саду стояла полная тишина, прерываемая лишь шелестом листьев, и вдруг Сарэтис услышала отчётливо «Фиу лиу ли». Звук похожий на флейту заставил Айю резко отпрянуть от испуга.

Сарэтис оступилась на скользкой почве и кубарем покатилась вниз.

Лопатки ударились о грубые коренья кедра. Сарэтис услышала под собой глухой треск и проваливалась в рыхлую землю. Айя успела ухватиться за тонкий корень. Под ногами была пустота.

— Тха… — вылетело из её рта, корень обломился, и она ухнула в душную бездну.

Ступни пронзила тупая боль, не устояв на ногах, Айя упала на четвереньки. Темнота. Пахло затхлостью. Сердце отчаянно стучало в висках, по телу вместе с волнами боли разливалась дрожь. Успокаивая сбитое дыхание, Айя сквозь страх вглядывалась во черноту, в которой проявлялись очертания. Глаза привыкали.

Сквозь дыру в потолке в тоннель проникал белый свет Старшей луны, и, отражаясь, он красиво блестел на выложенных из светлого камня стенах.

«Тоннель», — мелькнуло в голове.

Айя прикрыла веки, вспоминая карту. Выцветшая полоса чернил на потемневшем пергаменте вела от схематичного леса под Святилищем и заканчивалась в Алтарной. Тхаймона дала ему имя «Путь Скорби», а внизу под рисунком было написано на изначальном языке: «Моя боль ведёт меня к тебе». По кому она скорбела? По мужу, ребёнку… Матери? Отцу? Быть может, великая Тхаймона скорбела о семье также, как Айя? Остальные места в Риар Дайядоре назывались в жизнеутверждающих тонах — «Лестница к Свету», «Зал Благоденствия». Почему «Путь скорби»?

Нашла. Сарэтис восторженно улыбнулась и поднялась. Ноги болели от удара. Айя коснулась стены, чтобы двигаться вдоль неё — впереди было слишком темно.

«План Риар Дайядора» был потрёпан временем, несколько страниц выцвели так, что с трудом можно разобрать детали.

Какие сокровища он мог скрывать, какие тайны или потерянные артефакты эпохи Тёмной воды? Айя шла по тоннелю, с жадным любопытством шаря по неровным стенам. Вдруг дверь или полка с книгами! Вскоре это занятие стало приносить разочарование — «Путь Скорби» оказался гол как жилище отшельника.

Едва ореол таинственности спал, недовольно поджав губы, Айя зашагала быстрее. Главная цель не найти артефакты, а попасть в Алтарную.

Стояла тишина. Лунный свет остался далеко позади, приходилось ориентироваться практически наощупь. Влажный мох на стенах светился тусклым зеленоватым светом, показывая направление. Сарэтис казалось, что она идёт уже полночи, а коридор всё не кончался.

Капнула вода, разливаясь влажным холодом по плечу Айи. Повинуясь рефлексу, Сарэтис обернулась. Бездна мрака на миг показалась живой, и из неё изрыгнулся отвратительный скрипучий голос.

— Эут атэр лойхор шаттэ[25]. — Изначальный язык звучал не только снаружи, но и внутри, гулко ударяя в рёбра. Сарэтис зажмурилась и вскрикнула. Темнота окутала плечи холодными щупальцами, как будто гигантский змей сжал в кольцо.

Айя дёрнулась к стене, срывая незримые путы. Ощущение холода на коже развеялось, но продолжало доноситься скрипучее эхо изначального языка. «Это верный путь», — таково значение этих слов.

Сарэтис зажмурилась, успокаивая дыхание. Хотелось со всех ног ринуться обратно в казармы.

— Великая Тхаймона, мне нужно ваше благословение. Вы ниспослали знак, дайте мужества его понять, — прошептала Айя, чувствуя, как пелена страха спадает, и открыла глаза.

Внимательно посмотрела перед собой. Привыкшим к темноте взглядом, заметила, что буквально в пяти шагах, коридор заканчивался. Тупик.

Айя метнулась к каменному заслону, преграждающему путь. Споткнулась рядом с ним. Потёрла ушибленную голень, вгляделась в боковую стену. Улыбнулась сама себе и поставила ногу на первую ступень винтовой лестницы, которая была вырублена в камне.

Сарэтис преодолевала высокие ступени, местами растрескавшиеся и отколотые, хранившие на себе отпечаток столетий. Тусклое свечение мха едва вырывало их из мрака, приходилось держаться за стену, чтобы не оступиться. Айя спешила, но подъём давался непросто, она тяжело дышала, а сердце пыталось выпрыгнуть из груди. Взобравшись на самый верх, она упёрлась в каменный тупик.

«Тут должен быть механизм». — Айя вспомнила, что на общем плане эта дверь изображена круглой, словно выкатывающийся заслон.

Сам механизм описан не был.

Сарэтис шарила в темноте по заслону. Её пальцы осязали стену из полированного камня, и только выбоины, как шрамы, то здесь, то там, портили впечатление абсолютной гладкости. Айя уже успела отчаяться, но тут ей в голову пришла мысль. Тхаймона по легендам была высокой женщиной. А этот тоннель воительница использовала лично.

Айя встала на носочки, принялась ощупывать заслон выше своего роста. Указательным пальцем она почувствовала круглый выступ, но чтобы на него нажать, пришлось подпрыгнуть. Раздался каменный грохот, в лицо полетела пыль. Сарэтис зажмурилась и закашляла.

Шум стих, и перед Айей оказался проём, за которым царила такая же тьма, что сопровождала её всю дорогу. Сарэтис затаила дыхание, боясь, что проход замуровали. Осторожно шагнула вперёд, протянула руку в темноту. Та оказалась плотной и бархатистой на ощупь. Отдёрнула ладонь, перевела дыхание, осторожно коснулась бархата, затем толкнула его. Тёплый свет озарил края плотной ткани гобелена, закрывающего проход.

Отодвинув ткань, Сарэтис вошла в Алтарную. Перед ней предстало множество постаментов с оружием.

В помещении стоял сладковатый запах. Будто жжёная ваниль. В памяти всплыли свежие булочки в замке Эллора Батиста и Хэпата, от которой так пахло после светских раутов.

Айя прошла в центр помещения, огляделась в поисках постамента с Реликвией. Сердце забилось чаще. Рана на руке отдала тупой болью. Страх и предвкушение будоражили душу. Что если дракон покажется?

На одном из постаментов Айя увидела очень редкое оружие, похожее на два скрещённых полумесяца. Они были прекрасным творением кузнечного искусства. Их рукояти покрывала чёрная кожа, а лезвия манили смертоносной остротой.

С трудом оторвавшись от созерцания мечей-полумесяцев, Айя пошла в дальний конец Алтарной, где по центру стены стоял большой каменный постамент, на нём находилась золочёная подставка для ланца. Над постаментом нависала величественная фреска, почти не тронутая временем: воительница с золотым копьём. Сарэтис поняла, что именно здесь должна была храниться Реликвия.

Только вот постамент зиял пустотой.

[25]Эут атэр лойхор шаттэ — «Это верный путь»

Глава 16. Путь скорби

Эпоха Неопаляющего Огня длилась долгие века. Эпоха божественного покровительства и благоденствия. Эпоха, когда люди жили среди Богов и были едины с ними. Закончилась она битвой между светоносным Энга'артом и темноликой Свартой.

— «О бескрайних землях Хотартэйи», том 1, Ипюр Шоробис

29 посевен 299 года эпохи Лунного Древа

Империя Этват, предгорье Дайяринн, клан Риар Дайядор

— Пард Сэмтис ~

В окно падал золотистый свет Младшей луны, он освещал разложенную на столе карту, края которой удерживали метательные звёздочки. Точёные грани остро подчёркивались лунным светом. На их гладкой