу», чтобы сэкономить время, но об этом тут же прознала бы Ширли, а она и без того не упускала случая отметить, что Саманта чересчур увлекается полуфабрикатами и готовыми блюдами.

Саманта уже наизусть знала содержание диска и за работой легко представляла себе картинку. На неделе, когда Майлз уходил в свой кабинет или беседовал по телефону с Говардом, она ставила бой-бэнд много раз. В переднике, рассеянно облизывая перемазанные в шоколаде пальцы, она пришла из кухни к телевизору при первых аккордах того трека, где мускулистый паренёк в расстёгнутой рубашке идёт по пляжу.

Она планировала принять душ, пока Майлз будет накрывать на стол, и совершенно забыла, что он сегодня задержится, так как поедет в Ярвил забирать девочек из школы на выходные. Когда до неё дошло, почему его до сих пор нет, Саманта, как нахлёстанная, заметалась по столовой, а потом нашла в холодильнике какую-то еду, чтобы Лекси и Либби могли перекусить до прихода гостей. В половине восьмого Майлз застал жену, взмыленную и злую, ещё в переднике; она даже начала выговаривать ему за идею этого ужина, хотя сама позвала гостей.

Четырнадцатилетняя Либби ворвалась в гостиную и, не поздоровавшись с матерью, извлекла диск из DVD-плеера.

— Слава богу, я уж думала — потеряла, — сказала она. — Почему телик включён? Ты это смотрела?

Временами Саманте казалось, что младшая дочь пошла в Ширли.

— Я смотрела новости, Либби. Диски крутить у меня времени нет. Иди поешь, пицца на столе. Скоро гости придут.

— Опять замороженная пицца?

— Майлз! Мне нужно переодеться. Сделаешь пюре? Майлз?

Но он уже скрылся наверху, и Саманте пришлось самой браться за толкушку, пока дочери ужинали за кухонной стойкой. Либби прислонила коробку от DVD к своему стакану с диетическим пепси, чтобы полюбоваться.

— Майки такой суперский, — проговорила она с плотоядным стоном, неприятно поразившим Саманту.

Но мускулистого парнишку звали Джейк; Саманта порадовалась, что они с дочкой запали на разных.

Шумная и самоуверенная Лекси пулемётной очередью выдавала информацию об одноклассницах; Саманта никого из них не знала и не могла уследить за их проделками, дрязгами и группировками.

— Ладно, девочки, я побежала переодеваться. Уберите за собой, когда поедите, хорошо?

Она убавила огонь под сотейником и заторопилась наверх. В спальне Майлз перед зеркалом застёгивал рубашку. В комнате пахло мылом и лосьоном.

— Всё под контролем, лапушка?

— Да, спасибо. Как я рада, что ты успел принять душ, — фыркнула Саманта.

Вытащив из шкафа свою любимую длинную юбку и топ, она захлопнула дверцу.

— Ты тоже можешь принять душ.

— Да они через десять минут придут; мне ни волосы высушить, ни накраситься. — Саманта сбросила домашние туфли; одна стукнулась о радиатор. — Когда налюбуешься, будь добр, спустись вниз и займись напитками, хорошо?

После ухода Майлза она попыталась расчесать свои густые волосы и подправить макияж. Вид был ужасающий. Полностью переодевшись, Саманта поняла, что такой бюстгальтер совершенно не подходит к облегающему топу. В результате лихорадочных поисков она вспомнила, что нужный лифчик сушится в хозяйственной комнате; не успела она выскочить на лестничную площадку, как раздался звонок в дверь. Чертыхнувшись, Саманта ринулась назад. В комнате Либби надрывался бой-бэнд.

Гэвин и Кей прибыли минута в минуту, поскольку Гэвин даже думать боялся, что скажет Саманта, если они опоздают: с неё станется предположить, что они поскандалили, а то и потеряли счёт времени, кувыркаясь в постели. Похоже, она видела одно из преимуществ брака в том, что статус замужней женщины давал ей право совать свой нос в жизнь тех, кто не состоит в браке, да ещё отпускать комментарии. А вдобавок она считала, что её грубая, вульгарная манера речи, особенно в подпитии, должна пониматься как хлёсткий юмор.