– Слушаю, Петр Николаевич, – прозвучал ответ секретарши.

– Верочка, принеси мне кофе. И добавь капельку коньяку.

Убрав руку с селектора, Орлов потер грудь с левой стороны. Волнение последних часов давало о себе знать. Пошарив в верхнем ящике стола, он выудил пузырек с лекарством. Отвинтив крышку, высыпал на ладонь крохотные горошины белого цвета и отправил их в рот. С некоторых пор его супруга увлеклась гомеопатией, и теперь он ежедневно глотал пилюли с глупым названием «Игнация». Обычно Орлов скептически относился к лекарствам в целом и к гомеопатическим в частности, но сейчас был рад тому, что его супруга настояла на приеме круглых пилюль и всучила их ему с обязательным контролем и отчетом.

Верочка внесла поднос с дымящейся чашкой. Увидев в руках генерала пузырек с таблетками, она обеспокоенно спросила:

– Петр Николаевич, с вами все в порядке? Может, вызвать врача?

– Не беспокойся, Верочка, я уже принял лекарство. Скоро пройдет, – успокоил ее Орлов. – Лучше вызови мне машину. Пора на доклад в верха. Боюсь, моим новостям они не обрадуются.

– Это так срочно? Еще и восьми нет, – напомнила она. – Скорее всего, вы никого не застанете. Придется ждать, а это лучше делать у себя в кабинете, чем в душных коридорах.

– Действительно, нет восьми, – взглянув на часы, удивился Орлов. – Я думал, куда больше. Тогда назначь машину на восемь тридцать. Неприятный разговор лучше поскорее оставить позади.

– Ваша супруга звонила, – осторожно сообщила Верочка. – Спрашивала, сможете ли вы встретиться с ней в полдень в кафе.

– Никаких встреч! – взволнованно замахал руками Орлов. – Только не сегодня.

– Что ей сказать, когда она перезвонит? – обреченно вздохнула секретарша, умиротворять супругу генерала входило в ее обязанности, хотя и не радовало.

– Я на совещании. Как долго пробуду там – неизвестно. И вообще, сегодняшний день расписан по минутам. – Слова давались с трудом, Орлову не хотелось скрывать от жены правду, но другого выхода не было. Встречаться с ней, пока он в таком состоянии, было бы еще хуже.

– Поняла, Петр Николаевич, – смиренно произнесла Верочка. – Все сделаю.

– И ни в коем случае не говори о том, что видела, – напомнил Орлов. – Если спросит про самочувствие – я здоров как бык.

– Ясно, – кивнула она и удалилась.

Орлов сделал первый глоток кофе, поморщился, но жидкость проглотил. В его доме кофе попал под запрет лет пять назад, и с тех пор он наслаждался напитком только в исключительных случаях. Таких, как сейчас. Но отказаться от него полностью был не готов.

До половины девятого генерал сидел в кабинете, стеклянным взглядом буравя пустую чашку. Мысли крутились вокруг Стартера и его информации. Еще до приезда Гурова он успел подсобрать сведения о Стартере и пытался уяснить для себя, насколько можно доверять словам вора-домушника. Стартер попал в щекотливую ситуацию, грозящую ему сроком от двух до шести лет лишения свободы. По данным МВД, ранее Стартер судим не был и получить срок желанием не горел.

Что ему мешает дать ложную информацию, пользуясь жгучим желанием полиции наказать виновных в смерти коллег? По сути – ничего. Он может рассказать любую сказочку, на отработку которой уйдет уйма времени, а он получит желаемый иммунитет. Найдет хорошего адвоката, выработает стратегию защиты, и даже если не избавится от обвинения полностью, то скостит себе срок до минимума.

И все же Орлов полагал, что Стартер не врет. После совершенного взрыва на Дмитровке он уже не раз попадался, но подобной сделки никогда не предлагал. На этот раз он вляпался по-крупному, потому и козыри в ход пошли высшей масти. «Только бы они не успели устареть, – мысленно молил Орлов. – Только бы привели Гурова туда, куда нужно. Если есть хоть малейший шанс распутать это дело, мы просто обязаны им воспользоваться».

– Петр Николаевич, машина готова, – прозвучал в селекторе голос Верочки.

– Спасибо, я уже иду, – ответил Орлов.

Он встал, надел китель, поправил рубашку и вышел из кабинета. Ему предстояло выступить с рапортом о задержании Стартера, не подставив при этом начальника Краснопресненского ОВД. Как ни зол был на него генерал, но до подобных подлостей опускаться не собирался.

На Краснопресненской полковников Гурова и Крячко встретили с плохо скрытым недовольством. Еще бы! Такую крупную рыбину из-под носа увели, и все из-за чего? Какой-то вшивый воришка не пожелал делиться информацией ни с кем, кроме полковника Гурова. Да кто он, собственно, такой? Важная шишка? Простой опер из Управления, а шуму наделал, точно английский консул.

Гуров на встречу с калачами и не рассчитывал. Он терпеливо ждал, пока дежурный занесет его данные в журнал посетителей, хотя и понимал, что процедура эта всего лишь формальность. Хотят поиграть в «обиженку»? Пусть играются. Главное, чтобы препонов в отношении допроса задержанного не чинили.

Закончив с регистрацией, дежурный проводил полковников в допросную. Минуты три спустя туда же привели Стартера.

Генерал Орлов предупреждал, что местные опера «слегка помяли» задержанного, но это определение оказалось явным преуменьшением. Нижняя губа Стартера распухла и больше походила на огромный пельмень. Под правым глазом расплылся синяк, а лоб рассекал шрам, неумело заклеенный пластырем. Оставалось гадать, как выглядят те части тела, что скрыты одеждой.

Гуров едва сдержал возглас удивления, настолько поразил его вид Стартера. Прихрамывая, тот дошел до стола, опустился на стул и, кисло улыбнувшись, прошамкал разбитыми губами:

– Долго же вы шли.

– Полковник Гуров, – решил начать с представления Лев. – Это мой напарник, полковник Крячко.

– Я знаю, кто вы, – ответил Стартер.

– Это хорошо. Вот, попейте, – придвинул Лев Стартеру бутылку воды без газа.

Тот неловко открутил крышку, руки его заметно тряслись, а два пальца на правой руке были явно сломаны. Гуров нахмурился. Стартер поймал его взгляд и усмехнулся. Затем поднес бутылку к губам, сделал пару глотков и вернул на место. Часть воды пролилась на одежду, и он, стряхнув капли, грустно пошутил:

– Еще сутки назад мои пальцы слушались безотказно. Жизнь переменчива, не так ли, полковник?

– Хотите пожаловаться? – Несмотря на свою неприязнь к подобным методам работы, Гуров не собирался идти у него на поводу и панибратствовать с ним.

– Ни в коем случае, – поспешил заверить Стартер. – Все, чего я хочу, это поскорее совершить сделку. В тюрьме мне не понравилось, это факт.

– Ты еще не был в тюрьме, дружок, – вступил в разговор Крячко. – Ты и вообразить себе не можешь, как там… весело.

– Надеюсь, что не узнаю этого, – буркнул Стартер, даже не взглянув на Стаса.

– По дороге сюда мы просмотрели материалы по вашему делу. Положение у вас незавидное, – начал Гуров. – Все ваши действия сняты на пленку: и то, как вы орудуете отмычками в замке не принадлежащей вам квартиры, и то, как опустошаете футляры, и то, как убираете мешок с награбленным за пазуху. Изъятие мешка произведено в присутствии понятых, при них же составлен протокол задержания, где указано, что в момент задержания на ваших руках были надеты перчатки, а в кармане лежали универсальные ключи-отмычки. Кроме того, весь процесс ограбления происходил буквально на глазах старшего оперуполномоченного Краснопресненского ОВД, который пойдет главным свидетелем по вашему делу. Согласитесь, расклад паршивый.