– Ладно. А Опру Уинфри[25] ты знаешь?

Кло вздрогнула и выпрямилась.

– Разве она отсюда?

– Да. Она родилась в крошечном городке Косциаско в двух часах езды к востоку отсюда.

Кло некоторое время смотрела в окно, на бесконечные вспаханные поля и редкие рыборазводные фермы. Наконец она изрекла с глубокомысленным видом:

– Кажется, я понимаю, почему все они отсюда удрали.

– Может, ты и права, только… только в городе хлопок не вырастить, – ответил Трипп, делая радио погромче.

Остаток пути мы проехали, прислушиваясь к бархатным переливам саксофона. Не знаю, заметил ли Трипп, но я отчетливо видела, как Кло начала машинально отбивать пальцами ритм.

Потом Мадди Уотерс затянул «Нельзя потерять то, чего никогда не имел», и я стала негромко подпевать. Слова я выучила еще в детстве, слушая «сорокапятку», которую Кэрол-Линн, в очередной раз уезжая неизвестно куда, оставила пылиться в шкафу вместе с портативным проигрывателем. Каждый раз, когда я особенно сильно скучала по матери, я слушала ее пластинки, старательно запоминая слова, словно в них могло быть зашифровано адресованное мне послание. Увы, никакого секретного сообщения я так и не получила.

В дверях «Лилло» – популярного итальянского ресторанчика, который стоял на самой обочине Восемьдесят второго шоссе еще до того, как я родилась, – мне в нос ударил запах специй и острого соуса маринаро. Владела рестораном одна из итальянских семей, которые перебрались в Дельту с Сицилии и из других итальянских городов еще в начале прошлого столетия. Даже в нашем городке были одна-две таких семьи. Как-то еще в старшей школе я притворилась, будто не верю, что на День благодарения итальянцы подают к индейке томатный соус и мясные фрикадельки, и моя одноклассница Паулина Колотта пригласила меня к себе на праздничный ужин. Ей хотелось доказать, что, даже живя в Америке, итальянцы не забывают национальных традиций, но на самом деле мне было абсолютно все равно, что́ они едят и как. Мне просто хотелось посмотреть, каково это – встречать праздник в нормальной, полной семье.

В ресторане нас усадили в дальнем зале – за столом, покрытым темно-красным пластиком. Для оркестра, вместе с которым обычно выступала небольшая танцевальная группа (и то и другое в стиле 50-х), было еще рано, и хотя меня мучила ностальгия, я была рада, что мне не придется выслушивать едкие комментарии Кло насчет «стариков, из которых песок сыплется» и которые «танцевать толком не умеют». Сама Кло признавала только такие танцы, которые мало чем отличались от жесткого порно.

Кэрол-Линн приветствовала всех с энтузиазмом, но я заметила, что никого из персонала она по имени не назвала. Мне даже показалось – она понимает, что должна бы знать всех этих людей, но вспомнить никак не может, а признаться в своей забывчивости ей неловко.

Нас, впрочем, здесь хорошо знали. Бутси бывала в «Лилло» практически каждый субботний вечер с тех самых пор, когда я была совсем маленькой, поэтому, когда мы вошли, наш столик был уже накрыт. Нашего постоянного официанта Рикки я отлично помнила, а вот он не узнал ни меня, ни Томми. Для меня это явилось довольно сильным ударом, даже несмотря на то, что перед поездкой я предусмотрительно приняла таблетку. Сейчас я чувствовала себя обворованной, словно значительная часть моего детства пропала без следа.

У меня немного отлегло от сердца, только когда я увидела, что за прошедшие годы меню почти не переменилось. Томми, кажется, тоже был рад, матери было все равно, и только Кло читала названия блюд с выражением тихого отчаяния на лице. Похоже, она мысленно подсчитывала количество содержащихся в них калорий и углеводов, и я, наклонившись к ней, тихонько шепнула:

– Возьми фирменный салат, это действительно вкусная штука! А на второе закажи спагетти с фрикадельками. Правда, порции здесь большие, но если хочешь, мы можем взять одну на двоих.

Крепко сжав челюсти, Кло продолжала пялиться в меню, и Трипп, повернувшись к ней, сказал:

– Честное слово, здешняя еда не отравлена. А твоему папе-вегетарианцу я ничего не скажу, так что не бойся.

– Это если он позвонит! – выпалила Кло и удивленно вскинула голову. Казалось, собственные слова поразили ее не меньше, чем меня.

Мы с Триппом переглянулись. Тот факт, что Марк до сих пор не перезвонил хотя бы для того, чтобы просто поговорить с дочерью, явно не ускользнул от его внимания. Я видела, что он чуть заметно качает головой. К счастью, ему хватило ума промолчать, но тут в разговор неожиданно вмешалась Кэрол-Линн. Наклонившись к Кло, она успокаивающе похлопала ее по руке.

– Не расстраивайся, Джо-Эллен, он обязательно позвонит. Непременно позвонит, – сказала она.

Я была уверена, Кэрол-Линн не только не знает, кто должен позвонить Кло, но и не имеет ни малейшего представления, о чем вообще идет речь, однако меня поразила точность, с которой она уловила общую направленность беседы, а также уместность сделанного ею замечания. Несколько секунд я смотрела на мать, пытаясь решить, какая Кэрол-Линн нравится мне больше: нынешняя или та, которую я знала много лет назад. Ни к какому выводу я так и не пришла, и это напугало меня едва ли не больше всего.

Как ни удивительно, Кло не отдернула руку. Вместо этого она улыбнулась и кивнула:

– Да, наверное, ты права. Он обязательно позвонит.

Женщина за соседним столиком уже некоторое время поглядывала в нашу сторону. Наконец она встала и шагнула вперед. На руках она держала маленькую девочку, мальчик лет шести цеплялся за ее юбку. Женщина была миниатюрной, изящной, а короткие каштановые кудряшки делали ее совсем юной, так что поначалу я даже не поверила, что она может быть матерью двоих детей. Ее лицо, однако, показалось мне смутно знакомым, поэтому я почти не удивилась, когда она остановилась возле нашего столика.

– Привет, Томми, – поздоровалась она, нерешительно улыбнувшись.

Томми и Трипп поднялись, и Кло, наклонившись ко мне, спросила шепотом:

– Мы что, уже уходим?

Не сразу я поняла, чем вызван ее вопрос, а когда сообразила – едва не поперхнулась минералкой. Должно быть, Кло ни разу не видела, чтобы ее отец вставал, когда какая-нибудь женщина входила в комнату или заговаривала с ним в ресторане.

– Нет, Кло. Просто они… просто они оба хорошо воспитаны.

– А-а… – Кло состроила гримасу и повернулась к женщине.

– Привет, Вив, – поздоровалась та. – Ты меня помнишь? Я Кэрри Лимбокер, то есть Кэрри Холмс. Я снова взяла себе девичью фамилию… – Повернувшись к мужчинам, Кэрри добавила: – Можете не вставать, я собиралась отвести Бо в туалет, ну и решила заодно поздороваться.

Трипп первым опустился на стул.

– А мы как раз собираемся посетить твой кинотеатр, – сказал он. – Как бизнес, в порядке?