Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я наслаждаюсь моментом, — легко отвечает он, и его губы растягиваются в дьявольской ухмылке. — Если бы я был другим человеком, я бы, наверное, сделал фото. Может быть, даже снял видео?
— Не смей, — рычу я, но Черч только посмеивается.
— Я не буду. В конце концов, это лишь для того, чтобы я получал удовольствие. Если бы я заснял это, держу пари, один из этих придурков в какой-то момент завладел бы моим телефоном и увидел доказательства. — Черч наклоняется и целует меня в шею, заставляя меня поёжиться. — В целом, я не против поделиться, но некоторые вещи предназначены только для меня. Это одна из них.
— Ты правда высокомерная свинья, да? А ведь на секунду мне действительно показалось, что ты милый.
Ящик прикроватной тумбочки выдвигается, и оттуда достаются презервативы.
— Ты думала, я хороший? — спрашивает Черч, ухмыляясь. — Это твоя ошибка.
— Я действительно только что… согласилась… выйти за тебя замуж или что-то в этом роде? — спрашиваю я, но он не отвечает словами, вместо этого используя своё тело, чтобы заполнить пробелы. Он глубоко целует меня, прикосновение его губ прорывается сквозь всю эту чушь и проникает прямо в мою душу.
Я никогда не ожидала, что мне понравится в Академии Адамсон; я определённо не ожидала, что мне понравится Студенческий совет.
И всё же приезд сюда — это лучшее, что когда-либо случалось со мной.
Черч удовлетворённо вздыхает и расстёгивает брюки, открывая мне твёрдую длину своего члена. Я вижу его не в первый раз — горячие источники, помните? — но теперь, когда мы одни, теперь, когда наши намерения прояснились, всё как-то по-другому.
Он надевает презерватив, а затем просовывает руку мне под платье, чтобы снять трусики, засовывая их в карман своего блейзера, прежде чем снять его и отбросить в сторону.
— Я не могу поверить, что мы делаем это, — бормочу я, когда Черч задирает белые юбки вокруг моих бёдер, проводит языком по моей шее, а затем прижимается губами к моему бьющемуся пульсу.
— Почему это? — спрашивает он, глядя на меня сверху вниз.
— Потому что весь прошлый год я даже не была уверена, нравлюсь ли я тебе.
— У всех нас есть свои секреты, Чак, — шепчет он, как раз перед тем, как скользнуть в меня, поддерживая себя одной рукой, а другой касаясь моего лица. Он ни на секунду не перестаёт смотреть мне в глаза, даже когда его тело движется внутри моего, вызывая слёзы удовольствия в уголках моих глаз. Я пытаюсь встретиться с ним взглядом, но он такой напряжённый, что в конце концов я отворачиваюсь. Он поворачивает меня обратно к себе, проводя большим пальцем по моей нижней губе и заставляя меня дрожать.
Когда он целует меня снова, мои глаза закрываются сами по себе, и он оставляет их в покое, проводя губами вниз по моей шее и побуждая меня приподнять грудь навстречу прикосновению его губ.
Это медленно и мучительно, но наилучшим из возможных способов, как медленно разжигают огонь, а затем оставляют гореть. И я горю.
— Черч, — стону я, пытаясь опустить руки по швам. Но я в ловушке, и не только физически. Моё сердце тоже в ловушке, застряло прямо здесь, в Академии Адамсон.
Я просто надеюсь, что это не превратится в буквальное утверждение.
Моё тело предаёт меня, мышцы напрягаются, удовольствие волной захлёстывает меня.
Черч прерывает мой вздох поцелуем, берёт за подбородок рукой, овладевая мной нежным нажатием пальцев. Он отодвигается назад, а затем, с ещё одной озорной улыбкой, исчезает под моими юбками. Меня всё ещё трясет, и я ещё не совсем пришла в себя, но я хочу большего. Я жажду этого.
Или, может быть, я просто страстно желаю его?
Пальцы Черча обхватывают мои бедра, удерживая меня на месте и давая мне урок алфавита своим языком.
Кажется, для него не составляет никакого труда доставлять мне множественные оргазмы.
Промокшая от пота, я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него, когда он выныривает, чтобы глотнуть воздуха, глаза темнеют от неистового жара, охватившего нашу комнату.
— Ты делал это раньше, да? — спрашиваю я, моё тело дрожит, когда он поднимается ко мне, небрежно облокачиваясь локтем на кровать и подпирая голову рукой.
— На самом деле, не так уж много. Две девушки, по одному разу каждая. У тебя больше опыта, чем у меня.
— Но… у тебя правда хорошо получается, — выдыхаю я, тяжело дыша, мои руки горят, но этот жгучий жар внизу живота горит ещё сильнее.
— Я слишком много читаю, — говорит Черч, указывая на стопку манги на ночном столике. — Много хентая, — шепчет он, прижимаясь губами к моему лбу. Кстати, хентай — это японское порно. — Случайные романы. Знаешь, какой мой любимый жанр?
— Я вот-вот это узнаю? — я смотрю на него, всё ещё тяжело дышащая, всё ещё связанная.
— Хулиганская романтика, — отвечает он с улыбкой. — Мне нравится видеть, как плохие парни в конце концов искупают свою вину.
— И кто здесь плохой парень? — спрашиваю я, приподнимая бровь, когда Черч садится и наклоняется надо мной, чтобы взять одну из книг, открывая на странице, которая была аккуратно отмечена закладкой.
— Ты. Ты хулиган, Чак Карсон. Ты опрокинула мой проект в воду, а потом отказалась извиниться. Когда мы попросили тебя помочь исправить твою ошибку, ты повела себя так, словно мы были неправы. Итак, в этом сценарии ты хулиган, пытающийся вернуть моё доверие, потому что ты безумно влюблена в меня.
— Это то, что здесь происходит? — спрашиваю я, но мой голос слишком затуманен из-за двойного оргазма; сейчас я не очень-то похожа на хулигана. Больше похожа на девочку, которая просто пытается понять, как стать взрослой.
— «Он использует член, язык и пальцы, чтобы доставлять мне удовольствие снова и снова, пока я не почувствую, что разрываюсь на части. А потом я позволила ему снова соединить меня со своим телом. Вот тогда-то я и поняла, что принадлежу ему — целиком и бесповоротно». — Черч перестаёт читать и позволяет обложке закрыться, рассеянно перелистывая страницы.
— Значит, ты хочешь принадлежать мне, целиком и бесповоротно? — спрашиваю я, и в мой голос возвращается немного сарказма. Хах! Выкуси, Черч, большое старое доминирующее каноэ для придурков. — Меня это устраивает.
— Нет, Шарлотта Карсон. Может, ты и задира, но я босс. — Он улыбается и закидывает левую ногу на мою, перемещаясь между моими бёдрами и хватая меня за задницу, чтобы поправить мои бёдра. — Мы воссоздадим каждую сцену в этой книге, начиная
