* * *

Если таёжные боги или духи действительно существуют, то мы подобрались к местам их постоянной дислокации, где они колдуют и, за неимением античной амброзии, пьют сибирский спотыкач.

Опять тишина, опять нет птиц.

Я, в силу ряда жизненных обстоятельств, трагических и драматических, давно не собачник, и в собаках не разбираюсь. Там, где меня учили охотничьему делу, обыватели с собаками не охотятся. Они есть у промысловиков, живут на разных дальних точках, выполняя охранные функции. В основном песца гоняют. Многие берут с собой на природу городских собак, я после пары уроков не брал никогда. У каждого в поле свои цели. Моя всегда была простой — пожить в дикой среде, максимально с ней контактируя на взаимовыгодных условиях. Могу неделю сидеть Буддой на берегу реки и просто смотреть в пространство. В тишине. Я так штопаю ранения души. И получаю очень и очень положительные впечатления. Непривязанная собака возле лагеря — хана буддизму. За месяц бегающая вокруг промысловой точки пара псов превращает округу в безжизненную среду, всё уничтожается либо уходит. Никакой близости не будет.

Так что, в моем случае, заброс на озёра плато Путорана собаки, где я больше всего любил отдыхать, проживая и работая в Норильске, только вредила идее. Но собаку можно заместить прямо в поле, научил меня один добрый человек, подсказал, век ему благодарен буду… Первые сутки после постановки лагеря природа за тобой пристально наблюдает, ждёт, как ты себя поведешь. Кто ты? Ровный пацан с правильными понятиями дикого края, или же безумный остолоп, который тут же развешивает на деревьях загодя припасенные мишени и начинает сажать из «Моссберга» во все стороны, как недослуживший?

А ты ведёшь себя тихо, спокойно, без ненужной резвости, и природа принимает решение быстрей — прилетают две кукши, они давно на тебя смотрели. Это птицы из семейства врановых размером примерно с сойку, в Путоранах они крупные, башкастые. Птицы-коты, как я их называю. Прилетают и пробивают точку, присваивают лагерь и человека! Нагло, как коты. «Так, мы пришли сюда жить, где кормушка, чем угостишь, показывай, где кто спит, сделай злую руку, погладь пузико». Больше двух птиц вряд ли появится, они лишних не пустят, это теперь их человек. Ну что, садишься обедать сам, откладываешь хлебушка и им, пока свежий. Обустраиваешь лагерь.

Тем временем эти коты обследуют все вокруг, до последней мелочи: это ружья, это топор, это палатка, что там внутри интересного? Утром пернатые коты будят тебя громкими характерными криками, даже если ты оставил им на сколоченном столике ранний завтрак. Как коты, им скучно. «Ты чего там дрыхнешь? Выбирайся!». Едят они, по-моему, всё. Вообще всё. Всё же и воруют. Мне кажется, кукши даже водку пьют. То-то я и смотрю: вроде бы в бутылке должно с вечера было побольше остаться...

Весь день они рядом. При желании можно добиться того, что кукши будут клевать тушёнку с одной тарелки и есть с руки. Они занимаются какими-то птичьими делами, но постоянно держат своего человека в поле зрения. Вот ты пошел через лесок на берег озера, чтобы надуть лодку — кукши сопровождают тебя до края деревьев. Но на берег не выходят... Потому что там хозяйничают огромные озерные чайки. Пока нет лодки — нет и чаек. Но как только из бесформенной кучи формируется корпус лодки, над водой тут же появляется облётчик — большая сильная чайка, самая зоркая. Смотрит, насколько ты серьезно подходишь к делу. Человек ставит сетку, и облётчик с радостным криком летит за бандой.

Я никогда не был охотником или рыбаком в чистом виде, не являюсь им и сейчас. Оружие и снасти для меня в поле были утилитарным инструментом для решения определенных задач. Утку летом бить не будешь, вот они, рядом плавают с выводком лапотунков, не губить же... Куропатка за зиму надоедает, а зайчатину не люблю. С другой стороны, набрать и привезти с собой провиант на десять-пятнадцать дней не просто, нужна подпитка. Но и рыбы ловишь немного, ровно в меру. Чтобы стало понятно: я никогда не привозил с озер хвосты, заготовкой не занимался. Сига берешь на небольшую сетку, гольца — на спиннинг.

Итак, начинается проверка сетей. Прёт проклятый налим. Налима в Норильске не очень жалуют, поэтому он часто выпускается в озеро, разве что один останется — для печени в уху. Часть рыбин глотает воздух, и какое-то время вынуждена болтаться на поверхности. Потом они всё-таки ныряют. Чайки тут же садятся на таких налимов и терпеливо ждут... Эти хищники порой не могут пробить толстенную шкуру взрослого озёрного налима даже своими тяжёлыми клювами и тупо дрейфуют, ожидая, когда прибьет к берегу. А там уж как кому посчастит. Несколько раз я имел счастье наблюдать, как с гор в парящем полете спускается огромный орёл-канюк, слету сгоняет чайку, хватает налима в лапы и начинает отход. Что тут начинается! Вся банда чаек поднимается в воздух и берётся атаковать канюка, пытаясь вернуть добычу. Лапы у того заняты, и он только матерится, продолжая полет с тяжелой ношей, как бомбардировщик под атакой истребителей. Финиши разные, но такое кино всегда дорогого стоит...

Рыба потрошится на берегу — чайки довольны. Теперь они ни за что никуда не уйдут. А ты возвращаешься с чистой рыбой к лагерю, сопровождаемый кукшами, в лесу хозяева они. Что бы ты ни делал: уху, жареху, сугудай или копчушку, — они всё будут есть, у этих котов уже имеется право на порцию. Идут дни, быт налаживается, вокруг тебя кипит жизнь, ты видишь всё и всех, со всеми с ладушках.

Именно птицы и берут на себя охранные собачьи функции. Ни одно живое существо крупней евражки не сможет и близко подойти к лагерю! Ни человек, ни медведь, ни росомаха.

Поднимается шум и крик с точным целеуказанием и сопровождением, у тебя будет время. А зверю проще уйти, чем так палиться и терпеть натиск. Странно, но тот же олень пропускается кукшами спокойно. А медведь — нет. Чайки ведут себя так же, постоянно проверяя акваторию.

Это двойное птичье кольцо есть результат замечательного симбиоза. Докладываю: ни одна собака на такое не способна, тут идёт слаженная работа групп птичьего спецназа. А уж разглядеть объект с дистанции... На реках, морском побережье и на островах — везде мне помогали птицы. Дружественная пуночка подскажет о приближении человека, а хорошо прикормленные огромные морские чайки, которых рыбаки иногда по ошибке называют бакланами, вполне способны наброситься и на медведя, чайки очень жадны и ревнивы. Особенная удача — общий язык с семейством крачек. Они меньше обычных чаек, но гораздо злей и отважней, бросаются на любого, подошедшего к гнездовьям.

Отличные сторожа. Если они есть, конечно.

Что же, с другой стороны, и тебя никто из пернатых не обнаружит. Но само отсутствие птиц… Ненормально это.

Красный, как стоп-сигналы идущего впереди автомобиля, сигнал тревоги забился в возбуждённом мозгу, и его пульсации становились всё сильней. Казалось, что меня даже немного раскачивает, как в гамаке. Плохо, что перенервничал, потерял навык, это никуда не годится, избаловался среди людей.

На далёком водном перекрёстке местность оказалась ровная, терраса низкая, а берега без крутых откосов.