Камень упал с плеч, как только дверь  ее комнаты благополучно закрылась за спиной. Всё! Самое страшное оставалось позади: разъяренный Адам, любопытные чужие взгляды, длинные и извилистые коридоры огромного дома, заблудиться в которых было слишком просто.   Энни обняла себя за плечи и, прислонившись к стене, прикрыла глаза.

Вдох-выдох...

Вдох-выдох...

Постепенно волнение отступило. Дыхание стало более ровным. А мысли — ясными. Взглянув на часы и, на всякий случай, проворно подперев дверь комнаты стулом, Энни мигом скинула пресловутый халат и поспешила в ванную комнату. До прихода Ясмины оставалось не больше часа, а значит на то, чтобы привести себя в порядок и принять душ, времени было и того меньше.

Включив воду, Энни подбежала к зеркалу и взглянула на свое отражение: бессонная ночь давала о себе знать бледностью кожи, покрасневшими глазами и взлохмаченными, как пакля,  волосами. Дикое сожаление, что именно такой ее и увидел Адам, опалило сознание! Закусив указательный палец, Энни хмыкнула и вспомнила слова эмира, сказанные тем еще в салоне самолета по пути в Дезирию.

— Ты и правда выглядишь, как оборванка! — расстроенно прошептала она своему отражению.

Однако, предаваться унынию не позволяло время, точнее его отсутствие. Не мешкая ни минуты, Энни ступила под  теплые струи воды, которые тут же принялись ласково и игриво скользить по телу, успокаивая и смывая морок беспокойной ночи.

Вдоволь насладившись процессом, она выключила воду и, промокнув волосы, по привычке обернулась в огромное полотенце.  Еще немного покрутившись перед зеркалом, но не заметив ничего нового, Энн побрела в сторону спальни. Но стоило только ступить за порог, как взгляд Энни тут же столкнулся с ледяными айсбергами глаз Адама.

Совершенно позабыв о приличиях, тот вальяжно раскинулся  в кресле возле окна и свирепо смотрел на ошарашенную его визитом девчонку.

— Какого чёрта! — взвизгнула Энни, переступая мокрыми ногами по кремовой поверхности ковра. Такой наглости со стороны мужчины, вечно блюдущего нормы морали, она никак не ожидала.

Но Адам молчал. Смотрел в упор и молчал. Его взгляд был тяжёлым, а лицо — до безумия напряжённым.

— Адам! Выйди! — не сбавляя оборотов, прокричала Энн и указала подрагивающим пальцем на дверь.

Жутко и устрашающе,  словно намекая, что пощады не будет, эмир медленно покачал головой, но так и не вымолвил ни слова. Он продолжал сидеть и испепелять взглядом девчонку.

— Как ты вообще сюда попал? Я же закрыла комнату! — возмутилась Энни, заметив  валяющийся рядом с дверью стул.

— Ты опять распускаешь свой язык, джария! — раздался вдруг стальной и непоколебимый мужской голос. Он не был громким, но эхом отдавался от стен комнаты. Он не был пропитан злобой, но вселял неодолимый страх.

— То есть, по-твоему, я еще и виновата? — прощебетала Энн, качая головой.

— Неужели ты думал, что я молча буду наблюдать за твоими выходками? — вновь взглянув на валяющийся стул, продолжила она недоумевать.

Лицо Адама тут же исказила гримаса отвращения. Прорычав что-то на своем языке, он медленно встал и, не отводя взора от перепуганных глаз девчонки, шагнул ей навстречу.  Энни хотелось отступить, да что там, ей хотелось нестись прочь сломя голову, но ноги точно приросли к полу. Ее взгляд метался по комнате в поисках пути отступления, да разве  можно было скрыться от этого монстра?

— Я ошибся в тебе, — одними губами произнес мужчина, грубо поддевая пальцами подбородок Энни, тем самым останавливая её метания.

— Отпусти, — дёрнув  головой в попытке освободиться, прошипела девушка, и  Адам ослабил хватку, но руку не убрал.

— Такая же красивая,   — его ладонь скользнула вдоль линии подбородка Энни и, не останавливаясь, зарылась в  мокрых  волосах девушки.

— И такая же лживая и подлая, как она! — сжимая в кулак пряди рыжих волос, он дернул за них с силой, вынуждая Энн поднять голову и взглянуть ему в глаза. — Смотришь в душу, а потом плюешь в спину!

Резко отпустив девчонку и пренебрежительно отряхнув  руку, словно касалась та чего-то грязного и неприятного, он решительно отошел в сторону и, схватив халат, который Энн наскоро бросила на кровати, швырнул его ей в лицо.

— Оденься!

—  Я не заслужила такого обращения! — позволив куску шелка упасть в ноги, заявила девушка. Слова мужчины били в самое сердце, скручивая то в тугой узел. Глаза щипало от непрошеных слез, а кожа головы горела огнем до сих пор ощущая на себе тяжелую ладонь мужчины. Одной рукой, придерживая полотенце, второй — она попыталась собрать влажные волосы и перекинуть их через плечо.  А после, аккуратно присев, подняла упавший халат.

Адам же, не считая нужным реагировать на слова девчонки, лениво подошел к окну, устремив взор в сторону океана.

Потоптавшись немного в тишине, Энни поплелась в сторону ванной, чтобы переодеться. Стоять почти голой перед мужчиной было безумно стыдно и неудобно. Да и продолжать этот бессмысленный и оскорбительный  разговор не было ни малейшего желания.

Сделав пару шагов, она все же обернулась и, глядя в широкую спину эмира, добавила:

— С каждым днём я все больше и больше понимаю твою невесту!  Я бы тоже сбежала от тебя при первой же возможности!

Своими словами Энни удалось заставить Адама вновь взглянуть на нее, но дожидаться его ответа она не стала и, повернувшись к нему спиной, продолжила удаляться в сторону ванной комнаты.

— Остановись! —  вскрикнул мужчина настолько резко и внезапно, что Энни вздрогнула и замерла, но поворачиваться к нему не спешила. Её откровенно раздражала его манера разговаривать с ней в приказном тоне.

— Так значит, ты не обманула Ясмину, и Хамдан тоже не стал жертвой твоих сплетен, — надтреснутым голосом произнес Адам, явно подходя ближе.

Энни крепко вцепилась ладонями в узел на полотенце, ощущая, как каждая клеточка ее тела готова была взорваться от напряжения.

— Кто такой Хамдан? — спросила она подрагивающим голосом.

— Мой врач! — ответил Адам, и Энни смогла ощутить его горячее дыхание на своей оголенной шее. Оно обжигало, пугало и заставляло кожу предательски  покрываться мурашками. — Кто сделал с тобой это?

Не сразу сообразив, о чем спрашивал её эмир, Энн хотела обернуться и переспросить, как вдруг кожи на ее спине коснулись пальцы Адама. Едва уловимыми касаниями они пробегали вокруг старых ссадин, частично видневшихся из-под полотенца, и  вырисовывали дорожку, спускаясь все ниже.

— Не надо, — прерывисто прошептала Энн, не зная, как еще остановить мужчину. — Не трогай...

Но Адам оставался глух к ее просьбам. Его жадные пальцы, казалось, стремились обвести каждый шрам на спине девчонки и запомнить его. Одной рукой эмир бесстыдно опускал мягкое полотенце все ниже и ниже, позволяя пальцам второй — изучать уродливые рисунки на коже.