– Да вы что… да я… – замялась Ира.

– Да ты! Ты! Пиши заявление, иначе по статье уволю. Все. Окончен разговор!

Серафима вместе с Ваней бежала по парку, что недалеко от двора Полины. Аллеи подметал дворник, явно родом из Средней Азии.

– Товарищ! Товарищ! Мне с вами поговорить бы надо! – закричала ему Сима.

Дворник внимательно оглядел Серафиму:

– Что хочешь, женщина?

– Хочу очень знать: были тут ребята, ну лет восемнадцати? Ну такая компания, ну… не очень хорошая.

– Тут всегда такие ребята есть, женщина. Матером разговаривают, анашу курят, пьют, потом дерутся… Место нехорошее. Дети нехорошие. Одного ногами били – три мальчишки, один девчонка. Злой-злой девчонка, с синей головой! Сильно били. Сволош!

– И где паренек тот, которого били, не знаешь?

– Тот двор пошел! – указал дворник на соседний двор. – Они и меня однажды бить хотели, мой веник только испугались! – признался дворник.

– Так. Ты останешься тут, – скомандовала Серафима Ване.

– Ну мам!

– Это приказ. Понятно?

Сима быстро шла по незнакомому двору. Увидела Вадима в беседке. Избитый, он не пытался даже укрыться от нее.

Она присела рядом:

– Узнаешь?

– Это не я. Они! Они! Меня не бейте… – просил парень.

– Хочешь ментам не попасться, говори, кто они! – тряхнула его Сима что есть сил.

– Да они вас в порошок сотрут! Вы к ним не лезьте!

– Говори где, я сама кого хочешь сотру! Они деньги наши унесли, что на Витино лечение! Ну говори!

– Там, в подвале, – еле выдавил из себя Вадюша…

В подвале Штырь и его компания обмывали добычу. К ним присоединились друзья. Они слушали музыку, играли в карты. Пили не только пиво – все обитатели подвала были уже под кайфом.

Алиса обнималась со Штырем на диване.

– Завтра на море, лисенок мой! – нежно говорил ей Штырь. – Потерпи денек!

Дверь резко распахнулась. На пороге появилась Сима – огромная и гневная, как родина-мать.

– А ну, все встали, подошли сюда!

Она была так грозна и громогласна, что двое действительно от испуга встали с места. Музыка умолкла. Остальные замерли.

– Эй, тетка, ты ошиблась дверью! Вали отсюда! – не потерялся Штырь.

– Тамбовский волк тебе тетка! Деньги вернете – ментам ни слова не скажу. Ну?

– Ты чё? Ты чем накурилась, бедолага? Какое бабло? – пискнула Алиса.

Сима подошла к Штырю, схватила его, поднимая с дивана.

– У меня муж умирает, ты это понимаешь, сволочь! Деньги из сумки – вас Вадик навел.

– Пацаны, что вы стоите? Мочите ее! – вскочила Алиса, призывая к расправе.

Алиса первая кинулась на Симу, та мощным толчком отправила ее на пол. И тогда оголтелая стая кинулась на женщину. Сима дралась с подростками, отбивая их удары…

– Кто же вас растил, гаденыши? Кто вас сделал такими?

– Заткнись! – рычал Штырь, пиная ее ногой.

Она была одна. Их восемь!

Штырь с силой ударил ее по голове. Сима упала, теряя сознание…

– Валим отсюда! Не плачь, лисенок, все равно завтра на море! – крикнул Штырь.

Банда убежала, оставив Симу на холодном полу темного подвала.

Ваня увидел, как группа подростков – Алиса, Штырь, Перчик и Кролик – убегают через парк, подгоняя друг друга. Мальчик вздрогнул и побежал в тот двор, куда пошла мать.

Ваня осторожно спустился в подвал, приоткрыл дверь. Увидев избитую мать, лежащую на полу, Ваня кинулся к ней:

– Мама, мамочка, что с тобой? Это они тебя так? Сволочи! Мама!

Ваня зарыдал. Сима открыла глаза.

– Ничего, сынок. Жизнь иногда и не так бьет. Сама встану, не помогай! И запомни: если ты мужик – не плачь! Слышал?

Сколько раз она поднималась с колен! И теперь встала – сама, не опираясь даже на руку сына. Избитая, вся в крови, в разорванном плаще, измазанная грязью. Встала и пошла на свет божий.

Ей надо вернуть деньги!!!

– Хорошо, что ты еще сказал мне, где тетя Сима! – кричала Полина на племянника. – Иначе бы я тебя точно сдала в органы. И ты бы у меня отсидел сколько следует, понял, Вадюша?

– Не кричи, Полина Сергеевна, в ушах звенит… Звонят там. Открой, Вань, – сказала только уставшая Сима.

Ваня убежал в прихожую, а вернулся вместе с Красиным. Профессор молча положил на стол пачку денег.

– Вы все равно полетите в Германию. Вот, бери. Это не обсуждается. А шайку воришек мы поймаем. Без тебя. Я уже звонил полковнику Сабурову! – Он повернулся к Вадиму: – Тебя завтра мы положим на лечение. И никаких «нет». Понятно? Будешь лечиться, как миленький. Пока не поздно.

Это был первый день, когда Сима не пошла в больницу к Вите. Ванька зашел вместе с Полиной. Полина с медсестрой говорила, а сын первым пришел в палату. Отец удивился:

– А где мама? Ты чего, опять на мотоцикле приехал?

– Я с тетей Полиной. Она в коридоре.

– Мама где?

Ваня опустил голову.

– Мама дома.

– Случилось что? Говори правду! – Виктор понял, что просто так Серафима дома не останется. Что-то случилось! – Говори, Ваня!

Полина вела мальчика домой и отчитывала его:

– Ну зачем, ну для чего ты все рассказал отцу, а?

– Мама учила меня правду говорить.

– Это не тот случай, когда правда приносит пользу, Иван!

– Он сам все выспрашивал! Я не виноват!

– Хорошо. При маме – ни слова. Она разнервничается, если узнает, что ты все отцу выложил.

– Ладно уж. Помолчу, – буркнул он.

– Ну и что ты надулся? Разве я прошу тебя о чем-то плохом?

– Вы учите меня врать.

– Не врать, а в некоторых случаях держать язык за зубами – для пользы дела, между прочим!

Не мог Виктор усидеть на месте, как заведенный ходил по палате: она все продала, а ее обворовали, избили. И что ж он, отомстить этим соплякам не сможет за Серафиму?

Заглянула медсестра:

– Виктор Михайлович, вам бы лучше прилечь!

– Да, хорошо! Только, пожалуйста, дверь прикройте!

Медсестра вышла. Виктор вытащил из тумбочки свитер и куртку, потом достал из-под кровати туфли. Он был решителен, собран и очень зол.

Виктор открыл окно палаты, но на этот раз не для того, чтобы выпрыгнуть из окна. Он спустился вниз по пожарной лестнице. Окно его палаты выходило не к центральному входу, а во двор больницы.