Но при этом мы колотим друг другу морды.

— Открой проход! — кричу я снова.

Мод харкает кровью. Кажется, Высший понял, что уничтожить меня — задача не такая простая.

— Не могу! — кричит он в ответ.

Я настолько растерян, что прекращаю его бить.

Высший не атакует. Садится, поджимая колени. Тело его быстро очищается, это снова красивая обольстительная женщина, я чувствую неожиданное возбуждение.

Но в этой паре из красавицы и чудовища число чудовищ равняется двум.

— Я не могу открыть проход! — говорит Высший.

— Но в моей реальности…

— Значит, это был не я!

Паззл складывается. Я начинаю понимать финальный рисунок.

Главное — не забыть, не потерять все детали, когда и если я снова стану человеком.

— Я думал, у всех вас одинаковые возможности.

— Не совсем, — отвечает Высший. — Давай обсудим перемирие.

Я размышляю. Я смотрю на застывший мир вокруг (время снова стоит). Все Прежние разные, у каждого есть какая-то «фишка». Мод, к примеру, умеет останавливать время. В иную реальность она смогла отправить лишь мой разум, не физическое тело.

Значит, это умеет кто-то другой.

Для него я и делаю грязную работу на Ровиане.

Для кого-то амбициозного, хитрого, мечтающего занять место в элите. А как этого добиться?

Заставить Высшего использовать его тело. Снизойти, скажем так, до него. Сделать свой смысл важным и главным. И пусть дальше развитие Высшего пойдёт чуть-чуть иначе.

— Перемирие не поможет мне, Мод, — говорю я.

Взгляд Высшего становится понимающим. Потом я почти физически ощущаю, как он освобождает сознание Мод и её тело.

— Нет! — кричит Мод.

Я взмахиваю рукой, силовое поле невидимым лезвием отсекает ей голову, Мод падает, хлещет кровь. Наш короткий союз не мог окончиться иначе.

На самом деле она ещё жива, она прячется в своём корне, что ей отсечение головы? Мод не банальный вампир. Она и голову может новую вырастить, и сожжённое тело способна восстановить, но…

— Она не способна открыть проход в иную реальность.

Я встаю и смотрю на Ивана.

Портал пылает за его спиной.

Насколько я помню, он единственный из Прежних, открывающий порталы с такой лёгкостью и без всяких технических средств.

Иван в дорогом тёмно-синем костюме, в белой рубашке в мелкий рубчик, в галстуке спокойного серо-голубого цвета. Очки в тонкой металлической оправе, из кармана пиджака торчит краешек платочка. Только мягкие кожаные лоферы вносят нотку неформальности в его гардероб.

— Сними-ка очки, — говорю я понятную каждому ребёнку фразу.

— Успокойся, здоровяк! — Иван примирительно поднимает руки. — Я отправлю вас домой. Всё в силе.

Я смотрю на Прежнего и размышляю. Он заметно нервничает.

— Можно было договориться сразу, — говорю я.

— Можно было договориться, — соглашается Иван. — А можно было и не договориться. Ты хочешь уйти, я хочу остаться. Всё хорошо.

Высший где-то здесь, рядом, но пока он не вселился в Ивана.

— Не могу доверять тебе, — отвечаю я. — Выпусти отца.

Иван кивает.

И преображается. На этот раз Иван не просто «выпускает на поверхность», а даёт Андрею возможность стать самим собой.

Я смотрю на человека, которого встретил когда-то возле Комка сумасшедшим бомжом. В нашем мире он отверг судьбу Прежнего, отказался быть частью его коллективной семейной личности. Здесь — согласился.

Могу ли я ему доверять?

— Могу ли я тебе доверять? — спрашиваю я.

Андрей смотрит на меня.

— В твоей реальности мы дружны?

— Да, в какой-то мере, — признаю я.

— Тебе удобно говорить с такой… пастью? — интересуется Андрей.

Я смеюсь. Конечно же, не очень удобно. Но я не хочу менять форму Защитника, она придаёт мне уверенность.

— Нормально, — говорю я. — Так скажи, это всё ты замутил?

— Я лишь воспользовался ситуацией, — уверяет Андрей.

— А кто меня сюда отправил?

— Возможно, что и я, — признаёт он. — Но тут ничего не могу гарантировать. Одно скажу честно, если Высший войдёт в нас, мы отправим тебя домой. Это наиболее разумное решение, ты слишком непредсказуем, чтобы пытаться тебя поглотить.

— Вот, значит, как…

Андрей виновато улыбается и добавляет:

— Это не моё личное мнение, это коллективное.

— Что будет на Земле? — спрашиваю я. — На здешней?

Ничего особенного я не жду, но Андрей меня удивляет.

— Прежние уйдут с Земли. Мы сохраним её нейтральной, это коллективное решение.

— Почему?

Ждать от них моральных решений не стоит, но мне кажется, что Андрей не врёт.

— Всё усложнилось, — объясняет Андрей. — Мы заигрались с человеческой цивилизацией. Если у нас появится кто-то подобный тебе, то лучше сохранить нейтральные или союзнические отношения.

— А что будет на Ровиане?

Андрей смотрит вверх. Я замечаю, что расползающиеся в разные стороны газовые протуберанцы немного сдвинулись, а замершие зигзаги молний начали неспешно ползти по поверхности Даута.

— Вначале надо стабилизировать ситуацию, — вздыхает он.

— А потом?

Андрей начинает негромко декламировать:

Мне нравится, когда он читает стихи. Я их совсем не знаю, но они красивые. И мне кажется, что каждый раз я понимаю чуть больше, чем в них сказано.

— А что там дальше? — спрашиваю я.

Андрей продолжает:

Я киваю. Моё тело жаждет действия, ему хочется сражаться, рвать на куски, восстанавливать справедливость и приносить добро.