Тут раздается выстрел, и становится очень тихо.

Нет, нет, нет!

– А ну вернись, сука, и прими любые последствия, которые назначат тебе в игре! – орет Микки. – Или следующая пуля достанется одному из твоих друзей!

У меня пересыхает во рту. Неужели она это сделает? Раньше, когда у нее был шанс, она не выстрелила, но сейчас она доведена до крайности.

Сидни кричит:

– Беги, Ви!

К ней присоединяется Иэн:

– Игра по любому окончена!

Так ли это? Что сделают Микки и Тай, если я убегу? Что они сделают, если я вернусь? Разум говорит мне, что Иэн прав, но все равно это кажется предательством. Я мечусь в темноте, натыкаюсь на какие-то острые углы. Стойка охранника. Я уже почти выбралась. И тут я вспоминаю о телефоне. Я шарю в кармане, задыхаясь от надежды. Быстрый взгляд на экран, и мне хочется застонать от отчаяния. Сети все еще нет.

Но экран телефона служит мне фонариком – и вот она, главная дверь. Сзади доносятся пыхтение и крики, а потом – еще один выстрел.

О, господи, господи, господи. Но если Микки и сделала что-то ужасное, если я вернусь назад, будет только хуже. Я открываю дверь, которая выходит в небольшой холл перед лифтами, и на мгновение слепну, хотя свет тут все еще приглушен. Впереди какое-то движение – двери лифта начинают закрываться, в кабине – человек шесть Зрителей. Все – в яркой одежде, но лица у них серые. Один из них, мужчина лет пятидесяти, с зализанными волосами и в пиджаке, явно сшитым на заказ, посылает мне воздушный поцелуй.

Сукин сын. Я узнаю его – он был одним из взрослых на вечеринке блюстителей чистоты, и это он вышвырнул нас с Иэном на улицу. Толкнул так, что мы упали.

Я бросаюсь вперед, вытаскивая пистолет, и успеваю сунуть дуло между закрывающимися дверями, когда между ними остается всего пара сантиметров. Сталь скрежещет о сталь, и Зрители визжат, стараясь прижаться к стенкам. Что, шоу вам больше не по душе, а? Двери лифта разок дергаются и раскрываются опять.

Я направляю оружие на того, кто послал мне воздушный поцелуй:

– Эй ты, кинь мне свой телефон.

Он пожимает плечами.

– Мы оставили телефоны у своих водителей. НЕРВ не хочет, что бы в Сети распространяли самопальное видео.

Черт. Может, выгнать их из лифта и поехать вниз самой, попытаться найти полицейских, которые, наверное, уже обыскивают здание – или нет? Тут мне в голову приходит другой план.

– Хорошо, тогда выходите. Только вы.

Мужчина прислоняется к стенке лифта, небрежно скрестив руки на груди. Он улыбается. Поверить не могу, он улыбается! Ублюдок.

– Ты в меня не выстрелишь.

Я наступаю ногой в лифт на случай, если дверям снова приспичит закрыться. Может, заставить выйти кого-то еще?

Прицеливаюсь.

– Но это же ненастоящие пули, правда? Так почему бы и не выстрелить? Ничего ведь не случится. – Я взвожу курок.

Он облизывает губы.

– Интерес заключается в том, что никто не знает, настоящее оружие или нет. Но ты все равно не готова стрелять. Склонность к насилию не указана среди твоих характеристик.

Я склоняю голову набок.

– Ты уверен, что мои характеристики не изменились за последние несколько часов? Если я узнаю, что кто-то из моих друзей пострадал, я не дрогнув прострелю те части тела, которые вам особенно дороги. Так что вперед.

Он косится вниз, в район своего паха, а потом поднимает на меня глаза с улыбкой, от которой мой маньякометр зашкаливает.

– Не надо мне угрожать, девочка.

– Раз, – говорю я, целясь ему в колено.

Полная женщина рядом с ним подталкивает его локтем.

– Да идите уже с ней. НЕРВ с этим разберется. Они же не хотят потерять своих главных покровителей.

Лицо у него становится малиновым.

– Заткни свой вонючий рот!

– Два, – говорю я, ведя прицелом вверх по его ноге. Двери опять начинают закрываться, но я пинаю створку, и они расходятся.

Мужчина смотрит на меня с вызовом.

– Ладно, – говорю я. – Три…

– Ладно, сучка, – он быстро делает шаг вперед, и я пугаюсь, что он выхватит у меня пистолет.

– Помедленней! Или я выстрелю прямо сейчас. Уж поверьте, мне это только доставит удовольствие – после всего, через что я прошла. – Удивительно, но в этот момент я верю, что так и сделаю. И он, должно быть, видит это у меня в глазах, потому что слушается меня беспрекословно. Господи, во что я превратилась?

Я отступаю назад; он выходит из лифта и злобно на меня смотрит. Мы стоим лицом к лицу, двери лифта закрываются. Кожа у него гладкая, явно результат регулярных подтяжек, а эти «неформальные» штаны стоят баксов пятьсот, не меньше. У него столько денег, а он швыряет их на извращенские развлечения! Да, мне приятно будет посмотреть, как он корчится от боли.

– Идем обратно в комнату, – говорю я. – Вперед.

Я пропускаю его вперед на несколько шагов и следую за ним. Он открывает резную дверь. За ней все еще темно, но тут в свете, проникающем от лифтов, появляется Тай, который, баюкая руку, вваливается, пошатываясь, в комнату, где ресепшен. Он, должно быть, заблудился в темноте. Когда он видит нас, его лицо озаряется улыбкой. Я щурюсь, пытаясь разглядеть хоть что-то в коридоре у него за спиной, но там черным-черно.

Я отступаю мужчине за спину.

– Иди обратно, Тай, или я пристрелю этого типа. Он один из шишек, которые спонсируют НЕРВ, у него даже была эпизодическая роль в одном из наших испытаний. Так что, если он пострадает, о призах можешь забыть.

Тай ржет.

– И кого ты тут пытаешься надуть?

Мужчина расправляет плечи.

– Даже не думай сделать хоть еще один шаг. Если она в меня выстрелит, вы все заплатите так, как вам и не снилось.

– Но… – запинается Тай – У меня рука тут…

– Прямо сейчас, – говорит мужчина. Он явно привык раздавать приказы.

– В кого стреляли? – спрашиваю я.

– Я не выяснял, – отвечает Тай. Вот урод.

Я выглядываю из-за спины мужчины и вижу, что Тай отступает обратно в коридор. Что-то темное капает у него с локтя. Ну, он же знает, где там аптечка. Где-то впереди слышатся крики и звуки драки.

– Что дальше, принцесса? – спрашивает мужчина.

– Подопри чем-нибудь дверь, – говорю я. – Нам понадобится свет.

Он неторопливо идет вперед. Я – в нескольких шагах позади, нацелив пистолет ему в задницу и подсвечивая себе телефоном. Каждые несколько шагов я выглядываю из-за него, убедиться, что в коридоре больше никого нет. Вопли несутся из игровой комнаты. НЕРВ что, подкрепление выслал?