Но я открывала рот и не могла произнести ни звука. Нехарактерный для меня ужас обуял тело.

Сбоку ко мне приблизилась мадам Роксана и аккуратно забрала лист из рук.

– Думаю, если дочитаю я, не произойдет ничего страшного, – ровно произнесла она, и мне показалось, что в отличие от меня она вдруг сумела справиться со своими страхами. – Все самое страшное мы уже услышали. Здесь опять меняется цвет чернил, похоже, де Сент дописывал это не так давно: «Иногда планы рушатся независимо от нас. Стервец Кроули нашел способ обойти наше соглашение, выкупил себе титул лорда и теперь собирается жениться на дочери короля Иоланте. И хотя теоретически их брак возможен, так как близко кровного смешения не произойдет, я решительно против. С моей стороны было потрачено слишком много сил, чтобы я оставил все безнаказанным. В ближайшее время король узнает правду, однако есть проблема. Я вижу угрозу со стороны мадам Роксаны и опасаюсь за жизнь Беллатрисы – неспроста они обе появились сегодня на пороге моего дома. Как мать, Роксана решительно против моих действий, грозящих Кроули, поэтому в ближайшее время я расскажу миру о существовании своей дочери и выведу Беллатрису в свет, чтобы обезопасить свою девочку».

Я открыла рот, чтобы возразить. Там было написано совершенно иное, я ведь видела. Чуть ниже в письме отец продолжал описывать, как представлял свой триумф при коронации Кроули и меня, но Роксана… она делала вид, что читает, а сама признавалась в убийстве – буквально на ходу.

Молчал и Дорроти.

- «Безусловно, Роксана опаснейшая из всех женщин, которых я когда-либо знал, у которой есть и всегда будут мотивы, чтобы мне отомстить, если я сумею убрать ее сына с политической арены». Далее идет подпись и печать лорда де Сента, – закончила Роксана, складывая бумагу пополам и отдавая ее мне.

– Так вы признаете свою вину в убийстве, госпожа де Латисса? – произнес Дорроти.

– Признаю, – гордо вскинув голову, ответила Роксана. – Отпираться нет смысла, если доказательства так велики. Это я убила де Сента, а после нашла подставную девчонку на роль Беллатрисы, когда настоящая сбежала. Хотела выдать ее за настоящую и получить наследство, а также расчистить путь для Винсента. Можете арестовать меня!

Она протянула к Дорроти руки, будто предлагая надеть на нее оковы прямо сейчас, но тот опять не торопился.

– А вот этим есть огромные проблемы, – покачал головой он. – Юридический казус. Лица королевской крови неприкосновенны, что бы ни совершили. Этот закон был принят вашим пра-пра-прадедом, ваше величество, сразу после того, как он сверг и казнил Клода Пятого. А значит, следуя букве закона, я не имею права арестовать эту женщину.

– Что за чушь? – встрял Верховный отец. – Она отреклась от своего рода много лет назад, приняв постриг. Она уже не принадлежит к королевскому роду. И этот ее выродок, неизвестно от кого рожденный, тоже.

На что Дорроти пожал плечами.

– Говорю же, казус. С одной стороны, мы имеем живого продолжателя ветви Клода Пятого, имеющего права на трон даже большие, чем у нынешнего короля, – он указал на Кроули. – Как-никак он приходится едва ли не дядей его величеству. А с другой – беглую монахиню, которая отреклась от веры, и если копнуть историю – девушку, ведь принудили принять постриг, иначе ее бы убили… Так что нам придется теперь очень долго разбираться.

– Я не понимаю, – вмешался король. – Господин следователь. Вы в этой ситуации вообще за кого? Хочу напомнить, вы сотрудник королевской службы, а значит, подчиняетесь мне.

– Я сотрудник королевской службы, – согласился следователь. – А посему подчиняюсь королевству и работаю во благо государства. Королей, как выяснилось, может быть много, а страна – одна.

– Весьма мудрая мысль, – впервые за все время подала голос принцесса. – Но делать-то что? Я не пойду замуж за своего… мм-м. Кто он мне вообще?

– У тебя никто не спрашивает, – тут же рявкнул на нее отец. – У вас нет общей крови, за кого скажут, за того и пойдешь. Стране нужен этот брак, вдобавок он автоматически разрешит конфликт сторон.

От этого голоса Иоланта втянула голову в плечи, и на целое мгновение мне стало ее так жаль. Даже у меня было больше свободы в своей деревеньке, чем у нее тут – в королевском дворце.

– Кхе-кхе… – откашлялся Кроули. – А у меня никто спросить не желает? Быть может, я теперь не хочу жениться на Иоланте.

– То бишь как это? – король вскочил со своего стула. – У нас договоренности. Вам Иоланта и право короны, а королевство взамен получает миллион золотых и облигации нескольких судоходных компаний Локшера, находящихся у вас в залоге, а также заложенные вашему банку земли.

Кроули пожал плечами.

– Как выяснилось, право на корону у меня и так есть. Что же касается Иоланты – ваша дочь бесконечно мила, но она моя дальняя племянница. И мне, знаете ли, воспитание не позволяет взять ее в жены. Так что я, пожалуй, откажусь, оставив все как есть.

– Но вы не можете!

– Подождите, – в дело вмешался даже Верховный. – Но свадьба и в самом деле не может состояться. Лорд Кроули так и не прошел обряд очищения.

– О да! Я очень грязный, – саркастично отозвался сам Кроули. – Что же касается ваших долгов и денежных дотаций с моей стороны, всегда есть пути разрешения ситуации. Например, вы благородно сложите корону в мою пользу, раз уж часть королевства и так теперь принадлежит мне не только по бумагам, но и по праву рода.

– Вы в своем уме?! – Король явно пытался успокоиться, но это у него не выходило. Кое-как вернув самообладание, он выдал: – Да только за одни эти слова я могу позвать стражу, и вас вздернут. Прямо сейчас.

– И сразу после моей смерти мой душеприказчик раздаст все деньги, земли и облигации по королевским закладным крестьянам. Это будет справедливо.

– Вы с ума сошли. Это обрушит рынок и королевские устои.

Кроули равнодушно пожал плечами.

– Но мне-то уже будет все равно, я буду мертв.

Повисла очередная пауза, разбавляемая недовольным сопением короля и звуками моего гулко стучащего сердца. Казалось, оно выскочит из груди.

– Тогда что вы предлагаете? – наконец произнес его величество. – Я вижу по вашим глазам, у вас есть решение.

– Я предлагаю обмен, – с той самой наглейшей улыбкой, которая так ему свойственна, ответил Кроули. – Все ваши долги, кроме судоходных компаний, в обмен на Локшер и окружающие его земли и порты.

– Он и так был бы ваш, женись вы на Иоланте. Я бы отдал вам верительную грамоту.

Судя по тону короля, то, что Локшер мой по праву наследства от отца, его не волновало.

– Вы не поняли, ваше величество, – Кроули сделал шаг вперед и очень медленно, будто по слогам, произнес: – Я не хочу верительную грамоту. Я хочу независимость территории Локшера от остального королевства. Он уже сейчас фактически не подчиняется столице, слишком большой и автономный. Локшер лишь де-юре продолжает выплачивать налоги и подати в королевскую казну – я собираюсь прекратить это. Независимый статус Локшера должен быть закреплен документально. Решайте.