— Ты мне ничего не хочешь сказать? — тихо спросила я, наблюдая, как быстро тлеет сигарета в его пальцах.

— Хочу, — он выкинул окурок, освобождая свои легкие от остатков дыма, — сиди здесь. Я скоро, — дверь кроссовера распахнулась, и Егор выскользнул на улицу.

— Но…

— Я сказал, жди в машине. И чтобы не как в прошлый раз, Кира, — он предостерегающе сверкнул глазами, прежде чем оставить меня в полном недоумении.

«Прекрасно», — промелькнуло в моей голове, пока я провожала взглядом широкую спину в серой футболке. Егора не было от силы минут десять, но за это время я успела пересчитать все машины на парковке, рассмотреть до мельчайших подробностей здание клиники. Я делала все, чтобы не пытаться загружать свой мозг мучительными вопросами и ответами, зачем мы сюда приехали. Когда Егор вернулся, то его лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций, а крупные губы были сжаты так, что выглядели как одна тонкая линия. Только трясущийся белый конверт в руках говорил, что парня изнутри бил сильнейший озноб.

— Что это? — еле слышно произнесла я, взглядом показывая на конверт.

Меня, как и Егора стала пробирать дрожь, которая потихоньку вытряхивала воздух из легких.

— Это? — он задумчиво повертел в руках конверт. — Это правда, Кира.

— Правда?

— Знаешь что общего между пулей в висок и ложью? — его разноцветные глаза прожгли меня пристальным взглядом.

Я сглотнула ком в горле и отрицательно повертела головой.

— И то и другое может убить. Только пуля в висок убьет тебя за секунду, а ложь — мучительно и медленно. Что выберешь ты? — такой холодный и вибрирующий тембр его голоса, и меня тут же настигло чувство, что передо мной вот-вот все поплывет.

— Ты пугаешь меня. Можешь не играть со словами сейчас? — воздуха говорить мне уже не хватало, а в голову упорно лезли самые страшные варианты ответа, которые нереально было бы и озвучить.

Видя, как меня начинает накрывать паника, Егор молча вытащил какой-то листок А4 с мелкими буквами и таблицами — это все, за что успели зацепиться мои перепуганные глаза, перед тем, как он повернул лист к себе. Я замерла в холодном страхе, пока Королев напряженно скользил взглядом по бумаге, а разум выдавал такие картинки, что меня затошнило.

— Блять… — Егор закрыл глаза, задышав с надрывом.

— Что! — чуть ли не истерично воскликнула я и уже была готова выдрать этот листок из его рук, но он сам протянул его мне.

— Читай. Внизу. Вслух.

Я выхватила бумагу, а мои глаза беспорядочно забегали по буквам.

«Исходя из результатов исследования, полученных путем анализа перечисленных локусов ДНК, вероятность того, что тестируемые лица имеют обоих общих родителей, составляет 0,3 %. Данные результаты основаны на предположении, что предполагаемые братья/сестры имеют одну общую мать».

— Чьё это ДНК? — я подняла взгляд на Егора, который судорожно втягивал мгновенно тлеющую сигарету.

— Мое и Даши, — прохрипел он, отрешенно смотря на меня в упор.

— Но… как?

— Вот так, Кира. Моя мать родила Дашу не от моего отца, — его голос дрожал, а пальцы снова доставали сигарету.

Я открыла рот, но ничего не произнесла, лишь переводила взгляд с напечатанного текста на Егора, глотающего дым, и обратно. Несколько минут мы просто молчали. Я пыталась уложить услышанное в своей голове, но оно упорно сопротивлялось.

— Как ты вообще додумался до этого?

Он затушил окурок. Дрожащие руки, не давали ему вытащить очередную сигарету из цветной картонной коробочки. Егора колотило с невероятной силой. Аккуратно забрав пачку, я сама вытащила сигарету, передавая ее в ледяные мужские пальцы. Он удивленно хмыкнул, вскинув свои брови, но тут же чуть ли не с благодарностью посмотрел мне в глаза.

— Знаешь, что спасло меня от неуда по биологии? — Егор приподнял уголки своих губ в усмешке, не сводя с меня взгляда, но не дожидаясь моего ответа, продолжил, делая затяжку. — Знание, что у родителей с первой группой крови вероятность рождения ребенка с такой же равна ста процентам. У Дашки третья отрицательная, — уже натянуто добавил он.

— Ты как это провернул? Стащил у Даши ее волос?

Егор закатил глаза, нервно посмеиваясь:

— Все гораздо проще. Сестра месяц назад была в летнем лагере, и перед тем как туда поехать, нужно было сдать анализы. Отвозил ее в эту клинику я. — Очередная сигарета была докурена, а бычок спрятан в пепельницу под приборной панелью. — В медицинской карте увидел группу крови. Было два варианта: или врёт запись, или моя мать. Меня сразу что-то дернуло сдать кровь на ДНК, а «Хабаровск» в количестве пяти штук быстро обеспечил анонимность, — он кивнул подбородком на лист у меня в руке.

Егор замолчал. Я опять ошарашенно уставилась на результы ДНК. У меня не было даже подходящих слов, чтобы хоть что-то сказать вразумительное. Егор запустил ладони в свои волосы и издал тяжкий вздох:

— Представляю лицо матери, когда я ткну ей этой бумажкой. — В его взгляде промелькнула что-то мерзко-зловещее.

— Не вздумай, — я встрепенулась на сидении, отодвигаясь от него чуть дальше, крепко держа листок.

Он замер на мгновение, сузив свои разноцветные глаза:

— Кира… — его широкая ладонь капканом потянулась ко мне, — отдай.

— И не подумаю, — мои пальцы еще сильнее вцепились в бумагу, — пока не придешь в себя.

— Кира, — зашипел парень и, замерев на секунду, резко дернулся к моей руке своей лапищей. — Отдай по-хорошему.

— Этот документ останется у меня до тех пор, пока ты начнешь размышлять адекватно, а не эмоциями, — я снова умудрилась ловко увернуться от его рук в тесном пространстве автомобиля.

Егор буквально навалился на меня всем свои телом, практически уже вплотную прижав к двери машины, обдавая едким запахом табака. Его глаза неадекватно горели, а по лицу заходили желваки.

— Сейчас жалею, что вообще дал тебе это в руки, — не осознавая, что начинает делать мне больно, он цепко держал меня за запястье, сжимая его все сильнее, пока наши свободные руки боролись между собой за листок с анализом ДНК. — Мне очень интересно послушать оправдания матери на этот счет.

— Егор, успокойся! Ты сейчас можешь сотворить какую-нибудь дичь и пожалеть потом об этом. Зачем тебе это надо?

— Да за тем! Она раздражает меня! — Голос Егора сорвался до крика, а глаза полыхнули таким зверским взглядом, что я неосознанно отпрянула от него.

В машине повисла идеальная тишина. Было слышно, как он нервно вдыхает и выдыхает воздух. На несколько секунд мы молча сцепились взглядами.

— Раздражает кто? Дашка? — тихо переспросила я.

— Нет, Кир, — он замотал головой, отодвигаясь от меня на свое сидение. — Моя мать.