— Кого из них хочешь? — не унимался Павлин, по-хозяйски представляя ей теперь уже всех трех девиц. Он был похож на торговца, рекламирующего свои посудомоечные машины.

Маленькая брюнетка выполняет скоростное ополаскивание, блондинка программируется на длительный цикл. Какую предпочитаешь?

Мак пора было что-то сказать.

— Они все просто потрясающие, но спасибо. Если я захочу, чтобы кто-нибудь из них станцевал для меня, я сама попрошу. И у меня есть деньги.

Услышав эти слова, жгучая брюнетка переключилась на Мак, видимо надеясь вызвать у нее симпатию к себе хотя бы потому, что была с ней одного роста.

— О! — Павлин решил, что таким образом стриптизерша покушается на его мужественность — невиданное оскорбление в мужском клубе, этом последнем оплоте мужской свободы. Чтобы обозначить свое господствующее положение, он достал из бумажника несколько мятых пятидесятидолларовых купюр и гордо помахал ими перед носом Мак, немало смутив ее этим.

Черт. Вот тебе и смешалась с толпой.

Демонстрация наличности тут же привлекла новых девиц. Посмотреть, что происходит, подошли еще двое. Теперь вокруг них стояли уже пять полуголых девиц. Павлин оказался на редкость щедрым.

— У меня тоже есть деньги, — хвастался он. Парочка девиц захихикала, с обожанием глядя на него, как на Казанову. Павлин склонился к Мак, раздуваясь от важности. Она ощутила крепкий запах алкоголя. — Детка, это просто преступление — не увидеть тебя голой.

Ну, все, довольно. Иди к черту.

Мак уже представила себе, как вонзает каблук своего сапога в ступню этого кретина, как он вопит от боли. Но калечить посетителя стрип-клуба Мак не планировала, более того, это могло навредить ей. В конце концов, она здесь была по делу.

Макейди притянула Павлина к себе и прошептала ему на ухо:

— Нет, преступлением будет то, что я сейчас возьму свой стакан и разобью его об твою физиономию. Пошел вон.

— Ха? — опешил он и отпрянул как от огня.

Мак сладко улыбнулась растерявшемуся мужлану. Он по-прежнему держал в руке свои банкноты и тупо смотрел на нее. Не обращая на него внимания, она переключилась на девушку в черном платье:

— О, привет. Ты ведь знаешь мою подругу, Эми? Ты… ммм… Брит?..

— Шарлотта, — ответила девушка, немного смутившись.

— Ах да, Шарлотта, верно. Как поживаешь? Слушай, а Эми сегодня работает? — Мак сделала вид, будто оглядывает зал, выискивая знакомое лицо своей лучшей подруги Эми.

Брюнетка как будто что-то вспомнила.

— Мм, да, Эми?.. — неуверенно проговорила она.

Но «техасский надзиратель» тут же резко оборвала коллегу:

— Разве Эми здесь работает? Я что-то не припомню.

— Работает, — твердо произнесла Мак. — Я уверена, ты знаешь Эми.

— Никогда ее здесь не встречала. — Девица с подозрением оглядела Мак с головы до ног.

— Да нет же, она здесь работает, — возразила Мак, стоя на своем. — Эми Камильери. Очень симпатичная девушка. Светлые волосы, примерно такой длины. — Она показала, какой длины волосы.

— Что — то не припоминаю никакой Эми…

Высокая стриптизерша продолжала лгать так откровенно, что Мак показалось, будто она даже не пытается это скрыть. Девица явно избегала разговоров об Эми, но почему? Может, она знала только ее сценическое имя?

— А вы, девчонки, знаете ее? — «техасский надзиратель» оглядела своих подруг. Впрочем, она даже не дала им возможности ответить, хотя по их лицам было видно, что они и не собирались это делать. — He-а… никто прямо с ходу Эми не вспомнит.

Прямо с ходу. Хм. Что происходит? Может, это дух соперничества? Или укрывательство? Реакция на некую угрозу?

Сластолюбивый Павлин, по-прежнему сжимая в кулаке свои деньги, в пьяном изумлении, с открытым ртом, наблюдал за странным разговором двух высоких женщин. Он явно не понимал, что к чему. Мак с трудом сдерживалась, чтобы не закрыть ему рот. Его приятели сгрудились у другого конца барной стойки и тоже с интересом следили за происходящим.

— Привет.

Мак обернулась.

Вернулся Буги. Он тихо подошел к стойке бара и встал рядом с Мак. Она была уверена, что он удивится, увидев ее в окружении пяти танцовщиц и опешившего посетителя с деньгами в руке всего после нескольких минут своего отсутствия. Но Буги был абсолютно спокоен.

— Привет. Как дела? — Молочная блондинка приблизилась к Буги. — Тебе здесь нравится? — Она была очень хорошо сложена и выглядела очень соблазнительно. Ее белое кружевное белье было настолько прозрачным, что позволяло разглядеть форму и цвет ее розовых сосков, которыми она не замедлила потереться о грудь Бути, вызвав у Мак легкий приступ ревности. Мак подумала о том, что мало кто из мужчин мог бы остаться равнодушным к такой возбуждающей прелюдии. Интересно, что станет делать Буги? Начнет флиртовать?

Мак наблюдала за его реакцией более заинтересованно, чем ожидала.

— Спасибо, у меня все хорошо, — ответил он и сел, повернувшись спиной и к девушке, и к ее подругам. Буги вел себя достойно, надо было отдать ему должное.

— Не хотите со своим бойфрендом заказать танец? — спросила у Мак блондинка, жестом указывая на Буги.

Мой бойфренд.

— Может быть, позже, — ответила Мак. В голове тут же родилась новая идея. — Позор, что вы, девочки, не помните Эми. Мне бы так хотелось с ней увидеться.

Стриптезерши едва заметно кивнули — и несколько виновато, как показалось Мак, — но их суровая подруга в красном злобно прищурилась. Она была настроена явно враждебно, что-то ее злило.

Как только девушки поняли, что шансы на приватный танец призрачны, их словно ветром сдуло. Всех, за исключением пышногрудой блондинки. Она повернулась к демонстрирующему наличность Павлину и потащила его к приятелям, которые страшно обрадовались ее компании. Мак подозревала, что девица не останется внакладе. Теперь, в обществе молочной блондинки, этот тип оставит Мак в покое. Так что и для нее это было победой.

Мак отвернулась от компании и заказала себе еще один коктейль.

— Все в порядке? — тихо спросил Буги.

— Да, — произнесла она с некоторым смущением. Мак не хотелось признаваться в том, что его присутствие было ее охранной грамотой. Впрочем, об этом можно было и не говорить: все и так было понятно. Он отлучился всего на пять минут, и вокруг нее уже кипели страсти.

На экранах телевизоров над барной стойкой мелькали фотографии стриптизерш в разных ракурсах: над стойкой в стилетто и трусиках-стрингах; на меховом ковре перед горящим камином; в кожаных корсетах среди плеток и цепей. В ожидании заказа Мак разглядывала фотографии, сменявшиеся как узоры в калейдоскопе.

На экране появилась черно-белая фотография застенчивой брюнетки-балерины. В расслабленной позе, в бикини, она выглядела точной имитацией рекламы Келвина Кляйна. Под фотографией шли титры: