– Что тебе надо? – В душе родилась неприятная тревога. Неужели я начала бояться Пашку?

– На тренировку собирайся. Вместе пойдем.

Ах, так? Он теперь будет везде ходить за мной? Оч-чень интересно.

– Иди, я тебя догоню. – Я постаралась сказать это как можно равнодушней, чтобы Колосов все-таки ушел. Иначе его было не выгнать.

– Собирайся, – повторил Пашка и стал деловито расшнуровывать кроссовки. – Я тебя на кухне подожду.

От такой наглости я потерялась. Колосов спокойно протопал по коридору, зашумела вода – он ставил чайник.

– Убирайся вон! – Я отобрала у него чайник и бросила его в раковину. – Иди пить чай домой!

– Дома я пил, теперь у тебя хочу. – Пашка вытащил из сушилки ковшик и снова стал наливать воду. Со своей упертостью он и в ладонях вскипятит себе чай.

А вдруг придет Макс? Только этого мне не хватало!

В сердцах я шарахнула кулаком по двери и пошла переодеваться. Ладно, уйдем вместе. На тренировке я как-нибудь вправлю глупому Колосову мозги, чтобы он ко мне близко не подходил.

– Давай, шевелись! – теперь уже я его торопила. – Нечего тут рассиживаться!

Подгонять Пашку мне пришлось несколько раз, а тот почему-то, наоборот, не спешил.

На тренировке Колосов ни разу не встал со мной в пару. Кромсал несчастных соперников, чей день сегодня явно был неудачным. Кажется, Пашка не проиграл ни одного боя.

А я со своими противниками была невнимательна. Пропустила кучу ударов. Здоровенный Сенька отбил мне плечо, с постоянством робота колотя в одну и ту же точку.

Выходя из раздевалки, я очень надеялась, что Пашка проигнорирует меня и отправится домой один. И, конечно, зря надеялась. Он ждал. Стоял напротив двери, на плече у него была сумка, из которой торчала завернутая в майку сабля. Захотел тренироваться дополнительно? Ну, ну…

Ничего не говоря, он пошел рядом со мной. Вот такой у меня образовался молчаливый оруженосец.

Прошли мы ровно до тех самых злополучных кустов, где когда-то давно я встретила Маркелову. Наверное, свыше это место было назначено как точка моих вечерних свиданий.

Я шла, погрузившись в свои переживания, поэтому не сразу заметила мелькнувшую за кустами тень. Пашка оказался внимательней. Сумка полетела в сторону, в его руке оказалась сабля.

Так вот зачем она ему понадобилась!

– Здравствуй, Маша! – Макс стоял под деревьями, в том месте, где переплетение ветвей создавало особо густую тень.

– Не подходи! – Пашка провел перед собой клинком, словно отсекая меня с собой от темной стороны улицы. От Макса.

– Колосов, ты что? – кинулась я вперед, но Пашка оттолкнул меня.

– Ты разве не видишь, кто это? – ткнул он клинком в сторону кустов.

– Кто? – спросили мы с Максом одновременно.

– Мафиозо! – метался между нами Колосов. – Подземный король! Он все тебе врет!

– Пашка, прекрати!

Я повисла на его руке, но Колосов легко справился со мной.

– Я приказываю, – надрывалась я.

– Какая интересная версия! – Макс вышел из тени, и теперь я начала бояться за Пашку. Колосов играл с огнем. – Видите ли, в чем дело, Павел, Маша уже сделала свой выбор, и вы зря так беспокоитесь.

– Тебе все равно, с кем играть! – Сабля качнулась в опасной близости от Макса. – На смазливую внешность кто угодно поведется. Но Гурьева не такая! Выбери себе другую девчонку!

– Я не продавец, чтобы покупать. – Макс медленно шел вокруг напряженно застывшего Пашки. Жизнь глупого Колосова висела на волоске. Максу достаточно будет одного движения, чтобы все закончилось. – Повторяю, Маша сама сделала свой выбор. Ее никто не заставлял. – И он с улыбкой посмотрел на меня.

Наверное, многие девчонки мечтают, чтобы из-за них выясняли отношения, дрались, доказывая свое право сильнейшего. Мне же это было не нужно, потому что ценой их драки была бы смерть.

– Колосов, не будь идиотом! Опусти оружие!

– Я не дам тебе ее одурачить! – Пашка сделал выпад, не давая Максу приблизиться.

Я с ужасом видела, как глаза Макса наливаются темнотой. Он начинал злиться, а значит, Колосову не поздоровится!

– Ой, не надо! – Я снова схватила Пашку за руку. – Ты ничего не понимаешь! Убери саблю! Я сейчас орать буду!

– Отвали! – взревел Пашка, и я оказалась на земле.

Макс быстро глянул на меня, и я в ужасе закрыла лицо руками. Он же Колосова сейчас в клочки порвет.

– Прекратите… – вырвался из моего горла уже не крик, а стон.

– Подожди, Маша, это будет даже забавно.

Макс резко наклонился вперед, заставляя Пашку блокировать его выпад и тут же вынести саблю вперед. Нас так учили – после защиты должно идти нападение. Ждать нельзя, иначе противник опередит тебя. Сабля чиркнула по куртке, и Макс захохотал.

– Я уже говорил: вы, к сожалению, действуете шаблонно.

Я забыла, как дышать.

Выпад. Макс легко уклоняется от него, отходит в сторону и снова делает шаг вперед.

– Если человек на вас не похож, вы ему сразу ставите знак минус. – Макс снова налетел на Пашку, и тот замахал саблей, словно на него насела стая комаров. – Почему вы во всем готовы видеть зло и не хотите в первую очередь его заметить в себе?

– Не надо!

Пашка споткнулся, роняя оружие – все-таки неровный темный двор не спортзал. Да и Колосов не противник для Макса. Я закрыла глаза, чувствуя свою полную беспомощность. Услышала, как металл скрежетнул об асфальт – Макс наступил на упавший клинок, не давая Пашке его поднять.

– Павел, я пришел поговорить с вами. – Макс нависал над Колосовым, и казалось, он сейчас бросится на него и растерзает. – Вы тоже готовились к встрече и взяли с собой оружие. Значит, разговаривать вы не собирались.

Он надавил сильнее, и сабля, неприятно хрустя по асфальту, погнулась.

– Ну и кому мы поставим плюс, кому минус?

Макс выпрямился. Я подавила в себе желание броситься к Пашке. Он сидел на земле, жалкий и уничтоженный. Я не могла больше на это смотреть и отвернулась.

– Зачем ты? – жалобно прошептала я, глядя на медленно приближающегося Макса.

– Я все сделал правильно, – ответил он жестко. – Основные вопросы надо решать сразу, а не прятаться по кустам. Я не сделал ему больно, просто показал, что он сейчас не прав.

Макс говорил верные слова, но от них становилось только больнее.

– Я тебя провожу, – не столько спросил, сколько просто предупредил он и взял меня под руку.

Но я высвободилась. Мне не нравилась вся ситуация. Я не понимала, почему нельзя жить мирно. Почему свалившееся на меня счастье обернулось вдруг таким количеством неприятностей для других?