– Интересно, а как ты узнала? – ответил он вопросом на вопрос. – Григорий Сергеевич ни за что не стал бы тебя в это посвящать!

– У меня свои источники.

– Я же говорил, что ты гораздо больше похожа на отца, чем хочешь признать!

– Не уходи от ответа, Байрамов: знал или нет?

Он глубоко вздохнул и тряхнул мокрыми после душа волосами.

– Хорошо. Да, я знал. Именно из-за этого мы в тот день едва не подрались.

– Из-за этого?!

– Ну да. Премьера, понимаешь, на носу, и тут он мне заявляет, что, даже если все пройдет нормально, артистам платить нечем. Твой папаша, видите ли, должен огромную сумму каким-то бандюкам, поэтому сразу после премьеры он планировал уволить второй состав – то есть, как ты понимаешь, всех самых молодых. А я, по его «гениальному» плану, просто обязан был его «прикрыть»!

– Папа хотел уволить часть ребят?

– Именно. Разумеется, я не желал участвовать в этой авантюре: люди парились, выкладывались, я сам лично работал со вторым составом, вытряхивая из них душу. И вдруг он говорит, что все зря, а люди, которые оставались с ним в трудные времена, должны уйти. В противном случае ему пришлось бы продать театр.

– Значит, вот оно что… – пробормотала Рита. А она-то голову ломала, из-за чего так страшно поругались Синявский и Байрамов! Конечно, Игорь должен был чувствовать себя обманутым, как и остальные члены труппы: их использовали, наобещали золотые горы, а потом собирались выбросить на помойку. А как быть с теми, кого по краткосрочному контракту набирали?

– Я наорал на него, а он кинулся на меня, как Тузик на грелку. Ну, мы друг друга слегка помяли… Ничего существенного, ведь Синявский, в конце концов, пожилой человек, и я боялся драться с ним всерьез! В конечном итоге он крикнул, что ему в театре предатели не нужны и что я могу убираться на все четыре стороны.

– Он действительно думал, что постановка обойдется без тебя? – не поверила Рита.

– Вряд ли. В тот момент я принял его слова за чистую монету, но потом, где-то часа через два, поостыв, решил, что на самом деле он не имел в виду то, что говорил. Мне показалось, Григорий Сергеевич был в отчаянии, потому и вел себя не совсем… адекватно, что ли? Я оказался прав. Он позвонил вечером и попросил приехать.

– Извинился хоть?

– Да ладно, извинился – ты же его знаешь! Синявский в жизни ни перед кем не извинялся. Но этого и не требовалось, ведь мы отлично понимали друг друга.

Это правда, подумала Рита. Общение хореографа и танцовщика, сколько она помнила, напоминало боевые действия. Может, таково свойство их натуры, и оба просто-напросто получали удовольствие от скандалов, заряжавших их энергией? Это кажется невероятным, но, похоже, так оно и было.

– Хорошо, – кивнула она, – папа попросил тебя приехать. Ты приехал?

Игорь помотал головой.

– Я был слишком зол. Не желал с ним ничего обсуждать, хоть и понимал, что выхода нет: мой дублер из второго состава только завалил бы все дело, а деньги… Короче, чтобы не ругаться больше с Синявским, я отделался обещанием встретиться на следующий день.

– А на следующий день папу убили.

Игорь отвернулся к окну. В самом деле, что тут скажешь? Рита знала Байрамова и понимала, что он до конца дней будет сожалеть о том, что пошел на поводу у своей злости и отказался увидеться с Григорием Сергеевичем накануне его гибели. Вряд ли он смог бы предотвратить неизбежное, разве что отсрочить, но мужчины хотя бы помирились.

– А как к тебе попали письма с угрозами? – задала она вопрос. – Ты сказал, их прислал папа, но я не понимаю…

– Да я сам не могу понять, чего он хотел этим добиться! Может, желал показать, как тяжело ему приходится? Можно подумать, только у него трудности, а все остальные как сыр в масле катаются!

– Он хотя бы написал, что его шантажировал Ромка?

Байрамов покачал головой.

– А почему ты мне не рассказал?

– Как ты себе это представляешь? Семейство в шоке от убийства своего главы, и тут меня забирают в каталажку по подозрению в этом самом убийстве! А потом ты закрутила с Митькой, Ромку грохнули, и я подумал, что нет смысла бередить ситуацию, ведь стало ясно, кто автор записок… Знаешь, я все думаю: если бы я в тот вечер все-таки приехал к твоему отцу и предложил помощь, может, все вышло бы иначе? Во всяком случае, мы уехали бы из театра вместе!

– Игорь, ты не виноват! – прервала его Рита. – Да и каким образом ты мог помочь?

– У меня есть деньги.

– У тебя?

– Ну, не вся сумма, конечно, но можно было что-нибудь придумать, объединив усилия. Есть же, в конце концов, нормальные банки, можно взять кредит…

– Байрамов, откуда у тебя деньги?! – недоумевала Рита. – Неужели в стриптиз-клубе так хорошо платят?

– Клуб тут ни при чем – оплата, как везде. У меня есть недвижимость за границей. Помнишь женщину, из-за которой ты тогда сбежала из Израиля, даже не повидавшись со мной?

– Ты говорил, она – твоя поклонница.

– Точно. Ее звали Лиат, Лиат Вагшаль.

– Звали?

– Она умерла пару лет назад – рак груди. И оставила мне большую часть своего состояния.

– С какого перепугу?

– Начинается! – протянул Игорь, закатывая глаза. – Снова начнешь обвинять меня?

– И не думала даже, – соврала Рита. – Просто я не понимаю, зачем женщине, у которой, как ты утверждаешь, не было с тобой даже интрижки, оставлять тебе наследство?

– Да, тебе, наверное, не понять, Маргарита Григорьевна, но так уж вышло: она была одинока и хотела, чтобы ее состояние досталось тому, кого она ценит.

– Ценит?

– Я сам удивился, когда позвонил ее адвокат, но, как говорится – воля покойной…

– И что же она тебе… подарила?

– Свой туристический бизнес. Как ты понимаешь, я в этом деле – ни уха, ни рыла! Но сразу заниматься продажей не стал. Во-первых, это выглядело бы не слишком красиво, да и люди в результате остались бы без работы.

– Но ты все же решил сбыть бизнес, когда узнал о папиных проблемах?

– Своя рубашка ближе к телу! – развел руками Байрамов. – Меня гораздо больше интересует судьба ребят из труппы, чем какие-то незнакомые израильтяне. Кроме того, я же не на улицу их выкидываю, а даю выходное пособие, заранее предупреждаю…

– Так ты что, уже?..

– Ну да. Твой отец погиб, но проблема-то никуда не делась! Платить долги все равно придется, значит, выхода нет. Я собирался поговорить об этом с тобой, только вот не знал, как объяснить… Оказывается, ты и так в курсе!

– Хорошо, Байрамов, – пробормотала Рита, – об этом мы поговорим позже, когда… Короче, когда-нибудь потом. – У нее разболелась голова – казалось, шпильки, воткнутые в пучок на затылке, пронзили черепную коробку и постепенно входят в мозг. Девушке нестерпимо захотелось вытащить эти шпильки и высвободить волосы, но она не хотела делать этого при Игоре. – Ответь на мой последний вопрос, пожалуйста: почему Жаклин пришлось обеспечивать тебе алиби? Почему ты просто не сказал следователю правду?