Это имя жгло в гортани, запекалось на губах и казалось, сумей она его выговорить, загорится даже Чистяков на том конце IP-сети. Она боролась, пока исполнительный директор умело и незавуалированно превращал телефонный разговор в полноценное совещание. А потом собралась с духом и спросила:

— Юрий Константинович, а… Аверин? Он как, справляется?

Она так и не смогла выговорить «Клим», но и этого хватило. Градус разговора ощутимо снизился, Чистяков матернулся в сторону, думая, что его не слышно, и ответил, уже не скрывая своего недовольства:

— Аверин? Никак он не справляется. Уволился твой Аверин сразу же, как ты… как ты в отпуск ушла, в общем.

И дальше продолжил о заводе, а Катя стояла будто оглушенная. Если раньше она могла себя обманывать, что Климу нужна была эта должность и оклад, то вот прямо сейчас в эту секунду ей стало ясно, что Аверин все спланировал и действовал по определенному, совершенно чудовищному плану.

— Катерина, может тебе лучше об Аверине спросить у мужа? — насколько смог деликатно предложил Чистяков. Катя зарделась, будто он стоял напротив и сканировал ее взглядом. — Я с самого начала предполагал, что он подсадная утка.

Ну конечно Чистяков знал об их романе, да весь офис знал, а теперь она замужем за Добби… фу ты, Александром Арсентьевичем — это же какой-то дурдом! Это не может быть правдой!

— У него проблемы. У мужа, то есть, — зачем-то сказала Катя. Чтобы оправдаться? — Я правда не в курсе, какие, он старается меня не посвящать.

— Проблемы! — фыркнул Чистяков. — Разве это проблемы? Когда весь офис под маски-шоу мордой в пол лежит, это как по твоему называется? И когда налоговая дрючит встречными проверками? Молчишь? И правильно, мала еще материться.

— Это когда было, Юрий Константинович?

— Да вот недавно совсем, недели две назад перед тем, как Асмоловского посадили.

— Посадили? Куда?

— В тюрьму, Катя! Знаешь что, — его голос вдруг сделался озабоченным, — тебе и в самом деле рано возвращаться. Ты отдыхай, Катюш, сколько нужно, если мне надо будет, я тебя по скайпу достану.

«Кто бы сомневался».

Чистяков тем временем торопливо попрощался и отключился, а Катя уставилась в стену. Сердце так ныло, что она даже отстраненно удивилась. Разве оно еще есть? Разве того моря крови было недостаточно, чтобы оно умерло и усохло, сморщившись, а может даже рассыпавшись в прах?

Аверин не подсиживал ее, ему не нужна была ни ее должность, ни ее проект. Александр намеренно прислал его в отдел к Кате, чтобы та влюбилась, как последняя дура, и она влюбилась. Ее муж знал о детях, а еще он знал о том, как относится к нему несостоявшаяся родственница, тогда и возник этот изощренный план — загнать ее в угол, вынудить на брак, в котором она очень удобна Александру в качестве матери его детей. Тут же больно хлестнуло — Подкользины! А были ли они? Или они тоже часть хитроумного плана?

Тепер она очень жалела, что не стала разговаривать с их юристом, с другой стороны Подкользины могли быть настоящими, о них предупредила Ирина, хотя… Аверин как раз специализируется на создании проблем, что стоило ему привлечь на свою сторону рядового сотрудника исполкома? Ничего. Ровным счетом.

Схватила телефон и дрожащими пальцами настучала на экране: «Вся эта эпопея с Авериным была спланирована, чтобы вы смогли усыновить детей и заставить меня согласиться на брак?» Отправила абоненту «Не муж». Сообщение тут же отметилось окрашенными галочками. Прочитано. Пока смотрела на светлые буквы, выделенные курсивом «Не муж пишет…» несколько раз чуть не выбросила телефон в окно, чтобы не получить ответ, который уже знала.

«Да»… Лучше бы выбросила… Через секунду в поле мессенджера появилось: «Катя, мы поговорим. Обещаю. Все не так как кажется».

«Когда???»

«Скоро».

 Странно, на Александра зла не было совсем, его даже можно было понять. А вот Клим… Одно только не вписывалось в ее догадки, нелепо выпирая угловатыми боками — их первая встреча в «Саламандре». В то, что она тоже была тщательно спланирована, верилось с трудом, скорее всего, совпадние. Хотя вряд ли бы Катя сильно удивилась, если бы это было наоборот.

В ушах в такт клокочущему внутри гневу грохотала кровь, и этот шум удивительно напомнил ей вертолетный гул. Даже захотелось зажать уши, так было похоже. И швырнуть телефон о стену хотелось. Но больше всего хотелось увидеть Клима, пусть даже для того, чтобы швырнуть телефон в него. Только бы еще раз увидеть.

* * *

Лена уговорила ее на морскую прогулку, и Катя теперь была ей очень благодарна. Ни к чему прокручивать в голове многочисленные варианты оправданий Аверина, лучший способ о нем не думать — не думать ни о чем вообще. Она смотрела, как аккуратно разрезает волны белоснежный корпус яхты, мысли убегали вниз и тонули в белых пенящихся барашках. Если бы можно было так все время плыть и не возвращаться, было бы просто изумительно.

Они обогнули торчащий из воды обломок скалы напротив соседней виллы, и вдалеке послышался звук мотора. Катя подняла голову.

— Кать, смотри! — позвала Лена, но та уже видела яхту, шедшую навстречу от виллы Моралеса.

На носу, облокотившись о бортик, стоял сам сеньор Хорхе, на этот раз облаченный лишь в плавательные шорты. Яхта Моралеса оказалась раза в полтора больше, и когда судна поравнялись, Катя и ее управляющая с любопытством уставились на хозяина яхты. И посмотреть там однозначно было на что.

Загорелый обнаженный торс прямо просился на обложку какого-нибудь мужского журнала, однако Катя не могла подавить то смутное чувство, что возникло у нее, когда она в первый раз увидела Моралеса. Его лицо скрывалось за большими солнцезащитными очками и широкими полами шляпы, но чем больше она на него смотрела, тем больше убеждалась, что где-то видела и сам торс, и похожие на сплетенные веревки мышцы, и даже широкую белозубую улыбку, которой сеньор Хорхе наградил девушек, проплывая мимо. Он как и в прошлый раз приподнял шляпу, приветствуя соседок, а ей даже этот жест показался знакомым.

— Слушай, Лен, может он какой-то актер? — спросила Катя, сопровождая свой вопрос благосклонным кивком головы в адрес Моралеса.

— Он? Ты что, — фыркнула та, — да какой с него актер! Скорее, какой-нибудь местный мафиози.

— В Испании нет мафиози, — возразила Катя.

— Они везде есть, — авторитетно заявила Лена, протягивая Кате банку колы, — будешь? Только называются по-другому.

 Моралес крикнул что-то по-испански стоящему у руля мужчине и повернулся к девушкам спиной.

— А может и правда актер, — задумчиво сказала Ленка, — надо же кому-то бандитов играть.

Александр пропал из сети. Насовсем. Катя писала длинные гневные петиции, а затем, спохватившись, их удаляла. Все они были так или иначе связаны с Климом, потому и удаляла. А если бы не удалила, он бы все равно не прочел, потому что все сообщения висели в статусе недоставленных. Ленка, напротив, бегала веселая и радостная — ее Саша как раз никуда не исчезал, с женой связывался регулярно, но Катя намеренно ничего не спрашивала. О Климе Лена точно ничего не знает, а как там дела у Александра, Катю совсем не интересовало. Надо будет, сам позвонит и расскажет.