Не остается король в стороне и от внешней политики. Два следующих отрывка особенно интересны, поскольку в них речь идет о России.

Итак, в 1880-х годах в натуре Людвига II мучительно пытаются ужиться две противоположные натуры: мечтателя-идеалиста, стремящегося скрыться от реальных проблем, и государственного деятеля, радеющего о благе своей страны. Людвиг по-прежнему все еще король, не только «сказочный», но и баварский!

В это время мучительнейшего душевного разлада ему, пожалуй, как никогда прежде, хотелось видеть рядом с собой тонкую понимающую родственную душу. И если государственный деятель нашел поддержку в лице Бисмарка, то теперь помощи жаждал мечтатель-идеалист. Тем более что Бисмарка уж никак нельзя назвать «тонкой понимающей родственной Людвигу душой». Нет, здесь должен быть не политик, но Артист!

В свое время Людвиг II нашел духовную опору в лице Вагнера. Теперь судьба вновь подбросила королю «человека творческой профессии». Им оказался молодой актер Йозеф Игнац Кайнц (Kainz).

Мы уже говорили о серьезном увлечении Людвига II театром. Надо сказать, что король вообще был прекрасно образованным человеком и умел по-настоящему ценить искусство. «Литературу Людвиг глубоко ценил и уважал. Обладая полной возможностью приобретать книги в неограниченном количестве, он постоянно имел под рукой все, что появлялось значительного на европейском книжном рынке. Классическая литература всех стран была представлена в его библиотеке широко, но материалом его постоянного чтения были сочинения, так или иначе соприкасающиеся с главными идеями его жизни. Любимыми его авторами называют Шиллера и Гете, Байрона и Шекспира, Расина, Мольера и Гюго… Уровень его общего образования был очень высок.

То, чего он не успел усвоить до вступления на престол, он пополнял впоследствии усердным чтением. Но и здесь он остался верен основной своей склонности — из занятий своих извлекать только то, что так или иначе могло действовать на его воображение. Когда его интересовал, например, Восток, он не только в неопределенных формах грезил о нем — он изучал его, читал о нем книги по географии, истории, этнографии… Обстановку, в которой жили французские короли, Людвиг действительно знал не хуже своего собственного дворца. Его превосходная память облегчала ему приобретать эти знания из массы прочитанных книг, из чертежей, рисунков и, наконец, из личных наблюдений в период пребывания в Париже».[190]

Любовь, в частности, к французской литературе проявилась у Людвига очень рано и не покидала его до конца жизни. Она-то во многом и явилась той предпосылкой, которая позволила ему уже в зрелом возрасте «перевоплотиться» со свойственным юности романтизмом в героя одной полюбившейся ему пьесы.

В 1881 году Людвиг несколько раз посетил спектакль по пьесе Виктора Гюго «Марион Делорм». Начинающий артист Йозеф Кайнц в роли Дидье произвел на короля незабываемое впечатление. Дидье — романтический юноша, скорее всего, знатного происхождения, и маркиз Саверни — беспечный баловень судьбы, жертвующий собой ради Дидье, однажды спасшего ему жизнь… В этих образах пылкое воображение Людвига увидело Кайнца и самого себя. После первого же представления «Марион Делорм» Кайнц получил от короля сапфировый перстень и письмо с призывом «следовать трудному и тяжелому, но прекрасному и возвышенному призванию».[191] (Кстати, всегда требуя «по Станиславскому» во время представлений полнейшей исторической точности и правдивости в обстановке, костюмах и т. д., Людвиг однажды серьезно распек Кайнца за то, что тот, играя роль бедного человека — Дидье, — надел на сцену этот дорогой перстень.) Вскоре артист получил приглашение прибыть в Линдерхоф, где и зародилась их пылкая, но недолгая дружба.

К тому времени Кайнцу не было еще и 23 лет. Он родился 2 января 1858 года в Визельбурге в семье железнодорожного чиновника, правда, бывшего актера. Йозеф впервые вышел на сцену в 15-летнем возрасте, а свою серьезную актерскую карьеру начал в Вене, после чего несколько лет работал в провинциальных театрах Германии. В 1880-х годах он, наконец, получил работу в Мюнхене, а затем и в Берлине. Кстати, именно Берлин по-настоящему открыл талант Кайнца; здесь он создал целую галерею классических образов: мольеровских Тартюфа и Альцеста, шиллеровских Фердинанда и Франца Моора в «Разбойниках», шекспировских Ромео и Шута в «Короле Лире», ростановского Сирано де Бержерака и др. Вершиной же его актерского мастерства стал Гамлет; впервые он вышел на сцену в этой роли в 1891 году. В конце жизни Кайнц вернулся в Вену, став ведущим актером Бургтеатра. В Вене же 20 сентября 1910 года он и скончался, будучи признанным одним из крупнейших немецких и австрийских актеров рубежа XIX–XX столетий. В Австрии даже существует театральная медаль Кайнца, которой награждаются наиболее выдающиеся актеры.