Миг спустя рядом с кузнецом возникла девушка с черно-рыжими волосами. Её Зарим узнал почти сразу — Самина Лэмфорд. Уж слишком часто её в последнее время показывали в новостях, хоть в живую она и выглядела немного иначе.

— Просто одно насекомое, которое нужно прибить, — Кригер сделал шаг вперед, поудобнее перехватывая молот.

— Стойте! Меня послала Теон! — крикнул Зарим за миг до того, как орудие Кригера едва не размозжило ему голову. Молот остановился буквально в дюйме от головы портальщика.

— Погоди, — сказала ему Самина, подходя и перехватывая руку кузнеца, заставляя того опустить молот. — Дай ему сказать.

— Он враг, — напомнил Кригер, и тем не менее отступил. — Поосторожнее с ним.

— Ты сказал, что тебя послал Теон?

— Да, я портальщик. Могу переправлять людей и предметы, он в курсе, — Зарим кивнул на Кригера. — Теон нашел меня утром, после чего много чего произошло, но сейчас мы на одной стороне. Он просил найти меня Кригера и отвести к нему.

— Зачем? — спросила Самина, слегка прищурив глаза.

— Не знаю. Это связано с Троном Костей, прямо сейчас он восседает на нем, и если сойдет с него, то Таргарон вновь получит контроль над его силой. Пока этого не произошло, я должен отвести Кригера в Храм Костей.

— Он не врет, — подытожила девушка, отступая. — Ты знаешь, я могу определять ложь. Он говорит чистую правду.

— И все-равно он предатель, заслуживающий смерти.

Кригер, несмотря на то, что Самина поверила, не испытывал теплых чувств к старому товарищу.

— Пусть это решает Теон. В конце концов это его месть, а не наша. К тому же, если он правда помогает Теону, то портальщик нам очень пригодится…

Внезапно стена рядом разлетелась в дребезги, и в комнату неторопливой походкой вошел уже виденный раньше упитанный маг. Он смерил присутствующих высокомерным взглядом и ухмыльнулся.

— Я вам не помешал?

Огромное воинство из миллиона Призраков неторопливо направлялось к Риндерону, и Теон, наблюдая за этим, ощутил струящийся по позвоночнику холодок.

— Тебе страшно? — поинтересовался Таргарон, возникнув прямо перед Троном Костей. Не физически, а скорее ментально. Его голос и образ передавался богу прямо в разум, используя Трон Костей как ретранслятор. — Да, я чувствую твой страх, твою злобу и твою боль.

— Убирайся, — Теон постарался, чтобы его голос звучал ровно.

— Я думаю, нам нужно с тобой поговорить перед тем, как все начнется. Перед тем, как мы устроим финальное сражение за судьбу этого мира.

— Нам не о чем говорить.

— А я считаю, что как раз наоборот. Мы прожили в одном теле больше семи сотен лет, и пусть в прошлом я был не самым лучшим собеседником, но тем не менее я знаю тебя лучше, чем кто-либо ещё. От такого нельзя просто взять и отмахнуться. Ни тебе, ни мне.

— Ты безумен, Таргарон. Тьма полностью поглотила тебя, и то, что ты творишь… это неправильно. Ты извращаешь само понятие жизни и смерти.

— Возможно, — он даже не отрицал. — И тем не менее я верю, что поступаю правильно. Я пытался построить иной мир, лучший мир, ты это прекрасно знаешь. Я хотел объединить людей, наделить каждого из них частичкой своей силы и соединить. Они бы были счастливы, бессмертны и никогда не чувствовали бы себя одинокими. Но я недооценил эгоизм людей и их алчность, и теперь понимаю, что не было смысла пытаться вернуть мир Истинного Пламени. Тьма слишком глубоко укоренилась не только в таких, как я, но и в людях. Поэтому проще всего не сопротивляться. Выстроить мир на основе Тьмы, и дать людям то, что они хотят.

— Существование в виде Призрака? Это безумие!

— А что плохого в том, чтобы быть призраком? В какой-то мере все люди призраки по жизни. Они рождаются, познают боль и отчаяние, а в конечном итоге их ждет смерть. Краткий миг их жизни по большей части ни на что не влияет, лишь единицы действительно что-то значат. Исчезновения других же мир даже не заметит. И что остается в остатке? Боль и страдания, которые передаются из поколения в поколение. И всему этому я положу конец. Не будет больше боли, не будет страха и отчаяния. Я заберу это у них и дам иное существование. Ты говоришь, что это неправильно, Теон Альдрим, но ты, как их бог, разве не чувствуешь этого? Не чувствуешь бессмысленность их страданий? Ты должен слышать их вопли внутри себя!

— Я слышу. Слышу их страх и их мольбы защитить от тебя.

— Они просто пока не понимают, — с легким сожалением произнес Таргарон. — Видишь ли, в противостоянии мне ты совершаешь одну огромную ошибку. Ты считаешь, что я пожираю их души, чтобы становиться сильнее, подавляю их и использую. Но это не так. Все те, кто стал частью меня, там добровольно.

— Чушь! — зарычал Теон.

— Нет. Каждая из душ внутри меня может обрести свободу, если захочет, но они не хотят. Они чувствуют спокойствие, что я им дарю, и отвечают мне тем же. Эти взаимоотношения строятся вовсе не так, как строились наши с тобой в прошлом, нет. Я даю им то, чего они желают — мир, а взамен они отдают мне свою силу. Это симбиоз мира и справедливости.

— Мира… Таргарон, в тебе нет мира. Ты можешь сколько угодно врать мне, но не ври самому себе. В тебе есть только ненависть, жуткая и кипучая, которая становилась только сильнее. В тот момент, когда мы разъединились, я почувствовал свободу. Словно с того самого момента, как я встретил тебя в той пещере, я жил в клетке с удавкой на шее, а в тот момент все это исчезло.

Теон замолчал, чувствуя, как от воспоминаний о прошлом подкатывает тошнота.

— Ни капли мира. И то, что ты сейчас делаешь, тому доказательство. Вместо того, чтобы предложить свой мир тем, кто этого хочет, ты принуждаешь к нему. Ты устраиваешь бойню.

— Невозможно построить новый мир без боли. Это необходимо!

— Необходимо тебе, — напомнил Теон. — Ты не спрашиваешь, чего хотят люди, пережевывая их кости. Ты просто жрешь их. Ты прав, говоря о том, что знаешь меня, но и я слишком хорошо тебя знаю. А знаешь, почему ты это делаешь? Потому что тебе нравится боль! Потому что ты наслаждаешься ей! Ты не пытаешься построить мир без боли и страданий, ты делаешь с точностью до наоборот. Ты строишь мир боли и страданий, упиваясь ими у тех, кого ты поглотил!

Таргарон был в ярости, это читалось на его лице. Теон смог задеть за живое, и от прошлого умиротворения на лице Длани не осталось и следа.

— Ты так долго жил в них, что теперь не способен существовать за их пределами! — закончил Теон. — Ярость, боль и неутолимый голод. Это все что в тебе осталось. Если тебя не остановить, ты не насытишься этим миром, отправишься в другие и будешь поглощать и их! Один за другим, пока не останется ничего, кроме одной кромешной тьмы!

Таргарон больше не сыпал речами, а просто стоял с каменным, ничего не выражающим лицом, смотря на Теона.