Она сразу прикусила язык.

Муха…

Это сравнение – ну для чего оно вот сейчас?

– Да я сначала даже не понял, что произошло, – сказал Константин Чеглаков. – Как-то все само собой вышло. У меня права теперь, наверное, отнимут, и поделом. Я думал, проскочу до дома. Мы с ребятами хорошо посидели, потом добавили.

– Никто не заметил вашего состояния.

– Да бросьте, Алла Викторовна с лету сечет пьяниц. – Чеглаков крепко прижал Катину руку с бинтом к ссадине. – Кто это, черт возьми, такой? Что за сволочь?

– Это водитель автобуса, – сказала Катя. – Тот самый, который вроде как случайно обнаружил на остановках две жертвы из четырех.

– Да бросьте! Правда?

– Да. Они его подозревали.

– Зачем ему старушка?

Катя пожала плечами. Но и тут ее терзали сомнения. Хотя как раз в этом все логично: все жертвы по восходящей линии старше друг друга. Выбор пятой жертвы пал на пенсионерку – в этом и логика, и смысл. Однако…

Но ей ведь показалось, что в чем-то жертвы похожи. Что это все одна и та же вариация, один тип, но стареющий, увядающий с течением времени. У соседки Мухиной Надежды Павловны в этом плане с другими жертвами не было абсолютно никакого сходства. Ни малейшего.

И потом – ее же пытались изнасиловать в кустах!

В кабинет заглянула Алла Мухина.

– Константин Константинович, должна поблагодарить вас. Если бы не вы… Спасибо вам.

– Да не за что. Все само собой произошло. Это ваша коллега меня на улице остановила. Я думал, с женщиной плохо или упала, а там… Это он, да? – Чеглаков задал тот самый вопрос, который интересовал всех.

Всех без исключения.

– Я думаю, да. Это он, – ответила Мухина. – Вы тоже пострадали при его задержании. Это ему лишняя статья. Напишите, пожалуйста, заявление. Мы и в этой части возбудим дело. Но сначала вам надо к врачу.

– Да нет, это пустяки. К врачу не надо.

– Катя, можно вас на пару слов? – попросила Мухина.

Чеглаков отпустил Катину руку, которую все прижимал к своим ранам. Жест вроде как вполне естественный. Но Катя просто таяла в это мгновение.

Вот они какие…

Прекрасные андроиды…

Два выхода…

Вселенная у ног…

Космос… вот что такое вечный Космос…

Это нельзя описать словами…

Космонавт Леонов и тот не смог…

Это можно лишь ощутить…

Какая у него кожа…

В душе она ощущала великую досаду на Мухину, что та отрывает ее от космонавта-героя в такой момент!

В своем кабинете Алла Мухина плотно закрыла дверь.

– Он Ржевскому едва руку не оторвал. Из больницы сообщили – там не только переломы. Сломанное ребро пробило Ржевскому легкое. Кровью харкает. Его срочно доставили в Дубну, будут делать операцию. Состояние тяжелое. Мы от него в ближайшие дни ничего не узнаем. А может, и вообще… Это очень серьезные внутренние повреждения.

Эйфория Кати… это радужное сияющее состояние восторга померкло.

– Он его задержал. Ржевский пытался изнасиловать вашу соседку. Он ее спас!

– Да. И при этом отправил нашего маньяка почти на тот свет.

– Ржевский и есть тот, кого мы ищем? – спросила Катя.

Алла Мухина отошла к окну.

– Его машину обнаружили в ста метрах от центральной площади, в той же стороне, где произошло нападение, – сказала она. – На Надежду Павловну он напал сзади. У нее большая шишка на голове. Там, на месте, в кустах, мы обнаружили монтировку, обмотанную ветошью. Ею он старуху и оглушил. Вы видели, какая она – рост маленький, весит не слишком много. Он мог легко дотащить ее до машины и запихать в багажник. Если бы желал похитить, как похитили всех других… Но Ржевский оттащил ее в заросли кустов, спустил со старухи штаны, сам расстегнулся и… Вы вовремя поспели. Прерванный половой акт. На шее у старухи никаких следов асфиксии. Он ее не душил, когда насиловал. Геронтофилия налицо. Асфиксии нет. Похищения тоже нет. Ее шейные позвонки целы.

Она вернулась к столу, кликнула мышкой на своем ноутбуке.

Катя увидела на экране снимок: водитель автобуса Андрей Ржевский. Еще один снимок: крупный план его лица.

Довольно обычный, даже симпатичный. Молодой. Снимки были сделаны с камеры явно во время допроса – не сегодняшнего, а тогда, когда его опрашивали как свидетеля, нашедшего два трупа в течение полутора лет.

– Из отпуска он должен был выйти на работу завтра, – сказала Мухина. – Где он обретался все эти две недели, мы не знаем. Дома его не было. А вот насчет города… Мы считали, что и в городе его нет, но… Наталью Демьянову убили. И сегодня утром он напал на старуху.

– Очень короткий срок между преступлениями. И это не убийство, а изнасилование. Все прежние жертвы не были подвержены сексуальному насилию, вы же сами это установили в первую очередь. – Катя смотрела на снимок Ржевского.

Она никак не могла соотнести человека на фотографии с тем, кого она видела на прогалине среди кустов, бьющегося с Чеглаковым насмерть.

– Он хотел убить Чеглакова, – сказала она уверенно. – И меня потом, и ее, вашу соседку.

– Должен был начать с нее.

– Мы же ему помешали. То есть это Чеглаков. Он ее спас! А Ржевский, он… Столько совпадений! Он приходил в ваш клуб, интересовался Саломеей, хотел получить ее афишу. А «Тамбурин» Рамо в его плеере? И он нашел их обеих – Саломею и Марию Гальперину! Вы же сами его заподозрили!

– Звонили наши из опергруппы – проводят обыск у него на съемной квартире. Он однокомнатную снимал на окраине. Там все чисто. Просто даже вылизано. Понятно, что он их не в квартире держал. Но уж слишком чисто все. Холостые мужики обычно в свинарнике живут, а там – девственная чистота, в этой его хате. – Алла Мухина тоже смотрела на снимок Ржевского. – Мы начнем проверять все случаи нападений сексуальной направленности на пожилых людей за последние годы в Подмосковье, Москве, Твери и Кимрах с тех пор, как он здесь у нас поселился. С одежды нашей потерпевшей эксперт взял все образцы. У нас будет ДНК Ржевского. Станем проверять все случаи изнасилований… Начнем с пожилых, но будем проверять все. Все!

– На трупах жертв вы ничего не обнаружили. Все они были обработаны бытовой химией. Там такая предусмотрительность, осторожность, а здесь он просто выскочил из кустов, шарахнул ее по голове, поволок в чащу и навалился сверху. – Катя взмахнула рукой. – Не заботясь ни о частицах, ни о следах ДНК!

– Мужики порой теряют разум, ослепленные страстью. Похотью, – поправилась Мухина. – Да, почерк абсолютно разный. Но похоть… Когда женщин многократно душили, а потом обряжали в эти чудовищные крылья, тоже ведь тешили свою извращенную похоть.