Завтра найду жилье. На этот раз добротный буржуйский дом на окраине. Позабочусь о том, чтобы заработали «удобства». Все это завтра. А сейчас…

Я переползаю на два шага вправо. Склоняюсь и снова закрываю глаза.

Блаженство наполняет грудь, я все забываю, мысли останавливаются. Меня охватывает пустота.

Очнувшись, поднимаюсь на ноги, обхожу книжную лавку, прислоняюсь к стене. Прямо надо мной шевелится пятно, и я отдаюсь его власти…

…Уже лучи заката могли касаться лишь верхних этажей, когда я увидел на асфальте блестящую змейку.

Я сразу понял, что это такое, несмотря на то, что мой разум к этому моменту напоминал мне трижды заваренный пакетик чая. Просто где-то в его в тумане возникло побуждение, заставившее меня броситься вперед, к этой ускользающей змейке.

Я не знал, что случится, если я не успею ее схватить. Могу ли броситься следом и поймать ее там или промахнусь во времени?

До змейки было метров пятнадцать.

Она ползла от стены к бровке. Ползла не сама, ее волочила натянутая веревка.

Я преодолел эти метры секунды за полторы. Это было слишком долго, но я был слаб и колени лишь по случайности не подвернулись во время этого броска.

Я упал и, падая, схватил змейку в самый последний момент.

Веревка тут же напряглась и потянула меня назад. Я удержал ее и с трудом поднялся. Затем я оглянулся, но увидел только край веревки, исчезающий в воздухе. Чутье заставило меня сопротивляться. Что, если временные ворота еще не успели подготовить меня для перехода. Но тут с другой стороны веревки дернули с такой силой, что я потерял равновесие и полетел на асфальт.

– Опа-на! – раздался над головой голос Руслана. – С возвращением, герой!

Мира, Шишига и Руслан сумели удержаться в том временном пласте, где я их оставил.

Это была идея Миры – не покидать уровень. Она считала, что так у меня останется больше шансов отыскать их.

По ее просьбе Руслан сварганил и установил возле руин «Поплавка» деревянный щит размером два на три метра с надписью: «Ростислав! Мы в Битцевском парке». Мира считала, что при помощи своего аппарата я смогу увидеть этот щит из любого временного пласта. Она полагала, что когда я узнаю, где находятся друзья, то попытаюсь к ним вернуться. Но, к моему стыду, я был совершенно одурманен трансом и азартом поиска и ни разу к «Поплавку» не съездил.

Руслан, которого весьма заинтересовали возможности хроновизора и мои научные мысли, также очень сожалел о моем исчезновении. Он умел ценить полезные идеи и еще в первый вечер стал придумывать, как нам организовать совместную работу. Собственно говоря, именно этим он и делился с Мирой в ту минуту, когда я в порыве ревности покинул «Поплавок» и отправился на ночную прогулку.

В тот вечер Руслан, не задумываясь, взял ответственность за жизнь Миры и Ромы на себя. Сразу после моего сообщения по рации о надвигающейся опасности он вывел всех на улицу, усадил в машину и вывез подальше на юг.

Шишига меньше других умел сдерживать чувства. Когда он понял, что я не вернусь, то предался глубокой депрессии. Из некоторых косвенных сведений мне стало ясно: наряду с фактом моего исчезновения Ромино уныние на время умерило тягу Миры к Руслану.

По дороге Руслан довольно сдержанно рассказывал об этих первых днях. Не иначе, Шишига почувствовал, что его права могут быть ущемлены свалившимся на голову тираном. Он стал вести себя пассивно-вызывающе, вплоть до отказа принимать пищу. Разумеется, Рома валил всю вину за происшедшее на Руслана. При первой же возможности парень напился в стельку, стал буянить и, в конце концов, его пришлось связать. Понадобилось немало усилий, чтобы успокоить его и обсудить вариант компромиссных отношений. В этих переговорах, насколько я смог понять, Руслан проявил немалую выдержку.

Прошло около недели, прежде чем окончательно улеглись страсти, и компаньоны, выбрав дом для жилья, занялись бытовыми хлопотами.

Мира, Рома и Руслан за месяц сумели капитально обосноваться. Теперь у них было все, что нужно для нормальной жизни: большая площадь, электрическое отопление, запас воды, канализация.

Обслуживанием здания занимался Шишига. Руслан обеспечивал его необходимым оборудованием. Из слов Руслана я понял, что хоть сдружиться им и не удалось, но, по крайней мере, у них выработались деловые отношения.

Разумеется, всем заправлял Руслан, как и положено человеку его нрава. Однако, как тонкий лидер, он сумел найти подход не только к Мире, но и к ее строптивому брату. Еще в первый вечер знакомства я заприметил, что в характерах Руслана и Ромы изначально скрыт антагонизм. Но, вместо того, чтобы разыграть устойчивый конфликт, противоположности сложились в неустойчивую монаду. Думаю, Руслан не пошел бы на компромисс, если бы не разглядел в Шишиге прочный стержень.

Руслан действовал вполне определенно.

Собственные усилия он направил на поиски реальной Москвы. Делал он это при помощи своих закидушек с ювелирными украшениями.

Сообразив, что вся внутренняя зона резервации пуста и вряд ли там теперь бродят даже спасатели, он стал проводить свои опыты в окраинных районах разрушенной территории – там, где стоят постовые. Однако, несмотря на старания, я оказался единственной рыбкой, которая клюнула на наживку из желтого металла.

По мере рассказа у меня складывалась неприятная картина.

В то время как Руслан занимался поиском выхода, Мира готовила еду и помогала Роме. Как ни странно, теперь она не находила эти обязанности ущемлением своих прав и дискриминацией. Выходит, деятельность и быт остались теми же, что были и до меня. Поменялась лишь идеологическая направленность.

Руслан так раскрутил идею о выживании, что о моих побуждениях спасать человечество, вероятно, забыли.

Когда все мало помалу успокоилось, компаньоны сообща разработали особые правила техники безопасности, маршруты для передвижения тщательно продумывались и изучались. Особую опасность представляли ночные маршруты, по которым ездил Шишига. Несмотря на возмущения со стороны Миры, Руслан настоял на том, чтобы в кампании господствовала демократия (похоже, это был его первый, привычный, шаг к захвату лидерства).

Шишига, которого не удовлетворяли обязанности дворецкого, принял активное участие в спасительной деятельности и даже проявил инициативу. Он отыскал ров, на дне которого лежала моя наполовину съеденная машина и, соблюдая все меры предосторожности, с помощью крана извлек ее на поверхность.

Один из двух аппаратов во время этой операции выпал и разбился, другой был цел и невредим. Вернувшись домой, Рома показал Мире и Руслану, как пользоваться хроновизором, и уже через два дня Мира стояла на Садовом и вела наблюдения за хронокерами. Теперь она всецело могла предаваться исследовательской работе и применить полученные за время учебы на биофаке знания. Ее самолюбие было отчасти удовлетворено. Я спросил, что интересного обнаружила Мира, но Руслан сказал, что лучше Мира сама поведает о своих наблюдениях и выводах, при этом я заметил, что он с трудом сдерживается, чтобы не сказать что-то важное.