Аристотель ошибался, когда думал, что знание о событии (будущем урожае или плате за аренду маслобоен, которую мы отобразили на горизонтальной оси) и извлечение прибыли из него (вертикальная ось) – это тождественные понятия. Из-за асимметрии одно не совпадает с другим – достаточно посмотреть на график. Как заявит Жирный Тони в главе 14: «Это не одно и то же».

У того, кто «обладает опциональностью», нет особой нужды в том, что принято называть разумом, знанием, смекалкой, сноровкой и прочими словами, которые означают сложные процессы, происходящие в клетках мозга. Вам просто не нужно оказываться правым слишком часто. Все, что вам следует понимать, – это как не делать неумные вещи, чтобы не навредить себе (недеяние), а также как определять, что итог сложился в вашу пользу, когда так и есть на самом деле. (Суть в том, что оценивать итог следует не до, а после того, как стали известны результаты.)

Свойство опциона, которое разрешает нам быть безрассудными или, как альтернатива, позволяет извлечь больше выгод, чем гарантируют нам наши знания, я буду называть дальше «философским камнем» или «склонностью к выпуклости» (поскольку оно исходит из математического отношения, называемого неравенством Йенсена). Как оно работает, будет объяснено позднее, в Книге V, где мы рассмотрим специальные вопросы, а сейчас просто примите как данность: эволюция способна порождать изумительно сложные объекты без участия разума, лишь благодаря сочетанию опциональности и какого-либо селекционного фильтра плюс случайность, как мы увидим далее.

Великий французский биолог Франсуа Жакоб ввел понятие выбора и связанных с ним характеристик в природных системах. Речь идет о методе проб и ошибок, который называется французским словом «бриколаж». Бриколаж по своей сути близок к тому, что мы называем tweaking, «подстройка» или «прилаживание»: это попытка создать нечто новое из повторно используемых материалов, которые в противном случае пошли бы в расход.

Жакоб утверждал, что даже в матке природа продолжает выбирать: около половины всех эмбрионов умирают в результате спонтанного выкидыша – легче поступать так, чем создавать совершенного ребенка, сообразуясь с детальным «планом». Природа сохраняет лишь то, что ей нравится, что соответствует ее стандартам, – либо, как это принято в Калифорнии, сразу выходит из проекта: у нее есть выбор, и она им пользуется. Природа осознает эффекты опциональности куда лучше, чем люди как вид, и уж точно лучше, чем Аристотель.

По существу, природа вовсю эксплуатирует опциональность; она показывает нам, как опциональность может заместить разум[58].

Мы будем называть метод проб и ошибок прилаживанием, когда мелким ошибкам сопутствуют большие достижения. Правильнее описывать такую позитивную асимметрию как выпуклую; об этом мы подробнее поговорим в главе 18[59].

Рис. 6. Механизм «опциональных» проб и ошибок (модель «ошибайся часто»), или выпуклое прилаживание. Малозатратным ошибкам, максимальный убыток от которых известен, сопутствует большая (неограниченная) потенциальная прибыль. Это основное свойство позитивных Черных лебедей: выгоды от них ничем не ограничены (в отличие от лотерейных билетов) или, если точнее, предел таких выгод неизвестен; при этом урон от ошибок ограничен и известен.

Рис. 7. Та же ситуация, что и на рис. 6, только в Крайнестане выгоды могут быть чудовищно большими.

График на рис. 7 отлично иллюстрирует идею, которая столь популярна в Калифорнии и выражена Стивом Джобсом в его знаменитой речи: «Оставайтесь голодными, оставайтесь безрассудными». Вероятно, он имел в виду вот что: «Творите безумства, но сохраняйте благоразумие, чтобы выбрать лучшее, когда вы его увидите». Любые пробы и ошибки можно представить как опцион, срок которого ограничен лишь нашей способностью отличать благоприятный итог от неблагоприятного и использовать лучшую возможность, как будет показано далее.

В сконцентрированном виде опцион можно описать следующим образом:

Опцион = асимметрия + рациональность

Рациональность заключается в том, чтобы оставлять себе все хорошее и отбрасывать все плохое, иначе говоря, извлекать пользу и ничего, кроме пользы. Как мы видели, у природы есть фильтр, с помощью которого она сохраняет «хороший» плод и избавляется от «плохого». Тут и кроется разница между антихрупкостью и хрупкостью. У хрупкости нет выбора. А антихрупкое по необходимости делает выбор и выбирает лучшую из возможностей.

Стоит повторить, что наиболее чудесным качеством природы является та рациональность, с какой природа оценивает различные опции и отбирает все самое лучшее – благодаря испытаниям, которым подвергаются организмы в процессе эволюции. В отличие от ученого, который боится заняться чем-то другим, природа видит опциональность – асимметрию – там, где есть выбор. Тогда природа приводит в движение храповой механизм: достигнув нового, лучшего уровня, биологические системы остаются на этом уровне – так выражается зависимость от последовательности, о которой я упоминал ранее. При пробах и ошибках рациональность заключается в том, чтобы не отбрасывать тот результат, который значительно лучше предыдущего.

Как я уже говорил, в бизнесе люди покупают опцион, подписывая соответствующий контракт с оговоренными условиями, поэтому явные опционы обычно дороги, примерно как страховые полисы. Зачастую цены на них повышает чрезмерный спрос. При этом сковывающая разум зависимость от контекста не дает нам увидеть опционы в других сферах, там, где они остаются дешевыми или вообще ничего не стоят.

Об асимметрии опциона я узнал, когда учился в Уортонской школе бизнеса и слушал лекцию о финансовых опционах. Эта лекция предопределила мою карьеру: я сразу понял, что профессор сам не видит всех применений опционов в жизни. По большому счету он не осознавал, что такое нелинейность – и что из асимметрии возникает опциональность! Зависимость от контекста: там, где учебник не указывал на асимметрию, профессор ее не видел – он понимал опциональность математически, но за пределами уравнения она для него не существовала. Он не думал о методе проб и ошибок как об опционе. Не понимал, что ошибка модели – это негативный опцион. Сегодня, тридцать лет спустя, многие преподаватели, рассказывающие другим про опционы, по-прежнему не понимают, что такое асимметрия[60].