Сам же я решил этот мозг пока не трогать — нужно убедиться, что на базе не осталось никакой угрозы, да и сперва хотелось закрепить боевые навыки «на постоянной основе».

«Наркотическое ускорение» ещё действовало, так что я без каких-то проблем смог добить этот жуткий отросток и вернуться с трофеем в виде его головы. Черепушку вскрывал все тем же ножом, аккуратно срезав макушку прямо с частью мозга и протянув его Ивану, как тарелку.

— Угощайся.

— А вы?

— Приберегу на потом, мне мои навыки важнее. Холодильники тут есть? И вообще, что здесь можно взять полезного, вроде тех же панелей?

Глотая кусок за куском, калека заметно оживал и движения его становились увереннее, а голос — твёрже. Он уже практически не прибегал к помощи панели, объясняя что к чему.

В общем, выжечь здесь всё не получится, хоть и очень хотелось — слишком много собрано ценного оборудования и образцов.

Интересно, а если я себе приживлю вон ту руку — смогу ей управлять, или она останется такой же самостоятельной? Хотя, хватит с меня и Паразитов. Лишние руки-ноги пусть себе Иван приделывает, у него как раз неполный коплект.

Калека словно прочитал мои мысли, тот вдруг оттарабанил на панели:

— Как думаешь, что лучше — приживить себе чужие ноги, или ждать, пока свои отрастут? И реально это вообще, или нет?

— Думаю, что всё реально. Свои лучше но долго. А чужие хер его знает, куда тебя заведут. Ты, главное, ешь побольше свежего мяса, чтобы своё побыстрее нарастало.

Из второй лаборатории я вернулся с сенсорной переговорной панелью вроде той, что была у Ивана, с «вечным» фонарём, атомарным скальпелем и бутылью сильнейшей кислоты. Просто на всякий случай прихватил. Дверь в лабораторию я не просто запер, но и не поленился притащить стул и подпереть её — очень уж не хотелось, чтобы что-нибудь оттуда вылезло.

А ещё мне очень захотелось побеседовать с Вивисектором по душам, как монстр с монстром.

Усыпляющий газ действовал всего пару часов, так что время поджимало. Впрочем, благодаря съеденным мозгам, Иван двигался куда увереннее, а на его коляске можно было перевозить одного-двух человек, так что его помощь оказалась неоценима. И всё же, даже вдвоём мы едва-едва успели распихать бесчувственные тела по четырём тесным комнатушкам, скорее всего, когда-то игравших роль подсобных помещений, а теперь превращенных бандитами в подобие помойки — они были забиты мусором, объедками и разным хламом.

Всего оказалось двадцать четыре выживших. Когда пошёл газ (от которого не помогали даже противогазы), запертые во втором крыле боевики вырубились не сразу. Началась паника, стрельба — так что почти треть людей были убиты или смертельно ранены. Собственно, две комнаты были заполнены зомби, доедавших останки людей. Больше всего погибло девушек и, как я понял, лаборантов или «обслуги» — у них не было ни оружия, ни защиты.

Оставили мы лишь троих.

Одного из них я добил, расколов ему череп о стену, и с наслаждением запихал в рот комки мягкой плоти:

Идет загрузка данных с белкового носителя!

Адаптация: +2 %

Улучшен приобретенный навык: «Стрельба» (6/10).

Получен приобретённый навык «Тайский бокс».

Контроль всех систем: +10 (длительность 120 секунд).

Надо же, какой необычный набор! А ведь я его выбрал из-за прикольной татуировки на шее, на манер якудзы.

За эти пару минут я усадил двух оставшихся на стулья и надёжно примотал их скотчем так, чтобы и вдохнуть не могли без моего разрешения.

— Скоро очнутся, — предупредил Иван.

Мы сели напротив и принялись ждать.

Тот, что сидел слева, выл выряжен в явно недешевый костюм под которым, судя по габаритам, была какая-то защита. Бритоголовый, на пальцах-сардельках массивные перстни — хозяин местного притона собственной персоной! В миру — Сарам Кианесян, но всё больше отзывается на Сиплого, как рассказал Иван. Странно, из динамиков его голос звучал нормально.

На втором пленнике был испачканный кровью некогда белый халат с напяленным поверх бронежилетом. На бейджике было написано: «Иннокентий Кудияров. Лаборант».

Иннокентий.

Кеша.

Лаборант.

Молодой — лет двадцать пять максимум — очки с толстыми линзами (это в наше-то время!), субтильного телосложения, ото лба и через всё лицо наискосок тянется давным-давно заживший шрам, который словно делил лицо пополам.

Так вот ты какой, Вивисектор!

Томительное ожидание я скрашивал изучая свои способности и планируя дальнейшее развитие. Паразиты показали себя в бою просто прекрасно, и если всё правильно сделать, то они могут стать основой моей боевой мощи. Да и не только — разведчики и двиресанты из них тоже получились отличные.

Вот только Иван… как-то уж больно нервно он реагировал на появление моих «питомцев».

Хотя, учитывая, через что он прошёл, вообще удивительно как у него крыша не поехала.

Лёгкий тычок в бок вывел меня из состояния задумчивости.

Первым в себя пришел Вивисектор, хотя по моим прикидкам Сиплый был тяжелее почти вдвое… хотя кто его знает, влияет ли масса тела на действие усыпляющего газа?

— Ба-а-а, знакомые все люди! Я знал, что это твоих рук дело, — криво ухмыльнулся Иннокентий, оценивающим взглядом изучая сидявшего напротив него в кресле калеку.

Я неподвижно стоял рядом, и не удостоился даже секунды внимания: похоже, что меня этот моральный урод принял за обычного зомби. Может, оно и к лучшему?

— Н-не… с-свсем, — прохрипел Иван.

Вивисектор осмотрелся по сторонам, скользнув по мне быстрым взглядом и недоумённо хмурясь:

— Ну и где твои союзники? Кто это? Лаборанты? Хотя, проникновение внешнее… Люди Картавого? Безопасники? Чистильщики?

— Приведи его в чувство, — отбарабанил на своей панели кбер-зомби, поворачиваясь ко мне.

Его приказной тон мне не понравился, но возражать я не стал — потом разберёмся, кто тут за главного, а сейчас нам нужна эффектная демонстрация.

И я активировал «Удар рукой», который с получением нового боевого умения отображался как «Случайный приём тайского бокса».

Тело само сжалось, превращаясь во взведённую пружину, а потом распрямилось, «выстреливая» в направлении бесчувственного громилы. Мощным толчком я не только взвился в воздух, но и выставил вперёд колено правой ноги, вонзая его в грудь Сиплого.

Что-то хрустнуло сперва в моём колене, потом под ним — в груди человека, а затем с громким треском развалился и сам стул.

— К-кого хрена твриш-шь? — злобно прошипел Иван.

— С-суки! Всех порешу! — ревела туша, барахтаясь в обломках стула и пытаясь подняться.