— Ну так вы можете их возобновить.

— А есть в Пикаксе дилер по продаже иномарок? Я хотела бы бентли. У брата Уильяма бентли.

Ничто не решилось ко времени, когда они добрались до аэропорта. Квиллер припарковался у пассажирского пандуса и велел Лиз терпеливо сидеть, пока он позвонит по телефону и заберет багаж подруги. Из терминала он позвонил Фран Броуди, дизайнеру интерьеров.

— Фран! Я вам добыл клиентку! Она при деньгах! И молоденькая! Она хочет жить в Пикаксе! Не задавайте вопросов. Просто слушайте. Через полчаса она поселится в пикаксском отеле, и я хочу, чтобы вы взяли её под крылышко и присмотрели, чтобы она завела хорошую квартирку, мебель, машину, ножи-вилки — все на свете! Её зовут Элизабет Кейдж. Позвоните ей завтра пораньше или даже сегодня вечером, пока она не сделала чего-нибудь необдуманного. Я должен повесить трубку. Я в аэропорту. Встречаю самолет.

Когда самолет подрулил к терминалу, с него сошли восемь пассажиров, и Квиллер — озабоченный — встретил Полли с меньшим энтузиазмом, чем она, вероятно, ожидала. Он взял у неё сумку и какой-то длинный рулон и спросил:

— У тебя ещё есть сумка, которую надо забрать?

— Вот эта и ещё две картонки. Я купила несколько вещиц.

Скатывая тележку с багажом по пандусу, он небрежно сказал:

— У меня в машине попутчица, которая хочет, чтобы её подбросили к пикаксскому отелю.

— В самом деле? Я думала, ты никогда не берешь попутчиков, Квилл.

— Эта особенная. Я потом объясню.

Он представил мисс Кейдж миссис Дункан, и Полли, взглянув на гогеновскую шляпу, сухо бросила: «Как поживаете?» Она автоматически ревновала Квиллера к любой женщине моложе и тоньше себя. К его облегчению, молодая женщина была достаточно хорошо воспитана, чтобы уступить Полли место рядом с водителем.

— Позвольте мне сесть с кошками, — сказала она.

— Когда будете укладывать моё имущество в багажник, Квилл, будьте осторожны с длинным рулоном, — потребовала Полли, перейдя на «вы».

Рулон выглядел так, будто был настенной картой Соединенных Штатов.

— Извините, но весь ваш багаж придётся сложить в салоне машины, — не уступая ей в вежливости, объяснил он. — Багажник переполнен.

Когда отъехали от аэропорта, Полли полуобернулась и мягко спросила другую пассажирку:

— Вы только что прилетели?

— Нет, — ответила Лиз в своей ребячливой манере. — Квилл и я переправились на катере с Гранд-острова. Во время урагана мы были пленниками странной гостиницы — без окон, ламп и воды. Это было настоящее приключение!

— В самом деле? — Полли вопросительно взглянула на Квиллера. — Я не знаю, что такое Гранд-остров.

— Как ВЫ долетели? — с нажимом спросил он.

— Терпимо. Вы осветили ураган в газете?

— Неофициально. ВЫ видели в Орегоне буревестников?

По дороге в город разговор с усилием продирался сквозь дебри смущения, уверток, неловкости и недопонимания, пока наконец не добрались до Гудвинтер-бульвара.

— Если не возражаете, Полли, первой я высажу ВАС, — сказал Квиллер. — У нас есть багажные проблемы — кому удастся первому получить свой багаж, а я знаю — вы устали и хотите попасть домой.

Её двухэтажная квартирка занимала каретный сарай позади старинного особняка, и она взлетела по лестнице, чтобы обнять Бутси, своего обожаемого четвероногого спутника, покуда Квиллер тащил наверх её котомки. Потом она повернулась и твердо спросила:

— Кто она?

— Это длинная история, но я её сокращу, — ответил он, говоря быстро и сочиняя полуправду. — После твоего отъезда газета послала меня с заданием на остров Завтрак… и я остановился в ПП семьи Бамба… и мне довелось познакомиться с богатым семейством из Чикаго… чья дочь переезжает в Пикакс. Она подруга Фран Броуди. По-моему, у неё есть кое-какой интерес к новому колледжу.

— Что ж! — Полли, казалось, это не убедило.

— А могу я спросить о природе твоего важного решения, о котором ты упоминала в открытке?

— Это тоже длинная история. Мы можем поговорить об этом позже, — сказала она.

В машине Лиз снова пересела на переднее сиденье и восторгалась окрестностями.

— Мне страшно понравилось бы здесь жить, — объявила она.

— Все эти здания — часть кампуса нового колледжа, — объяснил он, когда сворачивали обратно на Мейн-стрит. На Пикаксской площади он указал на здания суда, публичной библиотеки и К-Театра, стоявшего на месте особняка, полностью сгоревшего во время пожара. Пожар! Мысль его метнулась обратно, на остров Завтрак: пожар в «Пяти очках», смерть Джун Холибартон, открытие, что она была дочерью привратника… Лиз её знала… Лиз слышала что-то потрясающее в связи с пожаром — и чуть было не открыла это, когда отключилось электричество.

Квиллер быстро повернул руль и остановился у автостоянки.

— Как раз перед тем как вырубился свет, Лиз, вы собирались рассказать мне нечто, что подслушали в конюшне.

— Да… Да… — задумчиво произнесла она. — Это меня преследует, но я не знаю, должна ли я об этом говорить или нет.

— Скажите. Вам будет легче.

— Боюсь, это что-то изобличающее…

— Если это правда — надо сказать.

В этот миг разговор их был прерван стуком в окно машины — со стороны водителя.

— Привет, мистер К.! Вы вернулись?

Квиллер опустил стекло, но ответил грубовато:

— Да. Я вернулся.

Неправдоподобно высокий молодой человек пялился в машину, с интересом разглядывая пассажирку.

— Я снова получил работенку в «Старой мельнице», — сообщил он.

— Очень рад за вас!

Парень созерцал Лиз, а она наклонилась вперёд с полуулыбкой, которая подала Квиллеру блестящую идею.

— Лиз, — сказал он, — это Дерек Катлбринк — вы видели его в Корсарской комнате — человек в Пикаксе небезызвестный… Дерек, Элизабет Кейдж — новоприезжая из Чикаго.

— Привет! Мне нравится ваша дурацкая шляпа! — со всей непосредственностью брякнул он.

— Мы заинтересуем её Театральным клубом, верно? — по-свойски добавил Квиллер.

— Ясно, заинтересуем! — с энтузиазмом подхватил Дерек.

Сценарий будущего этого молодого человека стал разматываться в мозгу у Квиллера… УХОДИТ: девушка-эколог с палаткой и прочим инвентарем. ВХОДИТ: любительница-ботаник с неплохим капиталом. Ботаник и экс-пират записываются в новый колледж.

Дерек побрёл прочь, а Лиз повторила то, что сказала в вестибюле отеля:

— Он такой высокий! — Глаза её восхищённо блестели.

— Славный молодой человек, — сказал Квиллер. — Богатая индивидуальность. Уйма таланта… Так на чем мы остановились? Вы подслушали, как ваш брат спорил в конюшне со стюардом.