– Ну что еще? – спрашивает Аня.

Пытаюсь надышаться ею и понимаю, что это не сработает. Мало.

– Поцелуй на прощание.

– Его не будет, – в голосе Ани столько решимости, что я даже горжусь.

– Как скажешь, малышка…

Отпускаю, едва ли справляясь с сумасшедшим порывом увезти ее к себе, чтобы больше не выпускать.

Фига себе меня таращит.

Аня медленно вылезает из машины и закрывает за собой дверь, даже не взглянув в мою сторону. И это бесит. Нихера она не угадала! Я же предупредил, что о поцелуях больше спрашивать не буду? Предупредил.

А значит…

Мне не нужно много времени на раздумья. Есть желания. Только они мной и управляют. Только так можно чувствовать вкус настоящей жизни. Делать то, что хочешь. Всегда.

Толкаю дверь и настигаю Аню на половине пути к парадному входу общежития. Она слышит мои шаги, но не идет быстрее. Она этого хочет. Ждет. Это согласие.

Разворачиваю Никитину за плечи и целую мягкие податливые губы, которые на вкус такие же, как сладкий кофе после бессонной ночи. Одной рукой зарываюсь в ее волосы, а вторую кладу на поясницу, притягивая ближе.

И она отвечает. Мгновенно расплывается в моих руках. Становится водой, которой никак не могу напиться. Хочу ее всю, до последней капли, но не уверен, что смогу утолить жажду.

Ее руки на моих плечах. Несмелые, нежные. Губы раскрываются на моих в беззвучном крике о помощи. Ее уже никто не спасет. И я бы сказал, что мне жаль, но это не так.

Теперь все, что у нее есть, хочу себе. Улыбку, мысли, чувства, слезы. Все должно быть только моим. Моим и все!

Дурею от ее вкуса и запаха. Это что-то не поддающееся анализу и контролю. Животное и совершенно неземное. Неистовая потребность. Хочется ее разгадывать, хочется унять огонь, что медленно разгорается у меня в руках.

Кто кого должен будет терпеть? Кто кого усмирять и приручать?

Нужно ли мне все это?

Как я так вляпался?

После первой неконтролируемой волны приходит вторая. Больше никуда не спешу. Играю с ее языком, путаясь пальцами в черных волосах.

Аня Никитина…

Похоже, все-таки ты моя.

Никогда не верил в эти долбаные половинки. Чистой воды херота, но… Как еще объяснить все, что происходит? Сказать, что она особенная? Волшебная? Это не так. Обычная маленькая девочка с кучей комплексов и загонов. С грустным взглядом, сложным характером и острым языком. Вредная, иногда смешная.

Чем она меня зацепила?

Чем?!

Аня дрожит всем телом. Тепло ее тонких пальцев на моей шее и лице. Ее дыхание проникает глубоко в легкие. Ее запах повсюду. Только она вокруг. Так спокойно. Так кайфово, словно больше нет ничего. Никого. Будто ничто неважно.

Помешательство.

Аня первая прерывает поцелуй, но только потому что я ей разрешаю. Обхватывает ладонью мое запястье, пытаясь снять руку со своей шеи, но с этим я пока не согласен. Провожу большим пальцем по ее щеке, ловя одинокую слезинку.

– Напрощался? – обиженно спрашивает она.

Вообще-то нет, но, кажется, на сегодня хватит. Чтобы разбираться в этом дерьме, нужно избавиться от предыдущего. Займусь этим завтра же.

– А ты?

Она вымученно закрывает глаза:

– Лучше бы я тебя не встречала…

– Но ты уже встретила.

– И это самое ужасное, что со мной случилось.

– Самое-самое?

– Отпусти! – она дергается назад, пихая меня в грудь.

Черт! Да что же там произошло у нее с Серегой? Эта хрень сводит с ума.

– Пожалуйста, Никит… Отпусти… – снова соленые дорожки бегут по красным щекам.

Обнимаю ее за плечи, притягивая дурную мелкую голову к груди.

Бам!

Без колебаний.

Аня обнимает меня в ответ.

Сцепляет руки за спиной. Жмется все крепче, точно собирается залезть в меня и спрятаться там от всего мира. Вот оно… То самое чувство, которое меня подкосило. Теперь уже дрожь сотрясает мое тело.

Жалость…

Чувство, которое стало мне чуждо, потому что потеряло смысл. Нельзя никого жалеть, ведь в том, что происходит с людьми виноваты они сами. Вся их жизнь выстроена не судьбой, не кармой, не обстоятельствами, а этими же странными людьми, которые только и могут делать говно, а потом давить на жалость, чтобы кто-то за ними убрал.

К Ане я чувствую извращенную жалость. Искаженную. Неправильную. Означающую куда больше. Говорящую, что мне не все равно.

– Ты знаешь, где меня найти, – говорю я, оставляя поцелуй на ее макушке.

Аня разжимает руки. Делаю шаг назад.

Достаточно…

Вот теперь точно достаточно.

Ухожу к машине, запрыгиваю внутрь и уезжаю. Нужно много скорости и немного сна, чтобы прийти в себя. День сегодня долбанутый. А может, это я сам? Довести девушку сначала до оргазма, а потом до слез?

Могу. Умею. Практикую.

Самое смешное, я бы повторил это с большим удовольствием. Неудовлетворенное желание скапливается в штанах, запуская радар. Можно заехать в караоке, там в это время как раз остаются самые горящие товары, но… Руки крутят руль в сторону дома, а нервная система мигает красным огнем. Если я сегодня не посплю больше трех часов, она устроит мне такой армагеддон, что мало не покажется. Желание тут же сдается.

Десятичасовой сон делает из меня человека. Мозг работает в ускоренном режиме и выводит цепочку нужных действий, в которую беспринципно вклиниваются мысли об одной чернявой мелкой. Круто. Приплыли. Нужно скорее решать этот вопрос, иначе придется достать ядерную бомбу и взорвать все к хренам собачьим. Ограничивать себя мне не нравится. Я так не привык.

Первая в списке неотложных дел – работа. Меня не было почти неделю. Необходимо разобраться с делами, проверить документы и организовать закуп. Вымуштровать сотрудников, да и аванс скоро. А вот вечером… Начать с первой головы моего личного «змея горыныча». Блондинистой тупой головы, что любит розовую помаду. Вряд ли она знает много, но начнем с малого. Ее будет проще всего разговорить.

– Никита Сергеевич! – слышу голос из коридора.

Мой любимый тезка.

– Заходи, Никит!

– Может быть, хотите кофе? Мы открываемся через десять минут, и…

Жопализ… Но в правильную булку целует. Плюс ему, как работнику, минус, как пацану.

– Давай. Коренастик пришел?

– Кто? А-а-а… Андрей? Да. Он здесь. Мы уже все подготовили.

Устало вздыхаю, потирая глаза: