– Тянешь время? – ухмыльнулась она. – Умно. Но просьба справедливая. Поэтому так и быть, если кратко, то: сорок лет назад я заслужила в ордене полное омоложение тела и фактически сразу после этого сбежала из столицы в Локшер. Крупный транспортный город был идеален для того, чтобы затеряться среди тысяч жителей и путников. Местные шлюхи помогли мне сменить одежду и даже найти временное пристанище. Разумеется, меня искали и не один год, а когда находили, я либо пользовалась тростью и убивала преследователя, либо лишала памяти за последние пару дней «забвением». Одной капли хватало.

Роксана говорила, а я вспоминала слова отца, брошенные им вскользь: «Шлюха». Еще тогда он назвал Роксану падшей женщиной, но я не поняла намека на правду…

– Вы работали уличной девой? – вырвалось у меня.

– Да боже упаси! – саркастично отмела мою гипотезу мадам. – Но я прожила среди них много лет. Мои знания были им полезны, и это был очень удачный симбиоз. Изредка я заводила романы с теми, кто мне нравился, но ничего серьезного. И уж тем более я не брала с этих мужчин денег. А потом меня нашли. Один из приближенных к его святейшеству вместе с охраной прибыл в Локшер, и я не сумела в одиночку обмануть так много людей сразу. Тогда на помощь пришел твой отец. В те времена он хоть и был молод, но необычайно проницателен. Он помог мне выпутаться, прекрасно зная, кто я на самом деле, и позволил и дальше проживать в Локшере под его покровительством. И все было идеально, пока больше тридцати лет я не забеременела… Для меня это было шоком. Я и представить не могла, что в свои вековые годы могу заиметь детей, но страшнее всего было не это, а то, что мой ребенок был потенциальным наследником короны. Угроза нынешней власти – побочная ветвь свергнутого короля. Я испугалась… и сразу после родов попросила одну из девочек, которая работала на улицах Локшера, отнести ребенка в приют. В любой, куда ей только вздумается. Так, чтобы даже я не знала, где мой мальчик. Шлюхам ведь было не впервой отдавать своих детей, и она выполнила мою просьбу…

Кончики моих пальцев похолодели, и дело даже не в том, что мои руки и ноги были пережаты шнуром: я совмещала в голове даты…

Сиротский приют, мой отец искал мальчиков, рожденных примерно в одно время, с талантом к магии… Лорд де Сент всегда был проницателен, смотрел на несколько шагов вперед, просчитывал стратегии, и плевать он хотел на просто магически одаренных – мой отец искал королевскую кровь.

– Кроули… – прошептала я.

– Догадалась, – впервые за долгое время тепло улыбнулась Роксана. – Мой мальчик… Когда твоя мать умерла, перед твоим отцом встала задача воспитать тебя достойно, в безопасности и, возможно, потенциальной королевой. Он предложил мне сделку. Ведь кто может сделать это лучше, чем та, кого растили как принцессу. Де Сент предложил взять Винсента под свое крыло, дать образование, деньги, протекции. Взамен я заботилась о тебе. По нашему плану вы должны были пожениться через пару лет… А дальше не хочу вдаваться в подробности, но с деньгами мы бы вернули корону настоящему наследнику, а не тем, кто занимает трон сейчас.

– И что же пошло не так? – усмехнулась я, понимая, что план моего родителя дал очевидный сбой.

– Иоланта. Винсент оказался более амбициозным, чем мы могли полагать. Он нашел способ сесть на трон раньше, через свадьбу с дочерью нынешнего короля.

Я вытащила глаза, вспоминая родовое древо нынешнего королевского рода.

– Но они ведь родственники! Седьмая вода на киселе, но он же ее дядя!!!

– Именно! Де Сент собирался раскрыть эту информацию королю, и тогда… ты сама понимаешь, мой мальчик стал бы угрозой власти. Свадьбу бы пришлось отменить из-за родства, а его как потенциального наследника – устранить. Я пыталась говорить с твоим отцом, чтобы он не вмешивался и не ломал Винсенту жизнь. Но де Сент был упрям, грозил рассказать мой секрет всем.

– И все же он вам верил, – напомнила я. – Даже когда вы его убивали… Это противно.

– Он принял меня за моего сына, – напомнила Роксана. – Сделал выводы, что я – это он. Я решила не разубеждать.

– Нет, – покачала головой я. – Отец как раз догадался. Он оберегал меня. Потому что если бы в тот момент он сказал, что за ним пришли вы, я бы выдала себя. А ведь перед смертью он сказал «никому не верить». Жаль, что я поняла его слова слишком поздно.

– Может, и так, – согласилась Роксана. – Но он вынудил меня это сделать, мне пришлось искать пути выхода из этой ситуации, искать союзников, чтобы сохранить жизнь сыну.

– И кого же?

– Духовенство. Эта свадьба им тоже не на руку. Его святейшество имеет большое влияние на принцессу, и сдать власть моему сыну не входит в его планы – после смерти короля ему выгоднее посадить на трон Иоланту и самому подобрать ей нужного мужа. Поэтому путем переговоров я добилась того, что мы нашли путь разрешения ситуации. Если устранить де Сента, то на твое место можно поставить подставную девушку. Из числа своих. Локшер бы фактически перешел в собственность ордена.

– Кроули не отдаст так просто город, – напомнила я. – Тем более если лишится возможности брака с Иолантой.

– Винсенту придется жениться на Беллатрисе де Сент, – припечатала Роксана. – Как бы он ни сопротивлялся, но в ход вступит договор, который он подписал с твоим отцом.

– Король будет против. Ему нужны деньги Кроули.

– Его величество ничего не сможет сделать. Кроули не прошел обряд очищения. Или ты думаешь, все аббатисы пропали из Локшера просто так? Не считая такой поддельной, как ты.

– Он все равно не согласится, – уверенно заявила я. – Винсент не идиот, тем более что я уже рассказала ему все, что знала. Он будет подозревать обман! И никогда не поверит.

Роксана закатила глаза к потолку.

– Я же сказала, что новая Беллатриса из числа своих. Или ты думала, что я одна омоложенная аббатиса на свете? Габриель прекрасна телом, умна, если надо, скромна, ей всего девяносто, но об этом Винсенту знать необязательно. Через полгода он в нее влюбится и будет есть из ее рук.

– Ага, сейчас, – вырвалось у меня.

Не знаю, что там за Габриель, но я прямо резко ощутила к ней прилив ненависти, а еще ревности, что Кроули вдруг станет есть из ее рук. Да и еще влюбится!

Чушь какая!

– Ты же читала Библию? – неожиданно спросила Роксана. – Помнишь притчу о царе Ломире и мудрой женщине Амелле? У нее ушло несколько месяцев, чтобы сломать его и заставить плакать у своих ног. Аббатис учат этому искусству: Винсент может сопротивляться долго, но рано или поздно ему придется сдаться.

– Это же ваш сын! – напомнила я. – За что вы так с ним?

– Вот именно, что он мой сын, – припечатала мадам. – И пусть он будет лучше живым, но на таких условиях, чем мертвым и попавшим в опалу нынешнего короля и его святейшества.

– Вы совершенно не знаете своего сына, – ответила на это я. – Он бы никогда не согласился с вашими суждениями!