Получается, они каким‑то образом во время войны попали к ней в руки. Но как? И где? А главное, зачем?!..

– Давно вы переехали в Россию? – задумчиво спросил я.

– Не очень.

– А поточнее?

– В военные годы.

– Так это же было восемьдесят лет назад!

– Да говорю же, недавно, – непринуждённо ответила Вернер.

Ну, да. Для вампиров, наверное, это и впрямь недавно.

– А зачем?

– Это долгая история.

– Хотя бы в двух словах.

– В другой раз.

– Когда?

– Когда определишься, с нами ты или против нас.

– Ну… не зря же ты спасла меня от серебряного кинжала.

– Хотелось бы верить, – фыркнула врач.

Хотелось бы верить, что спасла? Или что это было не зря?.. Любит же она говорить загадками.

– Зачем ты взялась переубеждать Константина? – вслух выпалил я. – Кажется, это была нелёгкая схватка.

– Точно. Константин ментал. Силой мысли он может заставить других делать что угодно, поэтому спорить с ним очень сложно. А ещё, как ты уже понял, он экстрасенс‑нюхач. Может за пару секунд по запахам рассказать всё прошлое и настоящее или предвидеть будущее.

– Короче, из всех вас он самый опасный тип, – резюмировал я.

– Он потомок Дракулы. Из рода Цепешей.

– Да, я помню. Внук, кажется. Так всё‑таки, зачем ты с ним сцепилась?

Стелла вдруг отвернулась. Долго рассматривала довольно пузатую, но ещё не до конца полную луну, заглянувшую в окно кухни. Потом всё‑таки решилась:

– Ты нам нужен, Гриша.

– Это не отвечает на мой вопрос. Зачем это лично тебе?

– Однажды я поклялась, что во что бы то ни стало найду Каспера.

– И что ты будешь с ним делать?

– Убью.

– Ты же врач! – возмутился я.

– Отбрось, наконец, эти свои человеколюбивые замашки.

– Что он сделал тебе такого плохого? – недоумевал я. – Подумаешь, мало ли на всём белом свете этих охотников на вампиров…

– Можешь быть уверен, этот – особенный.

– Чем же?

– Он забрал самое дорогое, что у меня было.

– Девственность, что ли? – ляпнул я. – Твой бывший парень?

– Чёрт, какой же ты всё‑таки идиот! – сквозь зубы процедила Стелла и выскочила из‑за стола.

Рассерженно швырнув свой бокал в раковину, доктор Вернер оставила меня наедине с моим новым диагнозом.

Глава 18. Пешка

«Они могут тебе понравиться, а могут не понравиться. Но, как бы то ни было, не расслабляйся. Помни, что в первую очередь они, несмотря на то, что носят обличие человека, звери. У них нет сердца, и никогда его не было. Они ведомы инстинктами.

С ними невозможно договориться. Их можно только взять силой или перехитрить».

Такое короткое письмо внезапно пришло мне на рабочую почту в воскресенье утром. Подписи не было, но я и без неё понял, что это была очередная весточка от того самого Каспера – будущей жертвы Стеллы. Если у неё, конечно, получится.

Что‑то мне подсказывало, что этот Каспер отнюдь не так прост, если сам Константин Цепеш – нюхач и гипнотизёр – до сих пор не может его вычислить и найти.

Выйдя из комнаты в коридор, я огляделся по сторонам. Никого. Только масляные портреты угрюмо смотрят на меня с тёмных стен. Портретов тут висело много, штук двадцать точно, но ночью я их не приметил. Может потому что пребывал в шоковом состоянии, а может из‑за того, что краски на всех картинах сливались по цвету со стенами – коричневые, синие, зелёные, бордовые, серые – и даже золочёные рамы покрыты сверху чернением.

На мрачных портретах были изображены мужчины, женщины, дети. Казалось бы, самые обычные. Только не улыбаются. А внизу под каждым изображением подписаны две даты, разделённые тире: 1250‑1509, 1314‑1580, 1505‑1801, 1616‑1644, 1728‑1935 – и так далее.

По моей спине прошёлся холодок. Кто бы мог подумать, что вампиры тоже смертны. Пока не увидишь наглядно такие цифры, как‑то этого не осознаёшь…

Я шёл вдоль длинного коридора, проводя рукой по краешку рамы каждого портрета. Мне казалось, что так я прикасаюсь к истории. И история оставалась на моих пальцах толстым слоем пыли. Только один портрет – самый последний в длинном ряду павших вампиров – оказался чистым. То ли пока не успел запылиться, то ли не запылилась ещё память о нём в сердцах его близких…

Хотя, о чём это я. Какие ещё сердца. Они же, если верить Касперу, бессердечные.

Когда я, наконец, спустился вниз, вся честная компания уже поджидала меня в гостиной. Даже Влада выпустили из гроба и разрешили присутствовать на завтраке.

Илона снова красила ногти, на этот раз в ярко‑оранжевый, Ян, сидя рядом с ней, пил какую‑то странную бурду из