Я попыталась открыть его, но крышка прилегала слишком плотно. Возможно, там находилась драгоценная книга Курящей Лягушки, но ее там могло и не оказаться. Что это меняет? Я задумалась. Я попала в ловушку. Если я вернусь обратной дорогой, меня наверняка убьют. Если я останусь здесь, то умру от голода или от жажды. Вода в потоке была солоноватой на вкус.

Разве люди не сходили с ума от жажды? Быть может, я проведу свои последние часы, пытаясь взломать контейнер, а спустя десятилетия люди найдут мой скелет с ужасным оскалом и костями рук, обхватывающими каменный ящик.

Сидя в своем заточении, я наблюдала, как солнечный луч продолжал освещать мою маленькую тюрьму Я внимательно рассмотрела камень в конце туннеля. Там было что-то вырезано. Похожее изображение, но не идентичное тому, что находилось в другом конце туннеля пещеры. Если я не ошибаюсь, это было изображение, которое должно было находиться внутри царства Шибальбы и указывать путь в мир людей.

Я сидела, наблюдая, как свет коснулся воды небольшого и очень чистого ручья. Я завороженно следила за игрой голубых и зеленых бликов на воде и наблюдала, как крошечные серебристо-серые и голубые рыбки увертывались от потоков воды и друг друга, размышляя, откуда они здесь взялись.

Затем наступило и умственное прозрение. Я сползла в воду и нырнула.

Я увидела впереди что-то яркое и светлое, путь, который проложила себе вода через камни. Он был длиной в несколько ярдов и кое-где угрожающе сужался. Но это был мой единственный шанс. Я всплыла, сделала глубокий вдох и как можно быстрее поплыла, протискиваясь через узкий проход навстречу свету.

Я была свободна.

Задыхаясь, я вынырнула. Я находилась в первобытном мире, в окруженной лесом и вытекавшей из-под земли реке с чистейшей водой. В нескольких футах надо мной к воде с берегов спадали длинные лианы.

Над рекой возвышалось строение, очертаниями напоминавшее пирамиду, высотой по крайней мере сорок или пятьдесят футов, учитывая то обстоятельство, что я смотрела на сооружение с поверхности воды.

Я поплыла к берегу, вылезла по лианам на насыпь, огляделась и, спотыкаясь, пошла к лесу.

Рассвело совсем недавно, и лес был окутан легкой дымкой. Хрупкие лучи солнечного света проникали через кроны деревьев, вдыхая жизнь в просыпающийся мир. Я взглянула на лазурь воды находившейся подо мной речушки, розовато-голубое небо над головой, свежую зелень леса, умытую вчерашним дождем, и мне показалось, что мир, такой сияющий и первозданный, был создан заново, создан для меня.

Я повернулась, чтобы рассмотреть пирамиду, стража этого волшебного места, часового у входа в Шибальбу, ибо для этой цели она и должна была служить. Пирамида была разрушена, ступени, по которым на протяжении веков взбирались майя, теперь превратились в груду камней. Две-три огромные сейбы, священные для майя деревья, проросли сквозь пирамиду, обхватив корнями огромные камни. Хоть и с трудом, но еще можно было различить храм, построенный на вершине, окна и дверной проем были оплетены лианами.

Но даже в таком состоянии он был великолепен, и я переживала те же чувства, что и первооткрыватели, впервые увидевшие руины великих городов Юкатана. Даже в состоянии запустения чувствовалось, что когда-то здесь процветала величественная цивилизация. Я подумала о людях, которые здесь жили, о скульпторах, воинах и королях, писцах и фермерах, ныне забытых, о жизни которых мир, вероятно, мог бы узнать из книги Курящей Лягушки.

От пирамиды и реки вело некое подобие тропинки. Она проходила мимо других сейб и груд камней, по-видимому, служивших угловыми камнями огромной площади. Я шла по узкой тропинке, которая вскоре перешла в более широкую каменную дорожку, а затем и в полноценную дорогу. Я просто шла, не останавливаясь.

День обещал быть очень теплым. Я уже различала мерцание, исходившее от камня, которым была вымощена дорога впереди, и время от времени мне казалось, что я вижу там людей. Но усталость не позволяла мне догнать их, и они уменьшались, уходя все дальше.

Однако две маленькие фигурки шли в мою сторону, и я словно со стороны наблюдала, как они приближаются ко мне, увеличиваясь в размерах.

Одну фигуру я узнала. Это была Эсперанса. Вместе с ней шел мужчина в традиционной для майя рубашке-гуайавера. Когда они подошли совсем близко, я увидела шок и тревогу на их лицах и поняла, что вид у меня жутковатый.

Стараясь успокоить их, я открыла рот, чтобы заговорить, но язык распух, и голос звучал хрипло.

— Со мной произошел небольшой несчастный случай, — сказала я. — Но, к счастью, все обошлось.

И вдруг мой новый и сияющий мир стал слишком ярким, а затем я снова погрузилась в темноту.

Я пришла в себя в кузове грузовика и, оглядевшись, увидела, что меня окружают какие-то люди. У одного из мужчин была винтовка. Партизаны, подумала я. Но моя голова покоилась на коленях Эсперансы, которая поглаживала меня по лицу своими прохладными ладонями.

Мне вдруг стало очень жарко. Во рту пересохло, и я не могла пошевелиться или открыть глаза. Я чувствовала, как сильные руки подняли меня, вынесли из кузова и положили в кровать. Я снова провалилась в темноту.

Позже я узнала, что Повелители Тьмы гневались на меня. Я нашла то, что они старались спрятать. Я слышала их голоса, чувствовала их горячее дыхание на своем лице; их руки, изъязвленные болезнями, тянулись из преисподней, чтобы затащить меня обратно в свое царство под груду камней в лесу. Я пыталась позвать на помощь, но не могла; я пыталась убежать, но ноги меня не слушались.

Я чувствовала, что меня обхватили руки, и голос, который, если я соберу остатки сознания, то узнаю, говорил мне, что я в безопасности. Наконец я заснула.

Я проснулась, когда день клонился к концу. Я определила это по положению солнца, свет которого просачивался через трещины в стенах. Я лежала на раскладушке в каком-то помещении. На небольшом столике стоял кувшин с водой и тарелка с фруктами, сыром и лепешками, и я с удовольствием поела.

Звуков за пределами комнаты слышно не было, и я тихо встала и подергала дверь. Она была заперта. Похоже, из одной тюрьмы я попала в другую.

Я все еще чувствовала сильную слабость, но была уверена, что должна выбраться отсюда. Эти люди, похоже, не представляют для меня опасности, но у меня развилась настоящая непереносимость замкнутого пространства. Более того, я была убеждена, что должна достать тот контейнер, в котором, как мне казалось, должен был находиться кодекс. Только тогда у меня появится возможность договориться с теми, кто меня преследует.

Я открыла оконные ставни и обнаружила еще одни, запертые снаружи.

Однако между двух половинок внешних ставень была щель, и я прикинула, что смогу отпереть щеколду, если найду что-нибудь подходящее. Я оглядела комнату и обнаружила металлическую вешалку, которую я разогнула, сделав из нее длинный прут.

Я осторожно просунула ее через щель и медленно, стараясь не шуметь, начала передвигать засов. Ставни открылись, и я вылезла наружу.