встать, но Ни оказалась неожиданно сильной, сжала её талию бёдрами, а ладонями упёрлась в плечи. В ней что-то изменилось. Неловкая и угловатая будто ребёнок, она вдруг стала гибкой и опасной, словно змея. Опасной и притягательной – Мико буквально пригвоздил к месту её немигающий взгляд. Сердце невольно пустилось вскачь, а к щекам прилила кровь.

Улыбка Ни стала довольной.

– Урок второй. Смотри в глаза. Не давай им развернуть себя спиной. Это в них говорит звериная натура. Обратись к человеческой. Они тогда теряются и краснеют будто дети. И делай с ними что хочешь! – Последнюю фразу она произнесла нараспев и звонко рассмеялась: – Ёкаи привыкли забавляться с теми, кто слабее. Покажи, что ты им ровня, и любой гость склонится к твоим ногам. Они чувствуют силу. Настоящую. Обмануть их не выйдет.

– И как это сделать?

– Понадобится очень много укусов, – хихикнула Ни и дёрнула головой, снова став похожей на птицу. – Вопрос только в том, кусать будешь ты или тебя.

Мико заметила, что её руки и шея покрыты белыми, почти незаметными шрамами – десятки полумесяцев покрывали кожу подобно узорам на ткани. И это лишь те, что Мико могла увидеть – она не сомневалась, что под одеждой отметин окажется гораздо больше.

Ни перехватила её взгляд, посмотрела на шрам на запястье. Явно свежее остальных, багровый, он ещё не успел как следует затянуться. Приложила к губам и облизала, словно это могло помочь ране зажить скорее. Снова она напомнила Мико какое-то дикое животное, безобидное с виду, но крайне опасное на самом деле. Очень похожий на человека зверь, которого невозможно приручить.

– Будут ещё уроки? – спросила Мико.

– А ты разве уже усвоила первые два? – хихикнула Ни и уставилась на Мико выжидающе. Она явно чего-то хотела, продолжая самодовольно восседать на Мико будто королева на троне. Это жутко раздражало. А ещё до дрожи кого-то сильно напоминало.

Мико понадобилось несколько долгих минут, чтобы понять.

Извернуться оказалось непросто. Но сильные ноги, закалённые работой в поле и тренировками с мечом, сделали своё дело – Мико упёрлась стопами в татами, приподнялась и, схватив Ни за икры, быстро повернула бёдра, разворачиваясь на бок и сбрасывая с себя. Мико выдохнула сквозь зубы и взгромоздилась на ойран, которая даже и не думала сопротивляться. Запястья Ни казались такими тонкими в её руках, будто в любой миг могли переломиться, но Мико всё равно с силой прижала их к полу. Она уже поняла, что хрупкость Ни обманчива.

– Усвоила! – гаркнула Мико.

В огромных глазах Ни плескалось неподдельное веселье.

– Будем считать, что так. – Она облизнулась. – Тогда третий урок – получай удовольствие.

Мико вскинула брови:

– От чего? От боли?

– От спаривания. – Ни мечтательно прикрыла глаза. – Разве ты не любишь спариваться?

От этих вопросов Мико затопила такая волна стыда, что она не заметила, как Ни легко извернулась, сбросила её с себя и уселась на татами, скрестив ноги. Мико с досадой проводила её взглядом, не ожидавшая, что ойран сумеет выбраться из-под неё так легко.

– Не любишь? – настойчиво повторила Ни.

– Это… больно, – выдавила Мико. – Чего там любить-то? Разве женщины вообще могут такое любить?

Мико мало знала о близости, кроме того, что наслаждаться ею было стыдно – таких женщин осуждали, про них шептались, им было место в заведениях вроде этого рёкана. Но и чем можно наслаждаться, Мико тоже не понимала: вроде бы приятные ощущения в теле всегда сопровождались болью – или, может, это с ней было что-то не так. Мико никогда ни с кем не говорила о подобном. Да и с кем ей было говорить?

– Тебе разве не больно? – спросила она у Ни, испытывая необходимость постараться хоть что-то понять.

– Не-а. Я просто делаю так, как мне нравится, – пожала плечами та, будто говорила о чём-то само собой разумеющемся. – И много кусаюсь, тогда мужчины тоже делают так, как мне нравится.

Мико хмыкнула – какого-то такого ответа от этой странной ойран она и ожидала.

– Если бы всё было так просто.

– А что в этом сложного? Слушай тело, – Ни плавно взмахнула рукой и качнулась, словно та тянула её за собой. – И следуй за ним. Оно умнее тебя. – Ни ткнула пальцем себя в висок. – Мало думает, но больше знает.

Мико совсем запуталась.

– Нет, это… – Она замялась, стараясь изобразить руками какую-то неопределённую фигуру. – Не знаю, может быть, мы с тобой по-разному устроены. Моему телу больно, я это «слышу», что ещё нужно-то?

– Это потому, что ты его не слышишь, – упрямо мотнула головой Ни. – Оно наверняка хочет кусаться.

Мико поджала губы. Разговаривать с Ни было сложно, будто та изъяснялась на каком-то другом, неведомом Мико языке, поэтому она решила сменить тему, которая и так не приносила ей ничего, кроме сомнений и тревоги.

– Я думала, что ты будешь учить меня соблазнительно развязывать пояс, танцевать или… – Мико запнулась, первая пришедшая в голову тема оказалась не лучше прежней. – Двигаться… как-то там…

– Оставь это для человеческих мужчин, – махнула рукой Ни. – Ёкаям это неинтересно. Хоть другие ойран и считают иначе.

– А ты, значит, не такая, как другие ойран?

– Именно так, – самодовольно кивнула Ни, снова наградив Мико жуткой улыбкой. – Рёкан и его гостей я знаю намного лучше.

– Почему же?

Ни моргнула и почесала ухо:

– Я родилась здесь.

Мико удивлённо вскинула брови:

– Прямо в рёкане?

Ни кивнула:

– Моей матерью была ойран по имени Ни. После того как она умерла, я стала Ни.

У Мико мурашки пробежали по спине. Она с трудом могла себе представить, каково ребёнку расти в подобном месте, не видеть в своей жизни ничего, кроме стен рёкана, а после занять незавидное место собственной матери.

– Значит, ты…

– Наполовину ёкай, – кивнула Ни.

– А твой отец…

Ойран пожала плечами и облизала губы.

– Может быть, я его встречала. – Она весело улыбнулась. – А может быть, и нет. Полагаю, для людей такая встреча посчиталась бы… весьма неловкой.

Мико постаралась выдавить вежливую улыбку, но внутри всё холодело от ужаса и от того, с какой лёгкостью Ни говорила о том, что её собственный отец мог стать гостем, пожелавшим провести с ней ночь. Ни восприняла её потерянный взгляд по-своему.

– Главное, кусайся побольше и посильнее, и тогда тебя больше никто не тронет. И ты сможешь брать всё, что захочешь.

– А ты берёшь? – Мико старалась не смотреть на Ни с сочувствием. Хотя она сама не понимала, чего в ней больше, сочувствия или страха.

Ни с готовностью закивала:

– У меня много игрушек, потому что меня любят гости. А ещё я покусала повара и теперь каждый день ем мясо. Другие ойран едят мясо только три раза в неделю.

– Ты покусала дедушку Кио? – Мико не смогла себе этого представить.

– Того, что был до него. Человека, – Ни почесала подбородок, припоминая. Кукольные губки растянулись в игривой улыбке. – Оказалось, что если слишком сильно покусать человека, он умирает. С ёкаями такого обычно не случается. Дедушку Кио кусать не понадобилось, он сам стал готовить мне мясо каждый день!

Мико не знала что ответить. Маленькая девчонка напротив насмерть загрызла человека и, похоже, даже не отдавала себе отчёта в том, что натворила. Она мыслила как ёкай, вела себя как ёкай, человеческого в ней было не больше, чем в Райдэне или госпоже Рэй. С другой стороны, возможно, именно эта нечеловечность делала её советы ценными? Она понимала ёкаев, таких же диких и необузданных, как она сама. Она жила по их законам, и это могло бы пригодиться Мико.

Она снова встретилась взглядом с чёрными омутами глаз Ни. Интересно, все полукровки такие? Это у них в крови или всё дело в том, где и в каких условиях выросла Ни? Воспитывайся она среди людей, стала бы другой? А Мико? Если бы она выросла в рёкане госпожи Рэй, превратилась бы в дикого зверёныша, способного загрызть повара за кусок мяса на обед?

– Тебе нравится так жить? Здесь? – спросила Мико.

Ни раскачивалась из стороны в сторону, обхватив колени тонкими, покрытыми шрамами руками.

– Нравится, – просто сказала она, даже не задумавшись над ответом. – А тебе не нравится?

Мико покачала головой. Конечно, ей не нравилось. Как подобная жизнь вообще могла кому-то нравиться?

– Я хочу