Нарушив всю хваленую секретность бизнеса, по которой связь с Гроссом поддерживалась исключительно через Интернет и мобилки, Стрельцов вызвал директора на очную встречу. Разговаривая тет-а-тет, он припер директора к стенке. Тот вынужден был покаяться.

Да, он действительно нанял по объявлению в газете нового администратора. Юля Почепцова показалась ему наиболее подходящей кандидатурой на вакантную должность. Но, приступив к работе, девушка очень быстро смекнула, что в ресторане не все чисто. А стало быть, есть, чем поживиться. Но своими силами выяснять подробности происходящего было непросто, поэтому она заручилась поддержкой своей напарницы Ангелины Рощиной. Девушки моментально нашли общий язык. Обе из провинции, обе страстно желали быстрого обогащения и ради этого готовы были пуститься во все тяжкие.

Видимо, впоследствии они прибегли к простейшим методам шпионажа, то есть к банальному подслушиванию и подглядыванию. И хотя им вряд ли удалось докопаться до всей сути теневого бизнеса, но одно они уяснили точно — директор и его заместитель крутят большими деньгами. Это открытие лишило девушек сна и покоя. На горизонте замаячила пресловутая тарелочка с голубой каемочкой. А там уж и до Рио-де-Жанейро рукой подать. В недобрый час им пришла в голову мысль шантажировать Гросса.

В один прекрасный день директор ресторана нашел в своем почтовом ящике письмо с угрозой разоблачения и требованием ста тысяч долларов. Он всполошился и поделился проблемой со своим замом. Тот, пошевелив извилинами, придумал удачный ход. В результате в подъезде шефа установили крохотную видеокамеру. При передаче второго письма с угрозами пленка запечатлела Юлю и Ангелину.

Павлу Давыдовичу и Глебу Николаевичу потребовалось несколько дней на размышления. Разумеется, можно было бы заплатить шантажисткам и осторожно уволить обеих. Но сто тысяч — огромные деньги, это почти все сбережения, которые им удалось скопить неправедными трудами. Приличные суммы надолго не задерживались в карманах обоих. Один любил пожить на полную катушку и щеголял исключительно в эксклюзивных костюмах. Другой помешался на автомобилях и выкладывал тысячи долларов за новомодный тюнинг. Но даже если заплатить девицам, где гарантия, что они, срубив единожды легких денег, не потребуют еще? Практика шантажа неумолимо доказывает обратное.

Как вариант, можно обратиться за помощью к хозяину, то есть к Гришане. Но неизвестно, как тот воспримет подобное известие. Вдруг он просто откажется от услуг облажавшегося Гросса, а вместе с ним выбросит на помойку и его заместителя. Рисковать сытной кормушкой обоим не хотелось. Оставался единственный выход: шантажистки должны заткнуться раз и навсегда.

По-видимому, девушки почувствовали неладное. Свидетельство тому — записка с предостережением, найденная в кармане рабочей униформы. Но унести ноги они не успели. Глеб Зимин собственноручно подмешал в Юлин кофе критическую дозу сердечного препарата. Однако имитировать сразу два сердечных приступа было опасно. Да и просто синхронная смерть двух молодых женщин могла вызвать пересуды сотрудников и ненужный ажиотаж в правоохранительных органах. Поэтому, по официальной версии, Ангелина Рощина сразу после похорон напарницы уволилась и вернулась в родное село. В действительности к решению проблемы Глеб привлек своего брата. После очередной отсидки Степан перебивался случайными заработками и за пять тысяч долларов согласился выполнить несложную работенку. Он задушил Ангелину возле подъезда, когда та поздним вечером возвращалась на съемную квартиру после поминок по Юле. Тело девушки убийца перевез на машине брата в пригородный лес и там закопал.

— Честное слово, — срывающимся голосом пытался убедить меня Стрельцов, — мы со Славкой ни сном ни духом… Оба убийства организовали Гросс и его заместитель. И девицы тоже… кретинки конченые, сами во всем виноваты.

Я не стала распространяться, что ничего не знала про смерть Ангелины, а лишь имела по этому поводу смутные догадки. Но останавливаться на достигнутом не собиралась, продолжив вытряхивать из Гришани информацию.

— Значит, вы белые и пушистые и зла никому не желали? А как же труп, выловленный из озера?

— Из какого озера? Девушку брат Глеба вроде в лесу закопал…

— При чем тут девушка? В морге лежит труп, который по общим описаниям принадлежит самому Глебу Николаевичу.

— Охренеть!

— Это от вас охренеть можно! Скажешь, ты ничего не знал про смерть Глеба и про пропавшие деньги? И это не вы со Славкой заказали Гросса?! Директор ресторана являлся единственной зацепкой, по которой можно было вычислить вас обоих! — практически выкрикнула я обвинение, которое мне самой уже в куски искромсало нервную систему.

— Гросс тоже мертв?

— А то ты не знаешь! Его вы тоже закопали в лесочке?!

— Да нет же! Мамой клянусь! — Гришаня вскочил с дивана и принялся нервно расхаживать по периметру комнаты. — Послушай меня! Ты же знаешь, я собирался везти малого в Вологду к родителям. Купил билеты на пятницу. Но вечером в среду мне на мобильный позвонил взвинченный Гросс и сообщил, что его подручный не вернулся из банка. Вместе с ним бесследно исчезло более миллиона долларов. Я немедленно сообщил в Москву Славке. Таких обломов в нашей работе еще не случалось. Славка распорядился временно прекратить все финансовые операции и осторожно, не привлекая внимания, заняться поисками Глеба. Я хотел отложить поездку к родителям, но на следующее утро, в четверг, Гросс не вышел со мной на связь. Мои люди искали его и заместителя весь день, но безуспешно. К своему стыду, я запаниковал. Если из-за пропавших денег кто-то из клиентов взял директора в оборот, то вскоре выйдут и на меня. В принципе это не стало бы катастрофой. Теоретически я готов был к урегулированию возникших проблем мирным путем. В конце концов, мы со Славкой в состоянии покрыть убытки и большего размера. Не сразу, конечно, а по частям. Но даже в том случае, если бы пропавший лимон не удалось отыскать, мы бы расплатились со всеми клиентами в течение двух-трех месяцев. Но вот вопрос: готовы ли они ждать? В патовых ситуациях люди склонны к беспределу. А мое самое уязвимое место — это семья. Прежде чем разбираться в ситуации, я решил обезопасить своих. Старший сын на тот момент уже находился в летнем лагере. Оперативно его местонахождение вычислить нереально. Оставалось спровадить из города Женьку и малого.

— А как же я? — вырвалось у меня. — Значит, о своей семье ты побеспокоился, а меня подставил? Бросил одну на растерзание безумной толпы.

— Я?! А ты-то каким местом могла пострадать? — искренне изумился Гришаня. — О Славкином участии в бизнесе знал только я. А его я никогда бы не подставил. Где уж кому-то узнать о Славкиных родственниках?

— Ты действительно считаешь, что, находясь в ресторане, в самом эпицентре событий, я оставалась в полной безопасности?

— В каком эпицентре? В каком ресторане?!

— В «Этуале»!

— Какого дьявола ты делала в «Этуале»?!

— Работала! Откуда, ты думаешь, мне известны все подробности? Мы с Женькой устроились в этот ресторан за несколько дней до исчезновения Глеба. Именно нам достались вакантные должности администраторов. Или жена тебе ничего не говорила?